Втроем они вошли в Белую Башню.
Ирвин и остальные беглецы добрались до пещер чуть позже, чем рассчитывали. Когда птица села и люди выбрались из челнока, солнце давно опустилось за горизонт и над Заливом Печали темнело звездное небо. Вдоль берега тянулась небольшая горная гряда, усеянная пещерами. Здесь был целый лабиринт естественных тоннелей.
— Куда теперь? — спросил Зимария, окидывая взглядом склон.
— Надо поискать подходящее укрытие, — ответил Ирвин. — Предлагаю разбиться на несколько групп, так будет быстрее.
— Нам нужна большая пещера, — заметил Зимария, — чтобы поместились и птица, и гондола.
— Здесь есть такие, — успокоил его Ирвин, — просто надо отыскать ту, что повыше.
— Да уж, иначе нам все это добро не затащить! — усмехнулся Зимария, смерив взглядом голема и челнок.
— Если анкхели нас выследят, — буркнул кто-то из отряда, — в пещере мы окажемся как в волчьей яме.
— Там полно ходов, — возразил Ирвин, — мы сможем легко уйти от стражей.
— А ты хорошо знаком с катакомбами? — спросил Зимария.
— Нет, но у нас будет время обследовать их и присмотреть подходящие пути для бегства, — сказал Ирвин.
— Это верно, — согласился Зимария. — Ладно, хватит болтать! В конце концов, все равно мы уже здесь, так что давайте искать пещеру.
Люди разделились и через пару минут скрылись в темноте, оставив голема на берегу.
Ирвин оказался в паре с невысоким и угрюмым человеком, которого все называли Римесом. Тот провел в Маор-Агтоне чуть меньше семи лет, и сейчас ему было около сорока. Во время полета Ирвин слышал, как он говорил кому-то, что мечтает вернуться на родину, но боится, что там его отыщут анкхели, и поэтому не знает, куда податься.
Они с Ирвином шли вдоль скал, вглядываясь в темноту. То, что отряд прилетел ночью, существенно осложняло поиски, поскольку трудно было заметить входы в пещеры, зачастую скрытые разросшимися на склоне кустами.
Прошло около получаса, прежде чем Ирвину и Римесу попалось на глаза что-то подходящее. Полукруглое отверстие зияло футах в десяти над землей. Попасть туда можно было, поднимаясь по скалам, как по ступеням, и через минуту оба уже стояли на пороге пещеры.
— Надо было прихватить факелы, — сказал Ирвин, — не видно, влезут ли сюда голем и челнок.
— У меня есть кресало, — проговорил Римес, — можно подпалить какую-нибудь ветку.
— Отличная идея, — одобрил Ирвин.
Они спустились и наломали прутьев из ближайших кустов. Римес поджег их, собрав в пучок, так что получилось подобие факела. Горел он неярко, но, по крайней мере, позволял обследовать пещеру.
К радости Ирвина и Римеса, она оказалась достаточно большой. Кроме того, из нее вели два тоннеля, один из которых уходил под наклоном влево, а другой довольно круто забирал вниз.
— По-моему, подходит, — сказал Ирвин, когда они вышли из пещеры и стали спускаться по склону.
— Да, неплохое местечко, — согласился Римес. — Интересно, что нашли другие.
— Будем возвращаться?
— От добра добра не ищут. Мы и так проходили почти час.
— Ладно, — согласился Ирвин, — идем назад.
Когда все беглецы собрались у голема, оказалось, что, помимо Ирвина и Римеса, подходящие пещеры удалось отыскать еще двум группам. Но одна пещера была меньше, а в другой отсутствовали запасные выходы.
— Мы не проверяли тоннели, — признался Ирвин, когда их с Римесом расспрашивали о найденной пещере, — возможно, они и не ведут наружу.
— Но в них, по крайней мере, можно будет спрятаться, если нагрянут анкхели, — заметил Зимария. — К тому же других вариантов все равно нет.
Через полчаса голем уже затаскивал гондолу по склону. Люди суетились вокруг, следя, чтобы она не повредилась о скалы. Наконец птица и челнок оказались внутри пещеры.
Беглецы тщательно замаскировали вход кустами и развели костер. Несколько человек остались готовить пищу, а другие отправились исследовать катакомбы. Каждый держал по факелу, а замыкающий разматывал тонкую веревку, конец которой был закреплен в пещере, благо беглецы прихватили достаточно канатов и бечевы, чтобы латать тросы, крепящие челнок к голему.
На поиски выхода из пещеры им понадобилось около двух часов. Тоннель выводил на склон в четверти мили от входа. В случае нападения анкхелей через него можно сбежать. Вот только укрыться было негде, так что пришлось замаскировать отверстие и надеяться, что у крылатых стражей нет собачьего чутья и они не смогут выследить людей.
На всякий случай выставили дозор. Два человека постоянно наблюдали за небом. И, как оказалось, не зря.
Анкхели появились на второй день ближе к вечеру. Они летели широкой цепью в несколько рядов.
— Боги, сколько же их тут?! — пробормотал Зимария, глядя на небо через просветы в маскировке.
— Не меньше полусотни, — сказал Ирвин. — Неужели все здесь?
— Невозможно! Они не оставили бы башню без охраны.
— Похоже, они решили во что бы то ни стало нас отыскать, — заметил кто-то из беглецов.
— Зря мы надеялись, что они отстанут, — поддакнул другой.
— Спокойно! — проговорил Зимария, не отрывая глаз от неба. — Еще ничего страшного не случилось. Мы допускали, что они доберутся сюда, так что нет повода для паники.
— Анкхели нас не видят, — поддержал его Ирвин, — скорее всего, пролетят мимо.
— Хорошо бы! — пробормотал кто-то.
Стражи тем временем уже оказались над хребтом. Они явно смотрели не только вперед, но и вниз. Значит, допускают, что беглецы могли где-нибудь спрятаться.
— Не заметят! — пробормотал Зимария, невольно отстраняясь от маскировки, словно опасаясь, что его могут увидеть даже сквозь густой заслон из веток.
Неожиданно анкхели разделились. Большая часть двинулась дальше, а десяток снизился к подножию гор.
— Что?! В чем дело?! — раздался со всех сторон беспокойный шепот.
— Заткнитесь! — зашипел Зимария. — Жить надоело? Или не знаете, какой у них слух?!
Это подействовало, и в пещере сразу наступила мертвая тишина.
Анкхели явно совещались, время от времени поглядывая на скалы. Было не похоже, чтобы они заметили укрытие беглецов, — скорее эта группа просто должна была обследовать хребет, а затем догнать остальных.
Через несколько минут стражи разделились и полетели в разные стороны. Вскоре все они исчезли из виду.
— Как думаешь, найдут нас? — шепнул Ирвин Зимарии.
Тот пожал плечами:
— Вряд ли. Хребет большой, пещер много. А мы к тому же замаскировались.