Уроборос не участвовал в этом сражении, он лишь веселился от всей души, наблюдая за невиданной схваткой.
— Вот это здорово! — передал он, когда последний из вепрей помчался прочь от дуба, на котором сидели путники. — Мне тоже надо научиться этому фокусу! В Карпатах пригодится. Это вас Бенет научила?
— Да, спасибо ей, — ответила иир'ова, спрыгивая на взрытую кабаньими копытами землю. — Надо же, как они все тут перепахали, уроды! Такие раны земля не скоро залечит. Ну, ничего… сейчас я…
И красавица кошка, присев на корточки, начала руками закапывать вырытые вепрями ямы у корней старого дерева. Уроборос соскользнул следом за Лэсой и тоже принялся за дело. Брат Лэльдо ненадолго задержался наверху. Он, сидя на ветке, осмотрелся вокруг.
Конечно, лес есть лес, за деревьями немногое увидишь, но кое-что молодой эливенер все-таки заметил. Разбежавшиеся при появлении стада вепрей обитатели леса понемногу возвращались. Вон там мелькнула серая спинка то ли белки, то ли бурундука… вон там пробежала стайка больших желтых мышей… а вон и здоровенный пестрый еж, сопя и фыркая, спешит к своей норе… Вернулись и птицы, тоже на всякий случай сбежавшие из района боевых действий.
Брат Лэльдо улыбнулся и спрыгнул вниз, чтобы присоединиться к друзьям. Лэса была права: нельзя оставлять такие ямы у корней дуба. Пойдет дождь, в ямах соберется вода, корни загниют. Дерево может погибнуть. А ведь оно спасло им жизнь. Так что хотя бы из простой благодарности нужно навести здесь порядок.
Работа не заняла много времени. Вскоре трое друзей уже шагали дальше, на север, по пути исследуя границы пространства, стабильного в ментальном отношении. Полоса сужалась… Не более чем в трех-четырех километрах справа и слева уже начинались области нестабильности.
— Наверное, стоит попытаться пойти поперек, когда они станут еще чуть-чуть поуже, — сказал брат Лэльдо.
— Согласна, — ответила иир'ова. — Только, я надеюсь, ты не забыл, что в районах нестабильности могут затаиться существа, прикрытые ментальным щитом? Как бы нам не напороться на них, даже на таком малом переходе.
— Ну, если поперек нужно будет пробежать всего два-три километра, неужели это так уж опасно? — усомнился юный уроборос.
— Кто знает, кто знает, — мысленно протянула кошка. — Очень уж здесь странные места. Все может быть.
Наверное, Лэса права, думал эливенер, пытаясь уловить хоть какое-то присутствие мысли. Лес все тянулся и тянулся, путникам попадались то залитые солнцем поляны, то овраги со звенящими по их дну ручьями, и обычная жизнь бурлила вокруг, скрываясь от взглядов чужаков, — но эта жизнь не обладала разумом. Надо же, недоуменно думал брат Лэльдо, как странно! В наших северных лесах даже у какой-нибудь мыши, и то есть зачатки логического мышления, а тут — голые инстинкты. Странно, очень странно… с чем это может быть связано? На этом континенте многие тысячи лет назад точно так же, как на американском, бушевали ядерные бури, уничтожившие все до основания. Жизнь на Земле возрождалась едва ли не с нуля. И первые столетия на генофонд действовала радиация… а значит, мутации повсеместно приводили к появлению новых видов, неведомых до катастрофы. На американском континенте большинство этих новых видов обзавелось хоть каким никаким, но разумом, рассудком. А здесь? Где мыслящие существа? Неужели эволюция на этом континенте пошла в совершенно другом направлении? В это верилось с трудом. Точнее, совсем не верилось.
Но вот наступил вечер — и ответ к загадке нашелся сам собой.
* * *
Когда в лесу начали сгущаться сумерки, путники принялись подыскивать местечко для ночлега. Лес в этой части был не слишком густ, полян хватало, и в конце концов они решили расположиться на одной из них — просторной, окруженной лишь редко стоящими деревьями, каких на севере Канды не водилось: белые как снег стволы с редкими черно-зелеными пятнами, крупные перистые листья, на конце почти каждой ветки — или небольшая гроздь цветов, или уже созревшие либо созревающие плоды, похожие на мелкий дикий ранет. В подлеске, редком и прозрачном, едва ли мог спрятаться от глаз путников кто-нибудь крупнее среднего американского зайца. Конечно, здесь могли водиться змеи, но не лезть же было на деревья?
В лощинке невдалеке от поляны звенел чистый ручей, и трое друзей сначала хорошенько умылись, напились и наполнили свежей водой свои фляги, а уж потом уселись в центре поляны и призадумались об ужине. То есть этот вопрос волновал только двоих — эливенера и кошку, а уроборос, как обычно, удовольствовался кончиком собственного хвоста. У них еще оставалось несколько кусков пресного сухого хлеба, но его лучше было бы поберечь. А потому Лэса взобралась на белое дерево и сбросила вниз несколько гроздей плодов, выглядевших наиболее зрелыми. Определять, съедобно или нет растение, и брат Лэльдо, и кошка умели, хотя, конечно, здесь был другой континент, многие растения, как они уже давно заметили, сильно отличались от американских, так что исключить ошибку полностью было, наверное, нельзя. Но плоды, с виду похожие на ранет, и по сути оказались самыми настоящими мелкими яблочками, и даже не кислыми, а сладкими и сочными. И двое путешественников принялись с удовольствием жевать их.
— Надо же, — пробормотал брат Лэльдо с набитым ртом, — яблоки — а растут гроздьями, и деревья какие-то странные, совсем на наши яблони не похожи. Вроде бы помесь березы и папоротника, а, Лэса?
— Ну, может быть, и вправду помесь! — засмеялась иир'ова. — Я бы ничуть не удивилась, окажись это так.
— У нас в Карпатах еще чуднее бывают деревья, — сообщил юный уроборос. — Само, например, маленькое, кривое, а ветки длинные-предлинные, и плоды — с ваши головы, а то и побольше! Вкусные, сил нет!
— И как это дерево называется? — заинтересовалась иир'ова.
— Бук-дынеплодец. А еще есть ягодное дерево, гигантский тутовник, на нем желтые ягоды растут, сладкие, из них вино делают и варенье варят… очень смешное дерево. Ствол толстый, как шар, а ветки торчат на макушке веником. А это белое дерево красивое.
— Красивое, — согласилась иир'ова. — А кстати, малыш, ты заметил, что твой странный сон начинает сбываться? Ты ведь видел белые деревья с яблоками на ветвях?
— Да, — согласился уроборос. — Видел. И не только их. Ты не забыла о людях с трубами на головах? Вдруг они живут здесь?
— Ты видел их в каменном городе, — напомнил брат Лэльдо. — Значит, это еще впереди.
