Лихо напало неожиданно.
Оно вновь схватило Эйду за ногу и, игриво посвистывая, поволокло его в глубину пещеры.
Такая наглость и уверенность Лиха в собственной безнаказанности возмутили Яромира, и он решил действовать мгновенно.
Он метнул горящую палку в ту сторону, где предположительно находилась тварь, и на этот раз не промахнулся.
Чудище разразилось яростным, душераздирающим визгом, перебив им истошные вопли брыкающегося Эйды, и разжало хватку.
«Значит — не дух. Уже хоть что-то!» — Яромир крепко сжал рукоять меча, свободной рукой оттаскивая Эйду к костру. — «Как же тебя, скотину, на свет выманить?»
По стенам и потолку пещеры снова заскрежетали когти.
Звук доносился, то слева, то справа, не позволяя Яромиру предугадать дальнейший шаг древней, хитрой твари.
Спина к спине! — Яромир выхватил из-за пояса охотничий нож и протянул его Эйде, глаза которого от страха вот-вот готовы были выскочить из орбит.
В пещере вновь воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь судорожным пыхтением Эйды.
Лихо снова напало непредсказуемо…
Над головой Яромира раздался истеричный визг, и тварь тяжеленым грузом свалилась на его плечи.
Довольно увесистое чудище прижало богатыря к земле, подбросило в верх и, что есть мочи, садануло о каменный пол пещеры, как будто Яромир был для него не тяжелее вязаной игрушки.
Тут же Лихо отшвырнуло его в стену и стальной хваткой вцепилось в шею.
Ошеломленный Яромир чувствовал, как три длинных, тонких, когтистых пальца на каждой руке Лиха, с небывалой силой сдавливают его горло, не позволяя ни вырваться, ни продохнуть.
Яромир с ужасом осознал, что самому ему было уже не освободиться…
Трясущийся в страхе от происходящего Эйда с устрашающим воплем бросился на помощь.
Истошные вопли, несущегося со всех ног Эйды отвлекли Лихо.
Тварь ослабила хватку и свободной лапой наотмашь отшвырнула Эйду.
Будто пушинка на ветру, сын кузнеца пролетел через пещеру, хорошенько приложился головой о каменную стену и потерял сознание.
Выигранного Эйдой времени, Яромиру хватило времени с лихвой.
Резким движением, он сорвал костлявую на ощупь лапу Лиха с шеи, от чего на коже остались посиневшие пятна и длинные глубокие царапины от когтей. Приложил большое усилие, и ногами зашвырнул не ожидавшую сопротивления тварь обратно в глубину пещеры.
Расслабляться нельзя. Либо ты, либо тебя… Яромир на всю жизнь запомнил этот совет слепого воина Ховалы.
Покряхтел, поднялся на ноги, огляделся.
Не успел Яромир сделать и пары коротких вдохов, как Лихо снова напало. На этот раз со спины.
Если бы не толстый тулуп из медвежьей шкуры, то когти твари прошили бы его плечи насквозь, но даже так Яромир почувствовал, как они глубоко впились в мышцы.
Лихо всё сильнее и сильнее сдавливало Яромира, от чего ему вновь стало тяжело дышать.
Не придумав ничего лучше, Яромир саданул Лихо затылком и всем весом повалился на спину, во всё ещё продолжавший гореть костёр.
От прикосновения языков огня тварь подняла истошный визг, и её хватка немного ослабла.
Яромир крепко схватился за невидимые лапы Лиха, скрутился и размашисто шандарахнул его о каменный пол, обернулся вокруг себя и вышвырнул тварь на улицу.
Сам едва стоя на ногах от полученных ран, Яромир подскочил к Эйде:
«Хоть бы ты был жив?» — Яромир лихорадочно старался нашарить его пульс и с облегчением выдохнул, когда, всё-таки, нашёл. — «Если ты есть, Перун, щука, помоги! Отец мой небесный, я уже задрался…!»
Хотя, кого он обманывал, никакими молитвами здесь уже не поможешь…
Яромир на бегу подхватил меч с пола и выскочил следом за чудищем.
Тусклое солнце уже почти скрылось за горизонтом, но и этого света хватало, чтобы ещё хоть что-то можно было разглядеть сквозь непрекращающуюся метель.
Мокрый снег лип к лицу и застилал глаза, но Яромиру это оказалось только на руку.
Только сейчас тварь оклемалась и поднялась из сугроба, наконец-то позволяя разглядеть себя.
Доселе незримое Лихо от налипшего пятнами снега стало очень даже видимым.
На голову выше Яромира, с длинными худощавыми конечностями и неестественно длинными пальцами, такое же скелетоподобное тело с хаотично трясущейся головой — тварь наводила на Яромира неподдельный ужас.
Тут же на память пришёл водяной с Туманных топей. Как говорит Бор: «какой только херовины нынче не водится…»
Лихо неожиданно остановилось и яростно засвистело.
К нему пришло осознало, что из-за снега Яромир теперь может его видеть…
Недовольно фыркнуло, попыталось стряхнуть снег — бестолку.
Скрываться больше не имело смысла, и Лихо со свистом сбросило маскировку.
Сейчас Яромир оказался одним из немногих, когда-либо живших в Сварге, кому удалось увидеть истинный облик этой жуткой твари, оставаясь при этом с ещё целыми глазами…
Тело лихо покрывала короткая темно-зеленая шерсть. На уродливой, патлатой голове поблескивал единственный кроваво-красный глаз, сразу под которым не менее отвратительно искривился зубастый рот.
«Почему ты не нападаешь?» — Яромир пристально изучал каждую малейшую черту и старался уловить каждое движение существа. — «Ты не можешь!»
Тонкие, как палки, лапы Лиха глубоко тонули в снегу, от чего оно не могло уже так ловко передвигаться.
Яромир нутром чувствовал, что тварь жаждала как можно быстрее вернуться в логово.
Позволить ей этого он никак не мог.
Только здесь, в снегу, в этой заколдованной метели, у него был хоть какой-то шанс…
Лихо оступилось, увязло в очередном сугробе и Яромир тут же бросился в атаку.
Он рубил и колол, но тварь ловко уворачивалась и отбивала все его удары.
Само же Лихо опасно размахивало лапами, не позволяя Яромиру приблизиться на опасное для него расстояние.
Оно, хоть и медленно, но продолжало настойчиво оттеснять Яромира к пещере.
Яромир рванул на опережение. Острый коготь полоснул по лицу, оставив на щеке глубокий порез.
Отскочил. Попробовал снова.
Сделал обманное движение, нырнул под лапу, отбил вторую, но получил коленом в грудь, от чего откатился на несколько шагов назад.
И вновь Яромиру на помощь пришел, уже изрядно измучивший его за сегодняшний день, снег.
Яромир откатился в сторону, смял в кулаке снежок и, прицелившись, метнул его прямиком в красный глаз твари.
Лихо злобно засвистело и схватилось лапами за морду.
Сам удивившись своей удаче, Яромир решил не мешкать…
У него было лишь мгновение, и он им воспользовался.
Сделал затяжной прыжок и короткий выпад.
Он едва коснулся краешком лезвия глаза Лиха и этого оказалось достаточным.
Тонкая оболочка глаза лопнула, как переспелый крыжовник.
Тварь оглушительно засвистела, вцепилась в морду и на землю заструилась чёрная кровь порождений Забвения.
Лихо выло, бросалось из стороны в сторону, в надежде достать ненавистного Яромира, но испытало несколько неудач и в конце концов замерло на месте.
Яромир сделал тоже самое и старался не то, что не шевелиться — даже не дышать…
Он очень-очень медленно наклонился к ногам и бросил очередной снежок в сторону.
Только он приземлился, как Лихо, с быстротой молнии, рвануло на звук.
Даже будучи незрячей, тварь представляла собой огромную опасность.
«Что ж, пан или пропал…!»
Яромир перехватил клинок обратным хватом, изготовился и, что есть мочи, вырвался из снега.
Хрустнул снег под его ногами, и Лихо мгновенно бросилось на встречу.
В воздухе Яромир обернулся вокруг себя и гулко рухнул в сугроб.
Рядом с ним приземлилась голова Лиха, а в паре шагов впереди распласталось и тело.
— Яромир, Яромир!
Эйда, прижимая здоровенную шишку на затылке и заметно хромая на левую ногу, несся ему на встречу. Только он поравнялся с трупом Лиха, как содержимое его желудка тут же вырвалось наружу.
— Фу, ну и вонища! Как это оно здесь?! А ты как тут?! Что я пропустил-то…?!
