можно было бы не переживать о голодной смерти, но порыбачить ему там так и не удалось, так как на противоположном склоне воронки он обнаружил провал в породе геометрически правильной формы, что не естественно для природного ландшафта. Он обошел озеро и направился в сторону странной находки. Когда подошёл ближе, то обнаружил прямоугольный вход, размеры которого внушали уважение. По современным меркам в проход могло свободно въехать два грузовых автомобиля. Ни ворот, ни дверей. Просто туннель, уходящий в глубь под небольшим градусом, конец которого терялся в темноте. Сходив к корзине воздушного шара и найдя масляную лампу, а так же моток веревки и крюк, он вернулся ко входу и запалил фитиль. Тусклый свет едва доставал до боковых стен прохода. Для себя Всеволод заметил, что не чувствует какого-либо значительного движения воздуха, при этом, не смотря на отсутствие сквозняка, запаха прелости или затхлости не было. Стены были ровные и матово-серые, что опять же вызывало вопросы, учитывая преимущественно известняковые породы в кратере, имеющие белый цвет. Пол был таким же как и стены, без единого намека на следы чего бы то ни было — человека, животного, транспорта. Потолок был высотой около 7 метров и на сколько можно было судить не отличался от стен и пола.
Всеволод шел по проходу в течении 20 минут. На протяжении всего пути он не заметил ни ответвлений, ни признаков дверей, технологических отверстий. Ничего. Ровные стены, пол и потолок. Глаза постепенно привыкли к темноте и тусклого света масляной лампы вполне хватало чтобы уверенно передвигаться и не боятся споткнуться о внезапное препятствие. Позади виднелся световой контур входа, впереди насколько хватало взгляда был тот же коридор. Поразмыслив, он решил продолжить исследование и пошел дальше. Спустя еще 20 минут он дошел до дверей. Они представляли из себя две огромные створки, поверхность которых украшал орнамент из подобных сфер.
Произнеся последнюю фразу, мужчина достал из кармана пиджака знакомые Вячеславу карманные часы, на вид те самые, которые он не так давно продал подозрительной парочке.
— Это часы моего деда — с легкой грустью сказал он.
— Нет. Это мои часы. И мои они на протяжении… — мужчина запнулся на последнем слове, немного подумав добавил — на протяжении долгого времени. Однако часы вашего деда я тоже имел возможность наблюдать. Более того, это был мой ему подарок.
— Так вы были знакомы?! Вы тоже геолог? — оживился Слава, по новому, оценивающе глядя на своего собеседника.
— Не геолог. Но да, мы были коллегами.
— Не геолог? Но были коллегами… До того как дед стал геологом?
— Мы назвали эти экспедиции полевыми работами. И поверьте мне, геология — не главная их цель. В полевые работы входило исследование окружающей среды на пригодность обитания без средств защиты, составление перечня представителей флоры и фауны на предмет аналогов нашего мира, полезные ископаемые, природные и техногенные ресурсы, налаживание и целесообразность контактов с представителями рас и цивилизации, населяющих те самые "поля", в которых мы работали, ну это лишь малая часть наших функций.
— Так вы…там? — неопределенно указывая в объемную модель пальцем пролепетал Вячеслав — С моим дедом… Того?
— Да. Мы занимались исследованиями тех миров, в которые вели выходы. Не без гордости скажу, что 5 процентов Хронов на этой модели окрасили именно мы. Я, твой дед и еще 11 человек нашей группы.
— Окрасили? — как будто впервые увидев модель, уставился на нее Слава.
— Как вы могли заметить, сферы на модели имеют некоторое отличие по оттенкам. Красные — миры с агрессивно настроенными расами и цивилизациями, зеленые — миры с которыми мы плодотворно сотрудничаем. Обмениваемся технологиями, информацией, отражаем нападки враждебных Иномирян. Желтые — Хроны нейтралитета. Открытой вражды нет, но и других отношений построить так же не удалось. И миры с иными цветами — как правило либо не имеющие разумных существ, либо не пригодные для нас в плане обитания, либо не достаточно изученные.
— Кто вы?
— Я? Ох, простите, я же так и не представился. Меня зовут Всеволод Пантелеймонович. В прошлом участник исследовательской группы, ныне отошедший от полевых работ и занимающийся вербовкой и инструктажем новых членов Хранителей Хрона.
— Всеволод…тезка картографа.
— Что? Какого картографа? Ах этого. Ну да. Тезка. В общем так. На данном этапе вы будете на испытательном сроке. Пока я присоединю вас к знакомой вам парочке. Будете с ними патрулировать город, и выполнять все их указания. О дальнейших перспективах пока говорить рано, так что наберитесь терпения, юноша. Всему свое время. Можете идти, с вами свяжутся.
— Но подождите, у меня столько вопросов! Про миры! Про моего деда! А мои родители? Они тоже были в вашей организации?
— Всему свое время, Вячеслав. Всему свое время.
Вот в общем-то и все, что смог вспомнить Вячеслав о своем пребывании в рядах Хранителей Хрона. Ничего сверхъестественного за те немногие патрулирования он не увидел, если не считать ментальных способностей своей зеленоглазой наставницы, которые он рационально объяснял гипнозом или чем-то подобным. Выудить какую-либо информацию ему тоже не особенно удалось. На все вопросы ответом были отговорки наподобие "рановато тебе это знать", или "нет доступа к данной информации", либо "не уполномочен разглашать". Разумеется аргументы приводил Иван, он же Боб — тот самый хмурый мужчина с традиционной сигаретой в зубах и безразличием ко всему окружающему в глазах. С Алисой, она же Лиса, Вячеслав заговорить так и не отважился. Нет, она не вела себя надменно, всегда улыбалась при встрече, но как только социальный контракт в виде приветствия и вопроса о делах и настроении приводился в исполнение, она уходила в себя и больше в контакт не вступала. Да, она шла рядом с ними, иногда останавливаясь и подозрительно всматриваясь в какой-нибудь закоулок или непонятную дверь, но потом снова погружалась в свои раздумья, которые так очаровывали Славу.
Он посмотрел на время в своем телефоне, увидел что уже 23:10, а значит перспектива дожидаться общественный транспорт была весьма сомнительной. Что ж, осенний вечер выдался ясным и не вот уж прям холодным. Можно и прогуляться. С этой мыслью он встал из-за стола и направился к выходу из кафе, в котором предавался воспоминаниям.
— То есть как уволен? — осоловело уставившись на подписанный обходной лист пробормотал Вячеслав, стоя на проходной его НИИ.
— Ну как. Ну по собственному желанию, ага. Вот же написано, ну — ответил ему вахтер тыкая в строчку, в которой действительно значилось, что он и впрямь уволен по собственному желанию. Подписанное
