Когда дядя убежал, Питер решил расспросить охранников, что они думают о нападении:
— Они больше не вернутся, Ниман?
— Трудно сказать, ваша милость. — Помощник Рудвара оглянулся. — Вообще-то просто так они не отвязываются.
— Но вы ведь набили их полдюжины! Вы победили их!
— Это была только разведка, ваша милость, кто знает, сколько их здесь.
На дереве каркнула ворона, и Питер вздрогнул. Лошади продолжали монотонно кивать головами, волоча нагруженные телеги.
Вернулся дядя:
— Все в порядке, на одном возу приказал перевязать полог, а так все хорошо.
Он запрыгнул на воз и, посмотрев на угрюмого племянника, приободрил его:
— Скоро пойдет открытая местность, там эти мерзавцы не решатся напасть на нас.
Дядя оказался прав: через час кусты вдоль дороги стали редеть и совсем исчезли, уступив место суховатой жесткой траве, она была здесь повсюду. Открытого пространства стало больше.
— Насколько я понял, следов копыт на дороге больше нет? — спросил Нух Земанис.
— Нет, ваша милость, — подтвердил Ниман.
— Значит, эти разбойники остались позади.
Охранник ничего не ответил.
Подъехал Рудвар, его конь тяжело поводил боками — приходилось носиться вдоль обоза, из конца в конец.
— Как наши дела, мы оторвались от них? — спросил Земанис.
— Боюсь, что нет. — Начальник охраны вздохнул и показал бичом вправо от дороги. — Это их тропа — они прошли по ней час назад.
— И сколько же их было?
— Я полагаю, не меньше полусотни.
Нух Земанис замолчал — он выглядел растерянным.
— Но ведь повернуть мы уже не можем!
— Не можем, хозяин, об этом никто не говорит, до Пешехара осталось три дня пути, авось пробьемся.
— Пробьемся, непременно пробьемся!
Они ехали еще около получаса, пока впереди не показалась большая роща, через которую шла дорога.
— Ниман, поезжай туда и заберись на дерево — так, чтобы мы тебя видели. Если увидишь сверху засаду или всадников на дороге, махнешь нам рукой, понял?
— Конечно, понял.
Обоз остановился, и только Ниман поскакал вперед.
Не теряя времени, Рудвар стал раздавать распоряжения на случай, если его помощник подаст сигнал о приближении врага.
Питеру с высоты воза было хорошо видно скачущего всадника. Вот Ниман исчез в зарослях, потом появился уже без лошади и стал взбираться на кряжистый дуб. Заняв удобное положение, он остался стоять на толстой ветке, прижавшись к стволу и глядя вперед, на дорогу. Никаких сигналов он не подавал, и Рудвар приказал двигаться дальше.
— Ну вот, кажется, обошлось, — в который уже раз произнес Нух Земанис.
Не обнаружив никакой опасности, обоз въехал в рощу. Она оказалась большой, а деревья в ней — высокими.
Светило солнце, ветра не было, но птицы не пели, как будто их здесь не было вовсе. Скрип колес и звон упряжи отдавались тревожным эхом, однако люди в обозе себя успокаивали — сверху их прикрывал дозорный Ниман.
И вдруг в одно мгновение все переменилось, роша будто ожила, и между деревьев замелькали всадники.
Карсаматы появились как из-под земли, их обученные лошади умели лежать и быстро подниматься, когда следовало идти в атаку.
— К оружию! Занять оборону! — прокричал Рудвар, однако было очевидно, что уже поздно. Нападавших оказалось не менее полутора сотен, с сорока ярдов они начали стрелять из луков, и в воздухе запели десятки стрел. Те со стуком впивались в борта обозов и валили людей наземь.
В ответ защелкали арбалеты, несколько карсаматов полетели кубарем в траву, однако остальные, подбадривая себя криками, в следующее мгновение сошлись с защитниками обоза в рукопашной схватке.
Заметив богатые одежды купца, к нему поскакали пятеро всадников. Первому из них не повезло, его срубил рослый охранник из Гудбурга, однако пока он отражал нападение остальных, стрела с белым оперением вонзилась ему в шею.
Другой охранник увернулся от посланной в него стрелы, но был заколот подоспевшими карсаматами.
Один разбойник на скаку вспорол полог телеги и ловко выдернул штуку шелка.
— Прочь, грабители! Оставь, это не твое! — закричал Нух Земанис, вмиг выйдя из состояния отупения. Его ударили мечом плашмя, и купец упал в пыль, под ноги пляшущих лошадей. Вслед за дядей сдернули Питера, он слетел вниз головой, и его нарядную кипу подхватил прямо с земли один из карсаматов.
Возница забился под телегу в надежде, что его не заметят, однако разбойники выволокли беднягу и стали избивать, валяя в пыли. Питера и Нуха Земаниса, напротив, подняли, чтобы проще было срывать одежду.
Нарядные сюртуки и жилетки были сняты в одно мгновение, даже белье и то, схвативши за ворот, разбойники разорвали, поделив эти тряпки и попрятав в седельные сумки.
Сопротивление еще продолжалось, горстка охранников под предводительством Рудвара упорно пробивалась к хозяину. В этом не было уже никакого смысла, однако начальник охраны действовал с упорством преданного сторожевого пса.
Получив множество ран, он продолжал сносить тяжелым мечом одного противника за другим. Вот он уже с последним помощником, а вот совсем один. Стрелы лязгали по его кирасе, ломались или уходили в рикошет, старый служака был будто заговорен, но, не дойдя всего пары шагов до раздетых и избитых Питера и Нуха Земаниса, Рудвар получил удар мечом и упал как подкошенный. Это послужило сигналом, и разбойники бросились вспарывать на возах полога и разбрасывать товар.
— Что вы делаете! — снова завопил Нух Земанис и, схватив ближайшего из карсаматов за ворот, стал трясти его что есть силы. Кочевник оттолкнул безумного купца, выхватил кривой меч и точным ударом срубил ему голову.
Питер видел это и не видел, он отказывался верить в то, чему оказался свидетелем, все поплыло перед его глазами, и он бессильно опустился на дорогу.
Ссадины на теле горели огнем, по щеке из рассеченной брови стекала кровь. Питеру казалось, что мир вокруг него закончился. Роющиеся в грудах растерзанного товара кочевники виделись ему крысами, дерущимися над останками павшего животного.
Внезапно их визг и рычание прекратились. Вдоль разграбленного обоза ехал всадник, выражение лица которого и богатая одежда говорили о том, что он не относится к беспокойному племени простых карсаматов.
Рядовые разбойники с опаской посматривали на этого властного человека, те, кто успел что-то схватить, бросили добычу на землю.
Воспользовавшись этой заминкой, израненный Рудвар поднялся на ноги и из последних сил стал наносить удары опешившим врагам.
