– Да, но сначала я столько и не занимал. Я занял всего три монеты. Правда, я проиграл их в кости на заднем дворе у Фелпа Баньярда, на Рыбном рынке.
– И что потом? – В глубине живота у Джака появилась тяжесть.
– Я выиграл.
– О?
– Да, у меня выпало одиннадцать и семь, а потом опять семерка. Каждый раз, как я бросал кости, они увеличивали ставку. У меня уже набралось двадцать монет.
– И как же ты тогда попал к Баньярду в должники?
– Я продолжал играть. Я просто не мог остановиться. Думал, смогу выиграть еще больше.
– Ах, так, – мягко заметил Джак.
– Я проиграл все, а потом и то, чего у меня вообще не было.
– И чьими же костями вы играли?
– Фелпа Баньярда. Мы их проверили. И с весом у них было все в порядке, и все такое.
– А кто еще участвовал в игре?
– Ну, когда мы начинали, нас было пятеро. Но трое ушли, остались мы с Фелпом, затем к нам присоединились еще двое.
– Двое, которые работали на Фелпа, могу поспорить…
Курф выглядел совсем ошарашенным.
На следующий день, во время упражнений на мечах, джобогин Базила развалился. Нагрудник с лязганьем упал на землю. Командир эскадрона Кузо был вынужден дать свисток и остановить упражнение, после чего Хвостолом удалился с площадки. Его место занял Влок.
Курф получил нагоняй и вместе со своим подопечным побрел в казармы намного раньше обычного. Базил был несколько раздражен, однако, зная про неприятности, возникшие у Курфа, от упреков воздержался.
– Я слышал, мальчик играл в кости и проиграл золотые монеты.
– Правильно ты слышал, так оно и было.
– Золотые монеты, которых у него даже нет.
Курф несколько секунд хранил молчание.
– Ну что ж. Боюсь, так оно и есть.
– У этого дракона есть золото. Мы можем воспользоваться им немножко.
Внезапно у Курфа мелькнул луч надежды. Но потом парень опять сгорбился.
– Спасибо, Базил, но я не могу его взять у тебя. На самом деле я очень благодарен тебе за твое предложение, но я должен сам найти эти деньги.
– За три дня это невозможно. А может, это и вообще окажется для тебя невозможным.
– Ты этого не знаешь.
Базил бросил в сторону юного Курфа сардонический взгляд.
– Одну вещь этот дракон знает наверняка. Ты, Курф, совсем не подходишь для драконопаса.
Последовала длительная пауза. После того, как его прошлой ночью вышвырнули за дверь, Курф все еще прихрамывал на правую ногу.
– Я знаю это, я больше не буду драконопасом.
«Ну вот, – подумал Курф, – я сам сказал это.» Его мечта потерпела крах, и он должен признать это.
– Я также слышал, что тебя обжулили.
– Может быть.
– Тогда ничего еще не закончилось. Нам нужен план. Никто не уйдет безнаказанно, обжулив драконопаса этого дракона.
Курф с удивлением посмотрел на гиганта. Это было больше, чем он мог ожидать. Он понял, что Базил завелся. Курф, конечно, не выполнял свою работу так, как хотелось бы. Он признавал это.
В душе он чувствовал, что так много должен Релкину, что должен бы очень хорошо ухаживать за Базилом. Но всегда появлялись песни, которые надо было записать, мелодии, которые надо было подобрать на гитаре, и, чтобы хорошо справиться со всем этим, требовалось много времени, поэтому он всегда опаздывал. Курф не умел беречь время, он ненавидел часы, которые требовались, чтобы, работая иголкой, починить джобогин. А так как он не выполнял свои обязанности, то он, естественно, считал, что дракон и не подумает помогать ему. Последнее время Базил, наплевав на вежливость, даже не скрывал, что томится в ожидании возвращения Релкина.
– Какой план? Мне надо достать деньги.
– О, деньги у нас есть У этого дракона есть необходимое золото. Но, ради спокойствия наших предков, нам надо что-то предпринять насчет жульничества, – сердито потряс он своей огромной головой.
Этим полуднем у Альсебры в стойле состоялось собрание. Когда Курф присоединился к нему, там уже были Джак, Мануэль и Энди.
– Итак, все в сборе, не так ли? – поинтересовался вечно нетерпеливый Свейн.
– Точно.
– Энди пойдет играть. Хвостолом принесет золото.
– А как он достанет золото? Золото ведь в банке, – поинтересовался Мануэль.
– Я его об этом спрашивал, – сказал Свейн, – он послал записку капитану Холлейну Кесептону, так, Курф?
– Да. Я сам отнес ее в Башню. Не больше и не меньше, как в покои Тарчо.
– Тогда все хорошо, – сказал Мануэль. – Об этом, будем считать, побеспокоились.
На следующий вечер, после ужина, они улизнули из Драконьего дома и отправились по Крепостной улице к Рыбному холму. Базил шествовал вместе с ними, и казалось, что его сопровождает значительный эскорт.
На улице было много народа, люди останавливались и желали дракону здоровья. Они прекрасно знали, кто он такой, благодаря скрюченному хвосту его трудно было с кем-нибудь спутать. В городе Марнери Базил Хвостолом был популярной личностью. И хотя для дракона прогулка по городу была вещью необычной, никому не приходило в голову доложить страже о его присутствии в городе.
Базил отвечал на приветствия кивком своей огромной головы и держался правой стороны улицы. Конечно, движение конного транспорта при этом было затруднено, так как лошади очень неуютно чувствовали себя в присутствии дракона. Он продолжал идти своей дорогой, но, кроме недовольного шипения некоторых извозчиков, не встречал никаких препятствий.
У Рыбного холма они повернули и начали подниматься вдоль сараев к зданию, которое выглядело несколько более старым, чем остальные. Окна у него были закрыты ставнями. Боковая аллея вела во внутренний двор. Низенькие ворота, которые Базил мог бы спокойно перешагнуть, были единственным препятствием, которое отделяло двор от аллеи.
Курф, рядом с которым стоял Энди, постучал в дверь. Остальные, вместе с двухтонным боевым драконом, остались стоять на аллее.
Дверь открылась, и в проем выглянул высокий мужчина.
– Что надо?
– Я хочу видеть мистера Фелпа.
– Эсквайр Фелп не желает тебя видеть.
– Я принес ему золото.
Высокий мужчина посторонился.
– Тогда совсем другое дело. Заходи. Я сейчас доложу Фелпу.
– И скажи ему, что мы снова хотим переброситься в кости.
– Оба?
– Я хочу еще раз попробовать, – сказал Курф. – Ведь нет правил, которые бы это запрещали, правда?
– Клянусь Рукой, ты, однако, оптимист, да?
– Мой друг тоже хочет сыграть, согласны?
