В некотором ступоре я замер — что делать дальше? Однако изворотливый мозг тут же родил идею — следовало протестировать воду. Зачерпнув воду ладонями, я чуть не упал на задницу — на меня обрушился водопад ощущений, замутивших даже мое чувство равновесия. Вода была куда более богатой на информацию чем воздух, чувствовался не только состав, но и какие-то странные ощущения. Правда все это было так перемешано, что разобраться было сложно.
Выплеснув воду я задумался, в принципе, если вспомнить земную гомеопатию и экстрасенсорику, вода не только растворитель но и переносчик какой-то информационной составляющей. Похоже перенос "энергетических влияний" входил в область действия алхимии, правда, скорее всего, высшей, уж очень тонкая это была материя.
Ну что же, попытка номер два — я снова зачерпнул воду тем же макаром, но свое алхимическое чутье "загрубил". Теперь я чувствовал в основном вещественную составляющую, похоже в воде было многовато меди, а также всякой неясной органики. Проверим, что мы можем в области органической химии, я словно увеличительным стеклом придвинул "картинку чувств", увеличивая масштаб. С непривычки я увеличил масштаб слишком сильно и отшатнулся — похоже выше по течению плавал как минимум один разлагающийся труп, безаппеляционно диагностируемый "дохлым человеком".
Брезгливо выплеснув воду, я вытер руки об траву — и я еще собирался пить отсюда воду! Нет уж, поищем родник выше по течению, впрочем и на источник столь неприятных веществ придется взглянуть, он тоже в этом направлении. Где человек, там, возможно и его вещи, а вещи мне сейчас нужны! Особо пригодился бы котелок. Правда, преждевременно раскатывать губу не стоило, возможно "ныряльщик" плавает голый или неучтиво обходился без него.
Что такое поход через прибрежный лес? Это царапающиеся ветки, заросли крапивы и… долбанная паутина! Далеко не сразу я сообразил добыть ветку и взмахивать ей перед собой. Вдобавок к паутине частенько были прикреплены маленькие долбанные паучки, мерзко пытающиеся побегать по моей коже. Еще это куча кровососущих насекомых.
Я остановился, пораженный пришедшим в голову воспоминанием, из какой-то книжки, то ли фантастики, то ли фентези. В общем, там был персонаж, заимевший улучшенное тело, оно само высасывало насекомых, желающих испить крови, питалось ими. Достаточно было переплыть через заболоченное озерцо с кучей пиявок чтобы знатно пообедать. Хочу! Хочу! Вот только у него был дополнительный процессор в виде подсаженного детеныша энергетического существа. Но идея была вкусной, очень вкусной! Решить, хотя бы частично, проблему питания за счет гадских насекомых, желающих поиметь с меня, а я поимею с них. С точки зрения ритуала все было просто прекрасно — воткнутые жвала, жала или что там у них, фактически помещали насекомых в область внутренней алхимии.
Сосредоточившись, я смог отравить очередного комара, вот только сдохшую тварь с ее жалом приходилось вытаскивать самому. Травля медленным ядом, по факту, не принесла даже морального удовлетворения. Нет, чудик был прав, их надо жрать, вот только как? Сначала переварить, а потом впитать, или наоборот? Бр-р, я вдруг представил себе болезненность втягивания овода до его переваривания, все таки я не амеба и мне будет крайне неприятно затягивать его под кожу! Я даже не представляю как это сделать, и не собираюсь представлять.
Значит, сверхбыстрое наружное переваривание, потом поглощение и финальное "охрупчивание" наружного хитина, чтобы остаток самостояльно осыпался. Да, пока задача мне не по зубам. Однако в копилку идей помещаем, вместе с поиском дополнительных энергетических контроллеров. Автоматизация рулит, или по крайней мере, должна рулить.
Продолжив движение, я к середине дня обнаружил загрязнителя воды — искомый человек и пароход устойчиво держался на границе двух сред, зацепившись за корягу. Верхняя часть также активно загрязняла воздух, как нижняя — воду, поэтому визуальному обнаружению предшествовал зажатый нос и поспешное перемещение навстречу ветру.
Обогощать меня никто не рвался, одежды не было, как и браслетов и других крупных украшений, видных с того расстояния, на котором я остановился. Впрочем, возможно у него были золотые зубы, но я на этот клад не рассчитывал и проверять не собирался. Тот кто озаботился снятием одежды пропустить золотые зубы просто не мог.
Поспешно отойдя, я подбил бабки — найденыш давал мне только факт своего так сказать существования. Весьма вероятно, вверх по реке есть брод, близко проходящая дорога или поселение, но ни в коем случае не город. В противном случае при анализе воды я бы первым делом заметил загрязнением нечистотами, а в случае развития техники — маслами или другими нефтепродуктами. А может его сбросили с какой-нибудь лодки? Тоже не исключено.
Срезав несколько камышей и выбрав самый толстый, я сделал короткую духовую трубку и собрал в памяти еще два "заряда". Теперь меня хватит аж на три "ядовитых плевка" и если они потребуются, то мне будет не до опасности пеленгации. Как говорится не до жиру, быть бы живу.
Через пару часов путешествия, когда я уже стал задумываться об устройстве на ночлег, показался край леса, а по ноздрям ударил характерный запах навоза. Подойдя к крайнему дереву, я осторожно выглянул из-за ствола. Передо мной открылась картина большого луга, зажатого в разрыве полосы леса и упирающегося в речку, а примерно посередине проходила дорога! Не асфальтовое шоссе, а обычная лесная дорога, с набитой колеей. Сам луг был изрядно загажен коровьими лепешками и изрыт копытами, вились столбами крупные мухи. Аналогичная картина виднелась и на другом берегу реки, хотя видел вдаль я не самым лучшим образом.
Очевидно, здесь был брод, через который перегоняли скот. Большего мои куцые таланты следопыта не сообщали.
Глава 6. Притворись "лепешкой".
Опять лезть на дерево!
— Блин, деэволюционировать что ли в обезъяну? — мрачно бормотал я, забираясь по веткам высокой березы. Вид с высоты был беден на открытия — разве что дорога на соседнем берегу ныряла в небольшую рощицу, которую луг охватывал с обоих сторон, своеобразный островок леса посреди огромной "поляны".
Повертев головой, я заметил гораздо лучший наблюдательный пункт — разлапистую сосну шагах в трехстах вдоль опушки, к тому же стоящую несколько обособленно от окружающих ее берез. Правда это отдаляло меня от брода, но это и к лучшему, наверняка перегонщики становятся очень нервными при переправе, а мне нужно на них посмотреть.
Не заметив с высоты ничего подозрительного, я перебрался к облюбованному дереву и уже гораздо ловчее взобрался на него. Здесь меня ждал сюрприз, к счастью неживой — я не первым желал наблюдать перегон, ближе к верхушке, на дереве был оборудован небольшой насест, искусно замаскированный ветвями.
