Оно подхватило комод и разжевало его целиком.
Я выпустил в него шесть пуль. Мутные фонтанчики ударили из ран. Длиннющей рукой оно подхватило гигантского паука и отправило в пасть. А затем - змею. И лягушку-черепаху. Оно пожирало демонов и духов. И я, словно оцепеневший, смотрел, как оно росло.
Новые части духов формировали его тело. Оно увеличивалось, расползалось во все стороны, словно тесто над кадкой. С омерзительным причмокиванием пожирало юрэй, ёкай и мононоке. Слюна текла из его большого рта. Громадные чёрные кошки, змеи с головами женщин, уродливые старухи отправлялись в его пасть, словно пироги. Запах гниющей плоти усилился. У него появились новые руки и ноги. Головы духов верещали, становясь наростами на его теле.
Ещё немного, и ему не останется, кого есть.
И тогда в зал влетели синигами.
Чудовище развернулось. Я не мог поверить, что такая туша может перемещаться столь быстро. Его костлявые пальцы подхватили духов-карателей и отправили в пасть. Один, второй, третий. Все пятеро. Их клинки рассадили ему плоть, вонючая жижа текла из ран. Но все они покончили в его желудке.
Я перестал удивляться чему-либо. Монстр выпил души Богов Смерти так же легко, как и всех других призраков. В помещении не осталось никого. Кроме нас двоих.
Он тяжело посмотрел на меня.
Растрёпанная и взъерошенная, в зал влетела Юкико. У неё руках был толстый талмуд. Я узнал "Иллюстрированную книгу Ада" Годжина Ишихары [39].
-- Акихико! -- отчаянно крикнула она. -- Это Баку, пожиратель снов! Он прятался внутри Тенджо-сагари, демона-обитающего-на-потолке! Он ужасно опасен!
Увидев монстра, она остановилась, как вкопанная. Мгновение изумления, а затем она зарычала. Её лицо поплыло, потеряло человеческие черты. Теперь это было лицо Бога-Лиса. Шерсть на ней поднялась дыбом. В ней замелькали золотые искры.
И она выдохнула в чудовище клуб огня!
Я замер, поражённый до глубины души. Наша Юкико может такое?
Монстр злобно взглянул на неё. А потом перевёл свой взгляд на меня. В его злобных глазках мелькнуло понимание. И он направился в мою сторону. На ходу от него отваливались ошмётки плоти. Глаза и даже руки, которые самостоятельно скреблись на полу.
Глаза Юкико сверкнули. Они медленно, верно налились изумрудным светом. Она сделала странный жест, словно обхватила чудовище на расстоянии. И оно... остановилось. Меня прошиб холодный пот. Легенды утверждают, что кицунэ могут замедлять пространство и время [40], но я никогда не лицезрел этого в действии. Неужели такое бывает?
Монстр замер, покачиваясь на месте. По лицу Юкико градом катился пот. Я видел, как шевелятся под его кожей проглоченные существа. Мне стало жалко девушку-призрака с холодной рукой. Чёрт возьми, даже зонтики и еноты-тануки не заслужили такой участи! По крайней мере, они не пытались меня съесть.
Существо противно захрюкало, проклиная меня на тысячу голосов. И затем, медленно, шаг за шагом стало продвигаться в сторону меня. Отрезая меня от Юкико и закрывая проход.
Я приготовился умереть.
И тогда, наконец, объявилась Джульетта.
Она шла лёгкой, плавной походкой. Её правая рука была поднята, и между пальцами горел Знак. Он полыхал яркими, багряными линиями, словно голограмма, начертанная в воздухе. Он показался мне смутно знакомым. Знак Вур? Его всегда творят, когда хотят призвать Тех, Кто томится в ожидании. Существа, что прячутся в темноте, вечно жаждут света. Чудовища, что ходят ночью и живут в заброшенных домах. Мрак, что древнее света, и зло, что сильнее милосердия.
А в левой руке у неё горел знак Киш [41]. Тот самый, что разрушает все преграды и открывает Врата Предельных Сфер.
И тогда я увидел её спутника.
Рядом с ней плыло нечто чёрное и бесформенное. Оно переливалось и тускло поблёскивало, словно снежный обсидиан. За ним тянулся длинный, слизистый след - словно громадная пиявка проползала по титану пола. Джульетта остановилась в дверях. Её лицо исказилось от напряжения. Сладковатый запах гниения, и какой-то особенной нечистоты поплыл по помещению.
Моя челюсть отвисла. Неужто это.... то самое?! Я отказывался верить своим глазам. Существо подрагивало у ног Джульетты. И я, как заворожённый, смотрел на то, что веками охотилось на человека, пожирая и высасывая саму его суть. Утоляя свой космический голод.
И я вспомнил слова Чалберса:
" Они стоят вне зла и добра, как мы понимаем эти слова. Они -- то, что в самом начале отвернулось от чистоты. И после сотворения мира они стали телами смерти, вместилищем всего отвратительного и грязного. Но они не зло в НАШЕМ понимании этого слова, потому что в сферах, где они движутся, нет ни мысли, ни морали, ни правых, ни неправых, ни света, ни тьмы" [42].
Не думаю, что вы слышали о них.
Но это не значит, что Они не знают о вас.
Каббалистическая книга Зогар гласит: Бог ошибся, создавая миры.
А быть может, и сам акт творения был ошибкой. И возникли чудовища, как результат несовершенства божественного творения. Нечистые сущности, и богопротивные демонические силы, и даже целые миры - ады.
Имя их - Безвидность, Бесформенность, Пустота и Тьма. Они вечно жаждут поглотить материальный мир, и несут человечеству наказания, страх и ужас [43]. Эти ады населяют каббалистические шеддим, низшие бестелесные существа, полные неутолимого голода, рыскающие в поисках божественного света, которого лишены. Они хищники, наши извечные враги, что алкали человека с самого сотворения мира.
Вот кого призвала Джульетта.
-- Йа, йа, Ктулху фтхагн, -- рассеянно пробормотала она. -- Оно твоё.
Существо не стало раздумывать. Колыхающееся, словно пудинг, оно потекло в центр зала.
Баку обернулся. Уставился мутным взглядом на нового противника. Пошевелил многочисленными руками. Они замерли друг напротив друга - туманная тьма и пугающий монстр-паззл. Пожиратель снов зарычал, и шагнул в направлении Того, кого призвала Джульетта. Потянулся к нему руками, попытался разодрать. Но схватил пустоту. Бестелесный мрак просочился, словно кисель сквозь пальцы. А затем сгусток чернильной тьмы взметнулся вверх - и обволок Пожирателя.
Баку заревел. Низкий, вибрирующий звук заполнил помещение. Его руки месили вязкую тьму, но не могли прорвать её. Чернильная амёба заключила его в тугой антрацитовый кокон. Изредка из густого мрака появлялись очертания рук, ног, доносились слабые звуки. А потом всё затихло. Угольный гриб опал, и тёмная амёба поползла обратно, по направлению к выходу. На том месте, где только что была гора плоти, осталось лишь пятно.
