Господин внезапно остановился и, оглянувшись через плечо, с любопытством ос-ведомился:
— Ты так считаешь?
— Да! — упрямо буркнул я. — Когда холодно, можно потеплее одеться, а так — хоть умри!
— Ну-ну, — усмехнулся он и снова последовал за Дайной, которая, казалось, ничего не заметила. Ее тоненькая фигурка виднелась вдали между деревьев. Я хмуро по-смотрел на нее и раздраженно пожал плечами. Тоже мне, гений!
…Наверное, лес был красивым. Наверное, потому как мне это было, в общем-то, безразлично. Я молча, стиснув зубы, плелся через какие-то заросли и гадал, когда же мы остановимся. Куда мы вообще направляемся?
Вот Господин остановился. Ч тоже остановился и устало поинтересовался:
— Пришли?
— Не знаю, — задумчиво откликнулся тот. Было как-то непривычно слышать от него это равнодушное "не знаю". Казалось, он обязан знать все!
Уже смеркалось, и только вот сейчас я наконец попытался осмыслить, где нахо-жусь. Обида по поводу не слишком восторженного приема осела, и я сумел заста-вить себя оглянуться вокруг.
В сиреневатом свете наступающего вечера деревья словно причудливо кланялись мне. Забавно было видеть столько деревьев сразу, и я поймал себя на том, что вос-принимаю их скорее как еще одну разновидность стихии, однородной и гомогенной, наподобие воды. Просто густое, слишком плотно заполненное пространство.
Из глубин моей новоизобретенной "стихии" вынырнула Дайна. Красивая, хотя и несколько неухоженная девушка. Пожалуй, я не обратил бы на нее внимания, не смотри она такими обожающими глазами на Господина. У, что в нем особенного?
— Я хочу, чтобы ты был здесь, со мной, — приблизившись к нему почти вплотную, приглушенно, но твердо произнесла она. Господин вздрогнул и отпрянул. Я отвер-нулся, невольно усмехаясь.
— Я не могу… — с какой-то болью выдавил он из себя. Молчание… Обиделась? Я снова взглянул на них. Господин стоял, закусив губу, и казался слишком взволно-ванным. Сквозь смуглую позолоту его кожи проступили бурые пятна, он совершен-но утратил гордую величественность. Мне стало его немного жаль, и я поглядел на него снисходительно. Дана же казалась абсолютно уверенной в себе.
— Тогда я пойду с тобой.
— Ни в коем случае! — вздрогнул мой друг, и даже я испытал беспокойство. Полные губы девушки тронула немного насмешливая улыбка.
— Ты думаешь, я у тебя спрошу разрешения? Я должна пойти. Я хочу.
— Хорошо… — его ответ явился для меня полно неожиданностью. Я изумленно спросил:
— Зачем она нам?!
Господин и не посмотрел в мою сторону.
— Не воображай себя избранником, — сухо выговорил он. — Просто ты оказался пер-вым более или менее подходящим человеком. Вполне возможно, я ошибся, и Дайна будет более полезна.
Я покраснел от обиды. Если честно, мне на секунду вообще расхотелось куда-нибудь идти.
Х Х Х
Дайна спала, лежа на траве и подложив под щеку ладонь. Она казалась особенно трогательной в полумраке вечера.
Мы с Господином сидели рядом. Я прислонился спиной к дереву, он обходился без какой-либо опоры и задумчиво смотрел на спящую.
— Ну, может, что-нибудь объяснишь? — спросил я, устав любоваться его правиль-ным профилем. Он поморщился.
— Что ж… Я еще сам толком не разобрался. Думаю.
— Ну, думай, — фыркнул я и отвернулся. Он заговорил вновь:
— Мы находимся в Области Детства. Ты знаешь, что такое детство?
Я хмыкнул, не сочтя нужным отвечать. Он не особенно расстроился из-за моего молчания и продолжил:
— Детство — это пора, когда человек был абсолютно искренен во всем. И очень хо-рошо, если взрослый бережет частицу детства в своей душе. Вот в такой-то частице мы и находимся. А дайна, полагаю. — ее исконный обитатель. По правде, я ожидал встретить ребенка.
— А встретил женщину, — усмехнулся я. Он кивнул:
— Да, но не совсем. Это все-таки ребенок. По-своему.
— И это дитя тут же по уши влюбилось в тебя, — саркастически заметил я. Господин нахмурился.
— Это не удивительно, — медленно выговорил он. — Понимаешь, когда я встретил Льва впервые, он был по сути своей, честно говоря, ребенок. И я затронул в его ду-ше именно струны детства. Именно ребенок в нем привязался ко мне, полюбил… — он помедлил, неуверенно улыбнулся и с надеждой добавил: — И вот я встречаю этого ребенка тут, который уже любил меня!
Я насупился. Конечно, красавчиков все УЖЕ любят.
— Но что мне делать с ней? Она… она слишком серьезно меня воспринимает. Когда я покину вашу вселенную… ей будет тяжело. — он говорил раздумчиво, словно об-ращаясь к себе самому. Я хмуро взглянул на него и сухо сказал:
— Я устал. Хочу спать. А то спасателям вселенной не хватит сил бороться с врага-ми.
Он с интересом взглянул на меня.
— Ты действительно вообразил себя особенным?
Я зло ответил:
— А что?! По-моему, ты сам убеждал меня в этом!
Господин усмехнулся:
— Ладно, как угодно. В конце концов, каждый поступает по собственному усмотре-нию и по собственному же усмотрению забирается на пьедестал.
— Вот именно! — я окончательно разозлился и, улегшись на траву, сделал вид, что сразу же погрузился в сон. Внутри меня все полыхало от возмущения. И более всего выводила из себя мысль, что он прав!
Х Х Х
Утро в лесу оказалось восхитительным. Я проснулся сам, и первое, что ощутил — чуть терпкий свежий запах, и еще — тепло на своем лице. Я сел, сладко потянув-шись, и, вскинув голову, увидел, как солнечный свет пробивается сквозь листву де-ревьев, мягко освещая все вокруг.
Они еще спали. Господин лежал на спине, подложив локоть под голову. Дайна свернулась в калачик и сладко посапывала.
Я снова уселся на траву и принялся разминать суставы, раздумывая, чем бы за-няться.
— Доброе утро, — прервал мои мысли бодрый голос Господина. Я обернулся. Мой друг, растрепанный ото сна, весело смотрел на меня. Выглядел он презабавно: оде-жда смешно топорщилась, волосы торчали во все стороны, а на лице запечатлелось сонное благодушие.
— Хорошо выспался? — у меня было прекрасное настроение, и хотелось сказать что-нибудь прекрасное. Он задумчиво и рассеянно улыбнулся.
— О, да. Сон для меня — лучшее времяпровождение! — откинувшись на траву, Гос-подин блаженством потянулся. Поймав мой недоуменный взгляд, он пояснил: — Сон — непонятная территория. Я сам толком не могу объяснить, что как и почему проис-ходит, но, когда я сплю, я снова в своей Вселенной… и там я набираю энергии для дальнейшей борьбы. Ведь тут для меня все чужое, все не так, как у меня дома, и ка-ждое мгновение нужно отбирать чуть ли не с боем!
