А вот и… еще один экземпляр «Разговорника». Я нахмурился. Похоже, библиотека не отличается разнообразием. Целая полка книг с одним и тем же названием. Двадцать шесть экземпляров! Но, в конце концов, оставалось еще более девятисот томов, и уж какой-нибудь нам точно пригодится. Я беспорядочно просматривал книги. «Тридцать шесть простых трав, помогающих от усталости ног» не слишком заинтересовали меня. К счастью, в библиотеке имелось всего лишь четыре экземпляра этой полезной книги.
Я обратился к нижним полкам и обнаружил издания поинтереснее: несколько дюжин «Жизнеописаний великих волшебников», том VI — «Священнослужители». В любой биографии волшебника должны быть полезные заклинания. Я решительно снял одну из книг с полки. Названия других томов были указаны на обложке тома VI:
«Новаторы», «Отчаянные», «Практические гении», «Демонологи», «Лучшие из лучших».
Вот это уже теплее!
Я взял первый попавшийся том и раскрыл его наудачу:
«Ряска. Трава, помогающая от всего».
Помогающая от всего? Может, она помогает и от демонов, ворующих города? О, как счастлив будет Эбенезум, если я, что называется, на блюдечке принесу ему решение! Однако стоило мне перелистать книгу, и мои надежды растаяли. Автор пространно повествовал о том, как рано волшебники осознали важность сбора и хранения ряски всех видов: от высокогорной золотистой до восточной пятнистой. Специальный раздел был посвящен сушке листьев, цветков и стеблей ряски. Через какие-нибудь тридцать шесть страниц я добрался до следующей главы: «Тритоний глаз — лучший друг волшебника». Тут я стал всерьез опасаться, что книга эта, хоть и написана, безусловно, очень добросовестным человеком, вряд ли поможет нам сейчас. Возможно, какая-нибудь другая книга из той же серии, да хоть «Демонологии» или «Лучшие из лучших», содержит в себе именно то, что нам до зарезу нужно.
Я провел пальцем по корешкам ряда одинаковых книг — сорок один экземпляр «Священнослужителей»! Какая все-таки странная библиотека. Что-то я слишком надолго задержался в этой маленькой комнатке. Но, в конце концов, я всего лишь ученик волшебника. Возможно, настоящему, квалифицированному магу достаточно войти, окинуть взглядом полки — и нужная информация у него в кармане. Расскажу Эбенезуму о библиотеке, а пока важнее продолжить обход. Кто знает: вдруг решение всех наших проблем ожидает за следующей дверью, ну, на худой конец, за той, что после следующей! Надо поскорее обследовать все крыло дома.
Следующая комната оказалась еще меньше библиотеки. Вся она была уставлена длинными скамьями, а перед ними высилась кафедра, — правда, пониже, чем в большом зале, и не из мрамора, а деревянная. Но что заинтересовало меня больше всего, так это чертеж на стене и подпись под ним: «Простое волшебное устройство». Наконец-то! Хоть что-то, что можно использовать! На чертеже были представлены три объекта и их краткое описание. Приглядевшись, я понял, что это три фасона волшебных шляп, которые в настоящее время в ходу у магов. Эбенезум никогда не колдовал с помощью шляпы, по крайней мере при мне. И то сказать: когда бы он успел, если вскоре после моего поступления к нему в ученики на него напала эта проклятая хворь? Может, чертеж и пригодится. Я решил подойти поближе и сразу же на что-то наступил. Это оказалась шляпа. Должно быть, наглядное пособие. Взяв ее в руки и еще раз взглянув на чертеж, я стал прикидывать, насколько это сложно — колдовать при помощи головного убора… Вот было бы здорово вернуться к учителю с чем-нибудь посущественнее, чем книги!
Текст под картинками представлял собою инструкцию по производству цветов, шарфиков, мелких зверьков. Вряд ли все это могло быть нам полезно. Но, в конце концов, раз уж я взял шляпу, почему не попробовать произнести пару заклинаний? Я вытянул руку с волшебной шляпой классического фасона, то есть напоминающей ермолку, так, что она оказалась примерно в футе от груди, и проделал четыре движения, указанные в инструкции, из которой явствовало, что легче всего было сотворить шарфик. Я внятно произнес три волшебных слова, засунул руку в шляпу и обнаружил там нечто нежное и мягкое на ощупь. Темно-синий шелковый шарфик! Я ужасно разволновался. До сих пор приходилось ограничиваться простейшими заклинаниями. К тому же из-за вечной спешки и недостатка опыта результаты часто оставляли желать лучшего. Но это шляпное колдовство — совсем другое дело! Какой замечательный тренажер для начинающих магов! Я повторил пассы и три слова и получил в награду еще два шарфика: один — цвета первой весенней листвы, другой — оттенка закатного неба. Будь у меня дома, в Западных Королевствах, такое оборудование, я бы уже давно стал настоящим волшебником! Так, что там дальше? Снова пришлось обратиться к тексту под чертежом. Оказалось, можно еще упростить процесс и свести каждый из трех типов колдовства всего лишь к одному слову. Советовали начинать с простых слов: «да» — для шарфиков, «нет» — для цветов и «возможно» — для мелких зверьков. Я приготовился, представляя себе радость учителя, когда он узнает, как легко мне дается учеба.
— Да! — выкрикнул я, коротко взмахнув рукой. Шляпа тут же одарила меня четырьмя шарфиками, связанными друг с другом: красным, синим, зеленым и золотистым. Смеясь от радости, я обмотал их вокруг шеи.
— Нет! — крикнул я и получил увесистый пучок свежих маргариток.
— Вунтвор! — позвал нежный голос.
Я оглянулся и увидел, что снаружи Эли наблюдает за мной в окно.
— Эли! — крикнул я. Она ответила мне своей чудесной улыбкой. Волосы ее, как всегда, сверкали на солнце. Я держал в руках цветы. Что же могло быть естественнее, чем подарить их ей? Конечно, теперь, когда у меня есть Нори, у нас с Эли все в прошлом. Но вспоминать о нем было приятно, кроме того, у Эли такие прекрасные голубые глаза!
— Что, Вунти? — отозвалась она.
— Вот! Это тебе. — И я протянул ей маргаритки.
— Ах, Вунти! — Она вскрикнула от восторга. — Погоди! Я сейчас приду!
Придет? Ведь я всего-навсего хотел передать ей цветы через окно и продолжать заниматься своими делами! Ладно уж. Действительно, так романтичнее. В конце концов, я ей многим обязан, и мы когда-то кое-что значили друг для друга. Только вручу ей цветы и продолжу осмотр здания.
Эли распахнула дверь и влетела в комнату. Грудь ее вздымалась от бега. Запыхавшаяся и растрепанная, она казалась еще прекраснее.
— Эти цветы — мне? — спросила она, переведя дух.
— Да! — ответил я и протянул ей маргаритки. — Мне захотелось подарить тебе что-нибудь в память о тех временах, когда мы были… ну…
