Ему по-прежнему было хорошо, алкоголь гулял в крови, и происходящее не пугало. Ну нет выхода и нет — бывает. То, что погас свет, ему не мешало, благодаря новому зрению, он видел все. Вот только домой надо, а то мороз усиливается, так и отморозить что-нибудь напрочь можно.
Он закрыл один глаз и надавил на яблоко, но древний способ развеивать иллюзию не сработал, тогда закрыл глаза совсем, надеясь на то, что зрение, которое дал ему демон, позволит понять, где правда, а где ее нет. Увы, здесь оно не работало. Он не видел ничего, кроме серой однородной стены. Звезды светили в далекой темноте, скрипел снег, чужие окна горели приятным ласковым теплом, но выхода из этого двора не было.
Если он чего-то не видит, то это совсем не значит, что этого нет, просто чувства дали сбой от перегрузки — решил он и пошел вдоль стены, ощупывая кирпичи.
Выход есть, он его не видит, но руки почувствуют. И тогда все станет просто, пройдет сквозь морок и двинется дальше.
Увы, это не сработало, он обошел весь двор, но не нащупал ничего кроме подъездных дверей. Они все оказались закрыты. Набирать номера квартир на домофонах не стал, не захотел будить людей, хоть, наверное, это был самый лучший вариант: в подъезде тепло, безопасно, можно прокантоваться до утра или хотя бы до тех пор, пока снова не появятся арки. Должны же они когда-нибудь появиться? Вот протрезвеет и откроются.
Он пошел по второму кругу, на этот раз глаза не закрывал, искал следы — слова, рисунки, обитую штукатурку. Ноги и руки мерзли, все надоело до чертиков, он трезвел, и с каждым мгновением мозги начинали работать лучше. Крот быстро обнаружил точное местонахождение одной арки, с одной стороны обрывок матерного слова, с другой, нарисованный мелом фаллос — древнейший символ мужского начала. Найти-то нашел, только это ему ничем не помогло. Кирпич в том месте, где должна была находиться арка, был таким же твердым как и рядом. Этого не должно было быть, но было!
Вот тогда он по-настоящему испугался. И даже не самой ситуации, а того, что у него поехала крыша. Как представил себе, что будет бродить рядом с реально существующими проходами на улицы, пока не замерзнет, так остатки алкоголя исчезли из крови от нахлынувшего адреналина.
Он подошел к ближайшему подъезду и набрал номер квартиры на третьем этаже, приготовился извиняться и просить, чтобы открыли двери, как вдруг ощутил сзади движение. Мгновенно обернулся и увидел две огромные темные фигуры, направляющиеся к нему.
— Кто трезвонит по ночам? — раздался в динамике раздраженный женский голос. — Что вам, козлам, от меня надо?
— Откройте, убивают, — выкрикнул Вадим. — Пожалуйста…
— Да пусть вас всех кончат сволочей! Скоты, бомжи позорные! Звонят и звонят! Что бы вас всех разорвало! От помоечной жратвы вспучило! Чтобы скорая вас не откачала!!!
— Пожалуйста…
— Пошел ты!
Камень на груди нагрелся, отсекая страх. Крот спустился с бетонного крыльца, растирая замерзшие руки, одновременно пытаясь понять, с кем ему придется иметь дело. То, что неясные фигуры, пришли с недобрыми намерениями, ему стало ясно, как только они появились. Хотя бы потому что смогли пройти через арку, а вот он выйти не смог. Кто мог навести для него морок? Только враги!
Да и выглядели они угрожающе. Здоровые парни — метра по два с половиной, а ширина плеч больше метра — если, конечно, это опять не иллюзия.
В квартире на первом этаже неожиданно вспыхнул свет, и осветил их лица. Они были темными с чешуйками, глаза желтовато-красными с вертикальными зрачками. Наги! Какая-то новая разновидность. Не люди. Сама смерть! Темные длинные плащи с капюшонами. Резиновые сапоги. Они. Одеты по последней змеиной моде.
— Отдай камень, — прошипел один из них, — и умрешь быстро.
— Спасибо за предложение, — Вадим вытащил кинжал. Он не испугался, наоборот обрадовался предстоящей драке. Это лучше чем бродить по каменному мешку, постепенно замерзая и не зная, что делать. А тут все просто, впереди враги, бей, да бей. — Но я не тороплюсь.
Подумаешь — наги. Видал он их на одном месте. Вероятнее всего смелым его сделал алкоголь, внутри не ощущалось даже легкого беспокойства. Он почему-то нисколько не сомневался, что сумеет с ними справиться. Причем легко. Что ему стоит завалить двух нагов? Да ничего! Это Волк их опасается, а ему не страшно…
Он кружил вокруг двух фигур, не давая им зайти к нему за спину. Крот ускорился, точнее не он, а его тело, поэтому смог уйти от ужасных ударов, от которых содрогнулся даже морозный воздух, и успел лезвием задеть руку одного из нагов. Твердую кожу острый металл только поцарапал, но кровь появилась. Запахло змеей. Отвратный запах. Он снова увернулся от еще одного мощного удара. Наги были крупными, у них имелись длинные руки, но, благодаря тому, что он быстро двигался, ему пока удавалось избегать ударов. Ветер бросил ему в лицо снег. Внутри похолодело. Камень нагрелся, и Крот понял, что сейчас его будут убивать.
Вот теперь появился страх, а точнее ужас. Он бы закричал и убежал куда глаза глядят. Да только бежать было некуда. Ноги и руки затряслись, сердце рванулось к пяткам, и если бы не тепло оберега он бы упал на колени, моля о пощаде, хоть и знал, что ее не будет — его будут убивать безжалостно и хладнокровно, как люди забивают скот.
Змеелюди стали загонять его в угол. Наручи выручили несколько раз, когда он ставил блоки на мощные удары, они выдержали, смягчили, и даже, похоже, причинили нападавшему боль, потому что змей недовольно прорычал что-то и отпрыгнул назад. Шансов у Вадима было немного, он это хорошо понимал, эти твари были сильнее его, а бежать ему было некуда. В том, что они его убьют, он не сомневался, вопрос был только в том, насколько быстро, и сможет ли хоть одного поранить. Умирать, как барану на бойне ему не хотелось, а вот в бою, да ради бога!
Крот хорошо понимал бойцов всех времен и народов: если смерть неизбежна, то почему бы не захватить с собой народу побольше — все веселее, чем одному на тот свет идти.
Он увернулся от еще одной пары ударов, снова поймал на наручи когтистую лапу, куртку прорвалась, а вот защита выдержала — у нага мелькнула гримаса боли и вырвался недовольный рев.
Тогда он уже стал подсовывать наручи на каждый удар, даже если это не требовалось, и это произвело свой эффект — нагам это не понравилось, они стали более осторожны, а он даже повеселел. Пусть хоть что-то неприятное может сделать.
Тем не менее драка понемногу подходила к концу, змеелюди его теснили, загоняя в угол, и он знал, что как только они этого добьются, то его убьют. Деваться ему некуда, двор небольшой, выход из него спрятан. Пока есть свобода движения, он уворачивается, а как только окажется в углу, образованном двумя домами, так и смерть.
