Ответа от крыски я не дождался. Что ж, его проблемы. Я предупреждал.
К тому моменту, когда приёмка была закончена и кристалл с сертификатами уже был у меня в кармане, машина, присланная Подольским, как раз подъехала к погрузочному пандусу. Тут-то мы с ученицами и распрощались, под удивлённым взглядом «доверенного лица». А ещё через десять минут, мы с ним примкнули к выдвигающемуся с северной площадки конвою.
— Это что? — ошалело спросил сидящий рядом со мной крысюк, наблюдая, как притормаживают тяжело гружёные боевые машины, уступая нашему грузовику место в центре колонны.
— Наша охрана, — усмехнулся я в ответ. Крыска потянулась было к коммуникатору, но, схлопотав от меня удар раскрытой ладонью в лоб, тихо всхлипнула и обмякла в кресле. Дружинники, помогавшие грузить ЛТК, удивлённо взглянули на меня. Я же в ответ пожал плечами. — Устал, сморило.
— Бывает, — с лёгкой насмешкой в голосе протянул один из бойцов, и вдруг, явно прислушавшись к чему-то, встрепенулся и, покопавшись в одном из сваленных в ногах баулов, протянул мне гарнитуру короткой связи. — Командир вызывает. Шестой канал.
— Слушаю вас, Ингварь Всеволодович, — подключив гарнитуру к своему коммуникатору и найдя пресловутый шестой канал, произнёс я.
— Кирилл, у вас всё в порядке? — спросил Подольский.
— В полном, — отозвался я.
— Это хорошо. А у меня для тебя есть интересная новость, — чуть помедлив, произнёс громовец. — Хотел раньше сказать, да не успел.
— Какая? — непонятно с чего, но я напрягся.
— На выезде с Апецки, прямо на перекрёстке с раховской трассой, какой-то затейник решил расположить мобильный таможенный пост. Представляешь, они наш конвой остановить пытались. Но увидели количество машин и… слиняли. Честное слово, первый раз в жизни видел таких пугливых таможенников, — глухо хохотнул Подольский.
Дела-а… Это ж кто нам так подсуропил? И зачем? Впрочем, вариантов-то немного. Буквально, раз-два и обчёлся.
Заключительная глава 1-го тома книги «Опричник»
Отдав необходимые распоряжения и убедившись, что подчинённые взялись за устройство лагеря, Ингварь выбил из пачки сигарету и, устроившись на подножке грузовика, затянулся горьким дымом. Лениво наблюдая за суетой бойцов, Подольский задержал взгляд на юноше в матово чёрном тактике, увлечённо роющемся в рюкзаке, только что извлечённом им из транспортного контейнера своего доспеха. Вот на расстеленный тент полетели какие-то вещи, и оператор тактика ловко выскользнул из распахнувшегося ЛТК. Не обращая ровным счётом никакого внимания на пару девах из боярского отряда, с интересом наблюдающих за его невольным стриптизом, Кирилл с удовольствием потянулся и, раскинув руки, замер на месте с закрытыми глазами.
Подольский понимающе хмыкнул, почуяв, как дрогнул Эфир вокруг юноши и, кивком поблагодарив своего заместителя за вовремя поданную кружку с горячим кофе, указал тому на «зависших» девиц, кажется, напрочь забывших о порученных им заданиях. Впрочем, хлестнувший по голому телу «стриптизёра» холодный ветер заставил его вынырнуть из транса и представление почти тут же закончилось. Поёжившись, Кирилл моментально облачился в серо-зелёный камуфляж и вновь зарылся в свой рюкзак. А девицы недовольно вздохнули и, напоровшись взглядами на идущего в их сторону командира, порскнули в стороны. Вертихвостки!
Кирилл, тем временем, уже заканчивал экипироваться. Заняли свои места в набедренных кобурах длинноствольные ругеры, на плечи лёг жилет-разгрузка, увешанный сменными трубчатыми магазинами к пистолетам, и, как финальный штрих, два затейливо изогнутых, хищных ножа привычно устроились в ножнах на поясе, за спиной бойца. М-да, а ведь всего четыре года назад, этот «боец» гонял мяч на пару с сыном Ингваря, и самой большой его проблемой были разбитая коленка или наказание за выбитое тем же мячом окно.
Изменился парень. И сильно. Глядя на него, Подольский даже немного жалел, что его собственный сын не похож на давнего приятеля. В голове Ромки до сих пор гуляет ветер, а интересы будущего дружинника не простираются дальше тачек, девок… и выяснений, кто из ровесников «круче». Куда уж ему до Кирилла, в свои шестнадцать умудрившегося наворотить столько, что иному взрослому и не снилось? Впрочем, если ходящие среди домочадцев в «Беседах» слухи об отношении прежнего главы рода к своему внуку-не внуку, правдивы хотя бы на наполовину, может оно и к лучшему? Конечно, Кирилл и раньше был серьёзней сверстников, осторожнее и внимательнее, но стоит ли такое быстрое взросление той цены, что пришлось заплатить сыну Николая Громова за своё нынешнее положение и независимость?
— О чём задумались, Ингварь Всеволодович? — Подольский и не заметил, как предмет его размышлений оказался рядом.
— О разном, Кирилл Николаевич, о разном, — с лёгкой насмешкой в голосе отозвался дружинный воевода.
— Ну, дядька Ингварь! — протянул тот, моментально поняв намёк на претензию.
— Так-то лучше, Кирилла, — довольно кивнул Подольский, невольно улыбнувшись привычному обращению. — А то ишь, вздумал! Меня по имени-отчеству! Давно крапивой по заднице не получал.
— Как там Ромка поживает? — присаживаясь на подножку рядом со старым знакомым, спросил юноша.
— Бегает, как и прежде, — фыркнул Ингварь. — Только раньше, он за мячом носился, а теперь за юбками. Вырастил ловеласа себе на голову, матушке на огорчение.
— Пф! — Кирилл хохотнул. — Можно подумать, всё так страшно. Да и когда ему ещё за девками бегать? Вы ж, небось, уже и невесту ему сговорили, а?
— Сговорили, — согласно кивнул Подольский. — Да ещё не познакомили. Но о самом факте, Роман в курсе… и всё равно колобродит.
— Потому и колобродит, что чует: недолго ему свободным быть. Того и гляди, окольцуют, — развёл руками Кирилл.
— Да понимаю я, — отмахнулся воевода. — Но знал бы ты, Кирилл, скольких седых волос стоили мне его похождения! Я ж матери его и о половине Ромкиных эскапад не рассказываю, чтоб не расстраивать. Но ей и известной части для волнения хватает. А когда Татьяна свет Сергеевна волнуется…
— Помню-помню, — рассмеялся Кирилл. — Горшки и тарелки летать начинают.
— Ага, в головы залётчиков, — поддержал его смех Подольский. — По дому теперь без шлема лучше не ходить… потому как обычный водный или воздушный щит воя, её снаряды пробивают на раз.
— Вот, кстати, как там у Ромки дела со стихиями? — поинтересовался юноша.
— Старшего воя взял, — довольно усмехнулся в усы Ингварь. — Аккурат на рождественских состязаниях. Второе место занял, между прочим. И то, если бы противник его не был старше на три года, глядишь, и первое бы за ним было. Но… не судьба. Немирович на опыте выехал, хотя Ромка его добрые четверть часа по ристалищу валял.
— Немирович? Из новгородских, что ли? — наморщил лоб Кирилл.
— Ну да, сын Афанасия Гордого, — кивнул Подольский. — Они, как авиапарк свой государству сдали, так и съехали в «низовские» вотчины. Денег, говорят, много потеряли. А среди новгородцев, сам знаешь, не величиной имений да длиной родословной хвастают, а у кого мошна туже набита. Вот и не выдержал Афанасий «сочувствия» от бояр новгородских. Похватал родовичей, да и выехал из города. Кста-ати, Кирилл?
— Ась?
— А ты-то как при аэродине остался, боярин? — поинтересовался Ингварь.
— Какой аэродин? — сделал большие глаза тот.
— Ты мне тут невинность не изображай, я все твои ухватки ещё по житью на нашем дворе помню, — прищурился Подольский. — Признавайся, шельмец! Что у тебя на базе целый «Борей» делает?
— Ах, «Боре-ей», — протянул Кирилл и, сделав небольшую паузу, легкомысленно пожал плечами. — На стоянке стоит. Иногда по делам нашим летает. А что?
— Кирилл, не крути мне уши, — вздохнул Подольский. — Я же знаю, что боярам запрещено владеть подобной техникой. Зачем тебе проблемы с законом, а?
