Ловко разматывая повязку и накладывая на рану странного вида массу, девушка лишь краем сознания следила за совершаемыми действиями, на самом деле она была поглощена почти полностью тихим шепотом Земли, и ей казалось, что она слышит, как травы толкуют ей о чем-то, деревья, зверье тянутся поближе.
Пройдет время, и, будучи даже обученной волшебницей, магом с дипломом самого престижного магического университета, она так и не сможет объяснить тихого голоса Земли в своей голове, хотя ей суждено будет узнать, что она все же не сходит с ума.
Занятия магией настроили девушку на меланхоличный лад. Завершив все дела, она пошла к ручью, больше похожему на маленькую речушку.
Т’ьелх застал ее мечтательно смотрящей на воду.
– О чем задумалась, милая? – уселся он рядом и обнял ее за плечи.
Ива, чуть повернув голову, уткнулась в его плечо:
– Просто…
– А все же? – улыбнулся он, зарываясь лицом в ее волосы.
– Я не нравлюсь Элевиэлю.
– Элевиэлю никто не нравится. Постой, а с чего ты решила?
– Травы нашептали, – хитро прищурилась она, подняв к нему лицо.
– Понятно, – хмыкнул эльф. – Все-то вы, маги, знаете. Забей на Элевиэля. Не обращай внимания. Элевиэль просто очень правильный светлый эльф. Воин. Он вообще людей не любит. Магов тоже. Даже наших. А тебя… он просто не понимает. Он чувствует магию, немного в ней разбирается. Лучше меня, по крайней мере. И он заметил, что твоя магия… немного своеобразна.
– То есть? – совсем уж заинтересовалась Ива.
– Видишь ли, эльфы, то бишь эльфийские маги, используют Силу четырех, ну, или, по другим подсчетам, пяти стихий. А твоя магия немного другая. А все, что ему незнакомо, Элевиэль не любит.
– А какая у меня магия, коль не четырех стихий?
– Любимая, ну откуда ж я знаю?! Я в этих вещах не разбираюсь.
– Врешь ведь.
– Не совсем. Я действительно очень мало понимаю и не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное представление. Для магов это очень опасно. Ведь их сила именно в разуме и всем, что с ним связано.
– Ну милый, хоть немного!..
– Солнышко, разве нам не о чем поговорить? Например, расскажи мне, что там с девушкой?
– Вредный ты, любовь моя. А что с девушкой? Все с ней в порядке. Насколько это возможно после того, как тебя проткнули стрелой. Мы с Эктерессой сделали все, что возможно. Очистили рану, кровь остановили, как могли, стянули рану. По поводу воспаления пока говорить рано, я постаралась его погасить, но это всегда индивидуально. А вообще волноваться не о чем. Конечно, ей нужен покой, но скажу тебе – этой красавице просто повезло. Для раненной лишь вчера она выглядит очень даже благополучно.
– Так, может, девушка тоже маг или оборотень?
Ива уже узнала, что оборотни бывают не только проклятые – перекидывающиеся в полнолуние и не контролирующие себя, но также и способные все держать под контролем. Вон один небезызвестный дракон, чье кольцо красуется на ее пальце.
– Не исключено, но поручиться не могу. С оборотнями я только из семейства драконьих общалась. Драконы стальные, ехидные, так сказать.
Т’ьелх рассмеялся и, чуть потянув ее назад, чмокнул в сладкие губы.
– А какие эльфы тебе встречались?
– Эльфы… м-м… эльфы темные, подвид – вредные, противные… – Рука представителя эльфийского подвида «вредные, противные» скользнула вверх по ее ноге. Девушка тихо ахнула… – Нахальные, – прошептала она, увлекаемая им в траву.
Намного позже, лежа, обнявшись, под деревом и любуясь на звезды, они снова заговорили о раненой девушке.
– Знаешь, милая, нам придется взять ее с собой.
– То есть? – В такой момент Ива была готова сделать все, что он пожелает.
– Элевиэль меня уболтал. Ему с ребятами надо срочно ехать дальше, а девушке необходим покой. Он попросил нас довезти ее до одной старой ве… знахарки, тут недалеко. Пристроим их спасительницу там – Элевиэль дал достаточно денег для лечения – и дальше поедем. Или если она, когда придет в себя, попросит отвезти ее в другое место, то туда отвезем.
– Знаешь, а ведь правда – она должна была уже очнуться… Хмм… Может, это связано с усиленной регенерацией?
– Точно ничего важного не задето?
– Т’ьелх!
– Понял! Молчу-молчу…
Девушка пришла в сознание на следующее утро, когда Ива меняла повязку. Первые несколько минут взгляд ее был малоосмысленным, потом он худо-бедно сфокусировался на знахарке, и прелестные губки выдали:
– А ты еще кто такая?
Ученица ведьмы хмуро уставилась на пациентку:
– Твой лекарь. Так что лежи и помалкивай, пока я не разрешу изгаляться в изящной словесности.
Насколько Ива знала, при таких ранениях говорить дается с трудом, да и не приносит это никакой пользы. Брюнетка с явным возмущением сверкнула глазами, но по причине отсутствия сил промолчала. Осмотр раны порадовал лекарку.
– Ну что я могу тебе сказать, милая. Жить будешь. Куда тебя отвезти?
– Все… мои родные далеко, – не без усилия произнесла та.
– Ага. Значит, планы не меняются. Мы с другом отвезем тебя к знахарке. Там тебя долатают. Будешь как новенькая.
– А что с Элевиэлем, прочими?
– Да что с ними сделается? Вот они, по лагерю мотаются, видимость полезной деятельности создают. Сейчас кликну.
О чем светловолосый предводитель говорил с девушкой и Т’ьелхом, Ива не спрашивала, – хватало других хлопот: например, погрузить раненую на телегу, за которой смотались в ближайшую деревню два эльфа.
Попрощались сухо и коротко. Хотя со светлыми никогда не поймешь. При их невозмутимости и сдержанности это могло сойти за теплое расставание.
Двигались очень медленно. Катерина почти не просыпалась. Места здесь были чудесные. Щедрые раскидистые кроны деревьев гасили жарящие лучи липня, давали свежую прозрачную тень. Путники встречались не часто. Воздух был наполнен птичьим щебетом и тихим шелестом деревьев. Кони тихо стучали подковами по дороге. Размеренно поскрипывала телега. В такие дни хотелось добраться до ближайшей речки и проваляться весь день на песочке, нежась под солнышком.
Вечер тоже порадовал. Было в нем что-то волшебное. Даже тишина наполнена какой-то незлой тайной, предвкушением чего-то.
Девушка пришла в себя, ей удалось даже поесть.
– Что это за земли? – спросила она.
Эльф с удивлением обернулся на нее, помедлил с ответом, потом словно нехотя произнес:
– Самая граница земель клана кошек.
– Красиво-то как, – прошептала та. – У нас нет таких лесов. И тишина какая-то особенная… – Голос ее был слаб, но как-то странно возбужден. – Костер потрескивает, птицы перекликаются, деревья скрипят – и все равно тишина. А воздух… что за воздух! Я таким и не дышала никогда…
