На марше Фостер и де Лонгвиль бдительно следили, чтобы никто не запнулся и не отстал. Эрик подумал, что они следят еще и за тем, чтобы никто не бросил оружие — а это могло быть, учитывая, как все устали.
На третий день Эрик отчаялся опять увидеть воду и тень. В довершение ко всему местность пошла в гору, и подъем, сначала довольно плавный, становился все круче и круче.
Кэлис, который шел впереди, остановился и жестом поторопил остальных. Поднявшись к нему, Эрик увидел внизу покрытые зеленью холмы, перемежаемые небольшими рощицами: они достигли степей. Вдалеке виднелась извилистая полоса деревьев — туда и показывал Кэлис.
— Змеиная река. Можно допить остатки воды. Эрик поднес к губам последний мех и обнаружил, что он почти пуст. Поражаясь, как при такой строгой экономии можно было за это время выпить три меха, он допил остатки. Кэлис посмотрел на де Лонгвиля:
— Пока все слишком легко.
Эрик бросил взгляд на Ру. Ру покачал головой. По линии был передан приказ начать движение, и отряд двинулся в направлении далекой реки.
***
Лошади топтались и фыркали в загонах, а Кэлис беседовал с двумя барышниками, которые бывали в этой фактории, Шингадзи Лэндинг, и раньше. Один из ветеранов сказал, что двадцать четыре года назад, когда Кэлис впервые был в этих местах, факторию сожгли до основания, но с тех пор снова отстроили, и теперь она процветала. Хотя сам Шингадзи умер пять лет назад, новые владельцы сохранили название. Так что теперь Кэлис пользовался в Шингадзи Лэндинг гостеприимством Брека.
Еда, которую им предложили, была простой, но после того, что они ели последние три дня, казалась великолепной, а больше всего радовало обилие вина и эля. Эрик думал, что в фактории будут ждать всадники, которых он видел у побережья, но встречали их совсем другие люди. Те всадники, как сказали Эрику, были джешандийцами, а эти люди — горожанами, жителями Города на Змеиной Реке.
С ними пришла рота городской стражи, и Кэлис был знаком с их капитаном. Они зашли поболтать в таверну, а мнимые наемники остались на улице. Они искупались в реке, вволю напились, и теперь отдыхали, перед тем как, уже верхом, пуститься в дальнейший путь.
Эрик с интересом разглядывал лошадей — уж в этом-то он разбирался. На каждой лошади была полная сбруя — удила, кавалерийское седло с подпругой и переметными сумами, за задней лукой оставлено место для скатки или свернутой палатки.
Но кое-что Эрика насторожило. Мимо как раз проходил Фостер.
— Капрал, — позвал Эрик.
Фостер остановился.
— В чем дело?
— Эта лошадь больна.
— Что?
Эрик пролез между жердями и растолкал соседних лошадей. Погонщик что-то крикнул ему; за время плавания Эрик достаточно выучил язык этой страны, чтобы понять, чего ему надо: «Убирайся!» Впрочем, Эрик не собирался пускаться в долгие объяснения; прикинувшись, что не понимает, он просто помахал погонщику рукой, словно в ответ на приветствие.
Дойдя до лошади, он провел рукой по ее левой передней ноге и поднял ее.
— Треснувшее копыто.
— Будь прокляты эти алчные души! — выругался Фостер.
Погонщик подбежал к ним, крича, чтобы они убирались.
— Вы еще не заплатили! Они не ваши!
Тут Фостер проявил свой легендарный гнев. Схватив погонщика за рубаху, он поднял его на цыпочки и зарычал:
— Я вырежу тебе потроха! Беги к своему хозяину и передай ему, что если он не появится здесь, пока у меня окончательно не испортится настроение, я убью его и всех лживых ублюдков из города, которые попадутся мне под руку! — Он отбросил погонщика, и тот врезался в лошадь. Лошадь возмущенно всхрапнула, а погонщик кинулся звать хозяина.
Стражники услышали шум, и загон окружили вооруженные люди.
— Капрал, разумно ли то, что вы делаете? — спросил Эрик.
Фостер только усмехнулся.
Появился барышник, требуя объяснить, почему они оскорбили его работника.
— Оскорбили? Да я насажу ваши головы на копья! Ты только взгляни на эту лошадь!
Барышник бросил взгляд на лошадь:
— Что с ней?
Фостер посмотрел на Эрика:
— Что с ней?
Эрик внезапно оказался в центре внимания. Оглядевшись, он увидел Кэлиса и капитана стражи, выходящих из таверны. Кто-то, очевидно, предупредил их, что намечается стычка.
— У нее больное копыто. Оно треснуло и гноится, а чтобы выглядело здоровым, его покрасили, — сказал Эрик.
Барышник разразился потоком ругательств, но Кэлис его перебил.
— Ты не ошибаешься? — спросил он у Эрика.
— Это старый трюк, — покачал головой Эрик и, задрав лошади морду, осмотрел ей глаза и пасть. — Ее чем-то опоили. Не знаю чем точно, снадобий, которые убивают боль, немало. Поэтому она не хромает. Но, что бы ей ни дали, действие этого снадобья уже кончается. Я заметил, как она подергивает ногой.
Кэлис подошел к барышнику.
— Эту сделку устроил тебе наш друг Реджин из клана Льва, не так ли?
Барышник кивнул, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре:
— Да. Мое слово крепко от Города на Змеиной Реке до Вестланда. Я выясню, кто из моих работников дал себя обмануть, и накажу его — но сам я никогда не ввожу в заблуждение добрых друзей!
Кэлис покачал головой:
— Прекрасно. Мы осмотрим всех лошадей, и за каждую, которую забракуем, ты будешь оштрафован на стоимость здоровой лошади. Это — первая, а значит, что мы получим еще одну здоровую лошадь бесплатно.
Барышник посмотрел на капитана городской стражи, но тот только улыбнулся:
— Мугаар, по-моему, это вполне справедливо.
Не найдя поддержки, барышник приложил руку к сердцу.
— Я повинуюсь.
Он ушел, причитая под нос, а Кэлис сказал капитану:
— Хатонис, этого парня зовут Эрик фон Даркмур. Он будет осматривать лошадей. Я был бы признателен тебе, если бы ты позаботился, чтобы ему не мешали.
Эрик протянул стражнику руку. Рукопожатие Хатониса было уверенным и крепким. Чувствовалось, что это сильный и опытный воин.
— Мой отец восстал бы из гроба и прикончил бы того, кто, как этот обманщик, бросил на наш клан пятно позора, — сказал капитан.
Повернувшись к Эрику, Кэлис спросил:
— Сможешь ли ты к утру осмотреть всех лошадей?
Эрик прикинул: лошадей было больше сотни.
— Если нужно… — пожал он плечами.
— Нужно… — уходя, сказал Кэлис.
Фостер пошел за ним, бросив Эрику:
— Ладно, нечего прохлаждаться. Принимайся за дело!
Эрик покорно вздохнул и, оглядевшись вокруг, попросил нескольких человек из его роты помочь. Он не был волшебником, чтобы мановением руки превратить их в таких же, как он, знатоков, но ему нужен был кто-то, кто отбирал бы новых и уводил уже осмотренных лошадей.
Потом он сделал глубокий вдох и принялся за дело.
