— Винн видела тебя магическим зрением, — сказал Лисил, обращаясь к псу. — И еще она видела… духов.
Малец негромко заворчал, покосившись на Магьер. Она ответила ему мрачным взглядом.
— Он старался помочь Винн, — заметила она.
— Может быть, и так, — согласился Лисил. — А может быть, он просто спешил помешать нам узнать то, что, по его мнению, нам не следовало знать. Помнишь, что он вытворял тогда в твоей родной деревне, чтобы не дать нам отправиться в замок? А теперь подумай хорошенько: он призвал своих… сородичей, собратьев, не важно, как их называть… для чего? Чтобы избавить Винн от магического зрения. Собрать такие силы для того, чтобы отменить одно простенькое заклинаньице? Да ведь это же все равно что хвататься за меч, когда можно обойтись зубочисткой!
Теперь даже Винн уставилась на Мальца с подозрением.
— И ведь как торопился! — прибавил Лисил. — Видно, очень уж ему хотелось уберечь новый персонаж пьесы, которую он разыгрывал с нами столько лет.
Малец зарычал и дважды отрывисто гавкнул — «нет».
Лисил вдруг оцепенел, и взгляд его затуманился, глаза предательски заблестели. Затем он вздрогнул и ожесточенно заморгал.
— Не смей так больше делать! — рявкнул он на пса. Малец опустил голову, прерывая зрительный контакт.
Винн с тревогой глядела то на него, то на Лисила:
— Что такое? Что случилось?
— Малец снова играет с воспоминаниями, — пояснила Магьер. — Лисил?…
Полуэльф тяжело опустился на пол фургона.
— Мне подарила его моя мать, — прошептал он.
У Магьер сжалось сердце. Путешествие в Древинку — путешествие, на котором настояла именно она, — помешало Лисилу отправиться на поиски матери, которая, в отличие от Магелии, была еще, быть может, жива. В прошлом Магьер нечасто доводилось испытывать чувство вины, но с той самой ночи, когда она уговорила Лисила посетить вначале Древинку, эту недостачу она возместила с лихвой. Да и поделом, честно говоря.
— Может быть, Малец тоже хочет поскорее отыскать ее, — проговорила она тихо, глядя, как Лисил опять погружается в свои невеселые мысли. — Мы повернем на север сразу же, как закончим дела в Кеонске, и…
— Что? — Лисил вскинулся, смятенно поглядел на нее. — Да нет, я совсем не это имел в виду. Мы обшарим весь Кеонок, сунем нос в каждый угол, разнесем город по камешку, если понадобится. — Взгляд его опять обратился на Мальца. — Но прежде этот четвероногий лгун ответит нам на кое-какие вопросы.
Лисил запустил руку в мешок Винн, извлек оттуда кожу с эльфийскими письменами и с решительным видом швырнул ее на пол фургона перед Мальцом.
— Почему ты так хочешь, чтобы мы убрались из Древинки? — жестко спросил он.
Малец вновь заерзал. Винн потянулась к псу, обхватила ладонями его морду, вынудила его смотреть ей в глаза.
— Я знаю, что ты помог мне, потому что я тебе дорога, — сказала она тихо, — но не только поэтому, так что самое время сказать нам правду. Ведь мое магическое зрение вскоре исчезло бы само собой?
Малец ответил ей напряженным взглядом и гавкнул один раз.
— Тогда зачем было призывать духов? — спросила Магьер. — Зачем так спешить? Почему ты хочешь увести нас из этих мест?
Как и прежде, ей стало не по себе, когда Малец коротко глянул на нее и принялся тыкать лапой в эльфийские знаки.
— Навди… враг? — переводила Винн. — Битх фейтпх лейрус… поджидает? Нет, подстерегает, следит. Триалхи эмве дикхева ту… уходите, пока он не нашел вас.
У Магьер загорелись глаза.
— Когда Стефан рассказывал о первом визите Ворданы, — сказала она, — чародей, по его словам, упомянул, что сможет «нести стражу» независимо от того, что предпримет Стефан. Я думаю, что Вордана во время схватки попытался высосать из меня жизнь — и не смог. Он был явно удивлен, и я услышала в мыслях его голос. Я и была той, кого он ждал и подстерегал.
— Значит, нас преследует еще одна шайка нежити, — проворчал Лисил. — Восхитительно! Опять какая-нибудь кровососущая семейка, взбудораженная крестьянскими сплетнями о появлении дампира.
Малец снова начал тыкать лапой в кожу, часто останавливаясь и разглядывая знаки, словно выискивал среди них какой-то особенный, редкий символ.
— Спиорколх аонакх… один дух преступный, — запинаясь, читала Винн. — То есть нет — первый дух, преступление… грех? Первичный дух… битх фейтх лейрус… ждет и подстерегает. Эм-на иосайк'тпу. Нет времени… не время… слишком быстро… знать вам? Не время вам узнать.
Она села, выпрямившись, и глубоко, разочарованно вздохнула.
— Быть может, наши поиски ведут к чему-то, что, по мнению Мальца, мы еще не готовы узнать, а если узнаем — подвергнемся опасности… Или, если мы не отступим, нас обнаружит этот самый враг?
— Теперь уже поздно, — сказала Магьер. — Если вспомнить то, с чем мы столкнулись и сразились в Пудурласате…
Винн устало потерла лоб, — похоже, у нее разболелась голова. Малец заскулил, обнюхал кожу с письменами, потыкался в нее носом и повесил голову, уныло переминаясь с лапы на лапу.
— Ну-ну, нечего притворяться! — цыкнул на него Лисил. — Винн, заставь его сказать нам…
— Хватит! — зло отрезала Винн. Это прозвучало так жестко, что даже Магьер вздрогнула. — Он бессмертный дух, не привыкший к словесной речи… а ему приходится использовать собачий разум, чтобы читать письмена, да еще отвечать на наречии, которое и я сама плохо знаю. Сейчас он просто не может найти подходящих слов.
Фургон вдруг резко накренился назад, а Толстик и Фейка пронзительно заржали.
Магьер ухватилась за скамью, чтобы не скатиться прямиком на место сцепления фургона. Толстик, фыркая, взвился на дыбы. Он бешено замолотил передними ногами в воздухе, и обе лошади вновь испуганно заржали.
На дорогу вымахнул крупный волк и бросился на Толстика. Фургон вновь накренился и покатился назад, потому что лошади резко попятились.
— Винн… Лисил! — закричала Магьер, пытаясь выпрямиться. — Кто-нибудь, да подайте же мне саблю!
Малец вскочил на задние лапы, передними опершись о спинку козел. И при виде волка зарычал, прижав уши.
— Тормоз! — крикнул Лисил. — Дерни тормоз!
Не отрывая взгляда от волка, который все наскакивал на лошадей, Магьер протянула руку назад. В ладонь ее ткнулась знакомая рукоять, и она торопливо стиснула саблю, даже не зная, кто ее подал. А затем свободной рукой ухватилась за тормоз.
Фургон резко остановился, кренясь набок. Затрещало, ломаясь, дерево. И Магьер поняла, что опоздала. То, что она держалась за тормоз, помогло ей не покатиться кубарем назад — и только.
