– Они не видят тебя, – напомнил Ледяной Сокол, схватив ее за руку. Она не вскрикнула, и это удивило его. – Это только сон.
Ваир показал на мертвецов. Клоны, не говоря ни слова, начали их раздевать, стаскивая одежду, обувь, оружие. Он посмотрел на лежавшего на полу Потерявшего Путь и сказал Бектису на языке Вэйта:
– Что ты о нем думаешь? Лорды в приграничных землях говорили мне, что у Белых Всадников нет преданности своему народу, что они с легкостью идут сражаться против своих же.
– Я тоже с этим сталкивался, о великий господин. – Как всегда, Бектис слегка поклонился. Он выглядел безупречно, но Ледяной Сокол отметил, что в глубине его глаз застыло напряжение, что морщины на лбу стали глубже, а когда он погладил Руку Хариломна, его длинные пальцы задрожали.
– Действительно, в королевской гвардии несколько лет служил варвар, и он не испытывал никаких угрызений совести, обращая свой меч против собратьев. Они полностью лишены верности и преданности.
– А ты полностью лишен мозгов, – сказал Ледяной Сокол, – если не видишь разницы между моим кланом Говорящих со Звездами и трусливыми подонками вроде клана Соли, клана Пустых Озер и клана Черной Скалы, которые напали на земли Вэйта. И дважды лишен мозгов, если думаешь, что я способен поднять руку на детей моих Праотцев, ты, рехнувшийся, выживший из ума старик.
– Право слово, неужто есть какая-то разница? – спросила изумленная Хетья.
Неужели она и вправду думала, что такие подонки, как клан Черной Скалы могут быть связаны родством с Говорящими со Звездами? Ледяной Сокол открыл было рот, чтобы разнести ее в пух и прах за невежество, но тут Ваир сказал:
– Для полной уверенности можно использовать человека из нашего войска, в преданности которого мы не сомневаемся.
– Преданность? – взревел Потерявший Путь, бешено дергаясь в своих путах. Голос его из-за стянувшей шею удавки звучал хрипло. Какая жалость, подумал Ледяной Сокол, что ты не затянул ее настолько, чтобы совсем замолчать. Полдень всегда учил его: чем дольше твой враг не знает, что ты понимаешь его язык, тем лучше для тебя.
– Преданность тебе, шастающий в ночи шакал? Тебе, убийце моих родичей? Да прежде, чем сделать хоть один шаг по твоему приказу, я спрыгну со скалы!
Ледяной Сокол закрыл глаза, не в силах побороть негодование.
– О-о, так ты знаешь наш язык? – Ваир подошел к связанному поближе, белый плащ прикрывал его напряженные руки. – Твои родичи идиоты, раз рискнули напасть на меня. Это послужит для них уроком.
Он снял с пояса плеть и сильно стегнул Потерявшего Путь по лицу. Воин уставился на него полыхающими ненавистью лазурными глазами и, не имея возможности плюнуть стоявшему над ним Ваиру в лицо, плюнул ему на гульфик.
Губы Ваира исказились. Ни сказав ни слова, он начал избивать связанного воина, хлестать его плетью по лицу и плечам, на рыжеватую бороду хлынула кровь. Плеть не могла рассечь одежду Потерявшего Путь, и Ваир бил его ногами по животу и спине. Оба не издали ни звука.
Когда Ваир остановился и отступил на шаг, стараясь дышать ровно, Потерявший Путь поднял окровавленную голову и снова плюнул в своего мучителя, на этот раз кровью.
Голос Ваира дрожал от ярости.
– Мой Правдоискатель Шакас Кар, – сказал он, – займется тобой, и у тебя будет достаточно времени, чтобы пожалеть о сделанном.
Он собрался уходить, и тут Потерявший Путь плюнул в третий раз. Кровавый сгусток повис на белоснежном плаще. Бектис и клоны, нагруженные одеждой и оружием, давно исчезли.
– Какой дурак. – Ледяной Сокол посмотрел на задыхающегося воина, лежавшего лицом в кровавой луже. – Зато это происшествие отвлекло Бектиса, и он меня не увидел. Боюсь, что он бы меня заметил. – Он посмотрел на собственное обнаженное тело. А вдруг оно умрет от холода? – Он мог бы заметить Охранные Руны на лице. Во всяком случае, все ужасно боялись Ваира, поэтому никто не сказал, что у меня на теле нет ран.
Он снова взял Хетью за руку и повлек ее в комнату, где клоны сваливали в кучу куртки и рубашки, кожаные полоски для ног и тряпье, которое они надевали под одежду для тепла. У сломанной двери сидел часовой, тоже клон. Тут в коридоре появился бежавший сломя голову Хохлатая Цапля с криком:
– Мой господин! Мой господин, мальчик сбежал!
Ваир стремительно развернулся, и его золотые глаза побледнели и сузились, как у хищника, готового напасть на свою жертву.
– Как это случилось? – угрожающе спросил он.
– Мой господин, часовой не может объяснить. Это один из Ти Менов; он говорит, что не отходил оттуда ни на минуту.
Ваир оскалил белые зубы.
– Он и сейчас там? Может, Шакас сумеет освежить его память?
Ледяной Сокол не мог себе представить, как можно пытать человека, который не в состоянии запомнить что бы то ни было, человека, который ровным счетом ничего не выиграл бы от того, что помог бежать мальчику. Бектис, Хохлатая Цапля и двое воинов не-клонов определенно думали точно так же, потому что они одновременно втянули в себя воздух…
…И одновременно выдохнули, не сказав ни слова.
Часового Ти Мена, подумал Ледяной Сокол, ожидают очень тяжелые минуты или даже часы.
– Бектис…
– Я уже начинаю искать, мой господин. – Бектис едва не плюхнулся на пол от желания предвосхитить приказ Ваира. – Сию секунду. Но молю вас, не забудьте, что в этом Убежище есть помещения, защищенные от магии.
Остальные уже спешили на поиски; Хохлатая Цапля созывал часовых из оружейных комнат, одновременно объясняя – очень подробно, но только односложными словами – клону-часовому, что теперь ему придется охранять обе двери.
– Ты можешь отыскать эти помещения?
– Разумеется, мой господин. Разумеется. – Пожалуй, решил Ледяной Сокол, Бектис ответил бы так же поспешно и утвердительно, если бы Ваир спросил его, сможет ли он съесть луну ложкой.
Маг поспешил прочь, сохраняя остатки достоинства, но было видно, что он готов кинуться бежать сломя голову… Ледяной Сокол не мог его за это винить. Исчезли почти все. Ваир тоже собрался уходить. Из складского помещения появился еще один клон с выражением недоумения на красивом юном лице; похоже, он понятия не имел, что произошло в коридоре. Он протянул Ваиру нечто, сверкнувшее в свете факела зеленым и черным: детский бархатный башмачок, расшитый изумрудами. Слишком мал, чтобы принадлежать Тиру или кому-нибудь его возраста. Работа тоже была необычной – словно ее сделали в давно забытом мире.
– Это было там, – сказал клон, показывая на комнату. – Лежало на полу.
Ваир покрутил башмачок в пальцах, разглядывая его своими странными золотыми глазами, потом отбросил в сторону и поспешил в коридор. Клон подобрал башмачок и пошел следом, держа красивую вещицу в руках.
