– Неужели они не понимают, что положение в Средиземье чрезвычайное?
– Это для нас, но не для них. Им все равно, кто в них стреляет – атани или орки. Я защищаю их от охотников и лечу их раны, поэтому они пошли навстречу моей просьбе. Но я не могу злоупотреблять их любезностью.
– Ты слишком носишься со своими птичками, Радагаст. По-моему, айнур должен приказывать им, а не просить их.
Радагаст молча пожал плечами. Каранир глянул на него, словно хотел добавить что-то еще, но затем передумал.
– А ты, Палландо, что собираешься делать? – спросил он.
– Вернусь к авари, чтобы защищать их от северных орков. Прежде орки за Эребором сидели тихо, но теперь Саурон наверняка заставит их воевать с эльфами. Авари – немногочисленный народ, они не сумеют защитить себя сами.
Каранир понимающе кивнул:
– Да, тот угол нельзя оставлять без присмотра. В тех краях слишком много орков и гоблинов. – Он выдержал паузу, а затем внимательно оглядел собравшихся: – У кого-нибудь есть вопросы или неясности?
Все четверо магов промолчали, и Совет был завершен.
***
Трое друзей миновали Сумрачный лес к концу весны, когда он снова стал сумрачным, покрывшись молодой листвой. Они возвращались по тропе, ведущей прямо к Казад-Думу, широкой и наезженной, с великолепным мостом гномьей работы через Великий Андуин. Горм не надеялся, что сородичи смягчатся и пропустят его со спутниками сквозь подземный город. Просто в это время года перевалы уже обтаяли, и гном собирался перевести своих друзей на ту сторону хребта по известным ему горным тропам.
Они вышли из-под высоких крон на яркое полуденное солнце. За поляной снова начинался лес, но не Сумрачный, а обычный, тянущийся до самого Андуина. Горм и Рамарон, так и не привыкшие к колдовской пуще, воспряли духом, наконец-то увидев цветущую солнечную поляну и почувствовав свежий ветер на своих лицах. Фандуил тоже заулыбался – он любил всякую природу и эта перемена была ему приятна после величественного однообразия Мирквуда.
Вдруг его улыбка исчезла, словно стертая одним движением руки. Смертный холод пронзил его до самых костей – и это в жаркий солнечный полдень! Эльф невольно остановился, пытаясь понять, чем вызвано жуткое ощущение, пришедшее неизвестно откуда. В этот миг в его сознании зазвучал безумный, полный ужаса крик, а вместе с ним пришло несомненное чувство, что это голос Тинтариэль. Девушка звала и звала его по имени, словно забыв все другие слова на свете, но вдруг ее крик оборвался на полуслове. И наступила мертвая тишина.
Друзья заметили, что он отстал, оглянулись и поспешили к нему.
– Ты чего, Фандуил? – обеспокоенно спросил Рамарон, заглядывая в смертельно белое, застывшее лицо эльфа.
– Что случилось, Фандуил? – в тревоге подхватил Горм.
Темная пелена перед глазами Фандуила рассеялась, и он увидел перед собой встревоженные лица друзей.
– Что случилось? – повторил гном, видимо, уже не в первый раз.
– Ничего. – Фандуил встряхнул головой, чтобы вытрясти оттуда этот кошмар. – Нет, ничего. Просто показалось.
– Тебе плохо? – стал допытываться Рамарон. – Может, на привал встанем?
– Нет-нет, ничего. Идемте дальше.
Горм и Рамарон смерили его подозрительными взглядами, но все-таки повернулись и продолжили путь. Фандуил пошел за ними, стараясь убедить себя, что сказал друзьям правду. Случившееся было слишком ужасным, чтобы быть правдой.
Они собирались зайти в Ост-ин-Эдил, чтобы пополнить там запас провизии, и нередко упоминали в разговорах древесный город, до которого оставалось около двух недель пути. После этого случая, едва разговор заходил об Ост-ин-Эдиле, Фандуил отмалчивался и мрачнел. Он заставлял себя считать, что ему пригрезился не более чем полуночный кошмар среди бела дня, возможно, вызванный остатками какой-то местной магии, к которой он оказался чувствительнее своих друзей. Но что-то внутри него упорно не соглашалось со стремлением обмануть себя и твердило о непоправимом.
Через два дня они вышли к Андуину и пересекли мост. Дорога от моста вела прямо к восточным воротам Казад-Дума, но друзья не пошли туда. Они свернули на север, к перевалу через Мглистые горы, ведущему мимо Карадраса. Еще через несколько дней они оказались на западном склоне хребта.
Тропа через перевал проходила севернее Ост-ин-Эдила и спускалась с гор напротив места слияния Буйной с Изморосью. Затем она сворачивала на юг и постепенно углублялась в лес, пока не выходила на западную дорогу к мосту через Изморось. Фандуил остановился на склоне и вгляделся поверх лесных верхушек туда, где должны были виднеться зеленые облака дубовых крон.
Но там ничего не было, хотя ост-ин-эдильские дубы были выше любых других деревьев и виднелись издалека. Эльф сообщил об этом товарищам, но они не поняли его тревоги, потому что до Ост-ин-Эдила оставалось добрых двое суток пути. По их понятию, отсюда было еще слишком далеко, чтобы увидеть город.
Когда друзья вышли на знакомую дорогу, их обнаружили первыми, несмотря на бдительность Фандуила. Из придорожного подлеска выступили несколько вооруженных эльфов и окружили их. Высокий мелодичный голос потребовал положить оружие на землю и сдаться.
Несмотря на подобное обращение со стороны своих, Фандуил почувствовал облегчение – время было военное, и такие предосторожности были понятны. Он снял с пояса «Шершень» и положил на дорогу рядом с «Колуном» Горма и клинком Рамарона. И тут до него дошло, что среди дозорных нет ни одного знакомого эльфа – а ведь он был уверен, что знает всех ост-ин-эдильцев в лицо.
– Вы же из Линдона! – вдруг догадался он. – Тот самый отряд, который должен был привести Элронд!
Ему ничего не ответили, но эльфы начали переглядываться, пока все головы не повернулись к старшему в дозоре. Тот нахмурился и пристально оглядел захваченных пленников – эльфа-авари, гнома и атани.
– Они слишком много знают для чужаков, – с неодобрением заметил он.
– Шпионы? – встревожился кто-то из эльфов.
– Во всяком случае, они выглядят подозрительно. Нужно доставить их к Элронду, он разберется.
– Мы здешние – ученики мастера Келебримбера, – поспешил сказать Фандуил. – Отведите нас к правителю Теркеннеру, он нас знает.
Эльфы снова переглянулись, но уже как-то иначе. Старший дозорный оставил двоих следить за дорогой, а остальные подобрали с земли оружие пленников и повели их в город.
Лигу спустя они вышли из леса на опушку, с которой открывался вид на Ост-ин-Эдил. Первыми путников встречали уютные домики наземного города, сверху донизу покрытые кружевной деревянной резьбой и окруженные цветниками, чуть поодаль за ними возвышались могучие деревья с витыми лестницами вокруг стволов и навесными верандами на мутовках мощных ветвей. Таким запомнился Ост-ин-Эдил друзьям, когда они покидали его.
