Ситуация изменилась. Возвращавшиеся из рейдов выглядели более усталыми и отчаявшимися. Неприятель опять передвинул свои лагеря.
К Капитану прибыл гонец. Капитан собрал офицеров.
— Началось. Леди призвала Поверженных бросить жребий. — Выражение лица у него было странное. В нём сквозило удивление. — У нас — специальный приказ, от самой Леди.
Шёпот — шорох — говор, все потрясены. Она всегда взваливала на нас самые трудные задачи. Я подумал, что нам придётся держать передовую линию обороны, стоять против отборных головорезов повстанцев.
— Нам приказано разбить лагерь на вершине пирамиды.
Сотни вопросов вырвались наружу и зажужжали, как шершни.
— Мы нужны ей для личной охраны, — сказал Капитан.
— Это не понравится Охране, — сказал я. Они вообще нас невзлюбили после того, как им пришлось выполнять приказы Капитана на Лестнице Слезы.
— И что же, они не дадут ей прохода, Каркун? Джентльмены, хозяин сказал идти. Значит, мы идём. Вы хотите это обсудить? Ради Бога, занимайтесь этим, пока сворачиваете лагерь. Но чтобы люди не слышали.
Для всех это было большой новостью. Мы не только будем в стороне от основной битвы, но наша позиция позволит отступить прямо в Башню.
Мог ли я предполагать, что судьба наша уже решилась? Наша армия оказалась разгромленной, ещё не вступив в бой?
В небе была комета.
Лагерь двинулся с места. Лошадей перегоняли в Башню. Я размышлял над этими необычными и непонятными обстоятельствами и понял, почему повстанцы не двигались с места. Они, конечно, надеялись, что в последнюю минуту найдут свою Белую Розу. И ещё они ждали самого благоприятного момента, когда комета подойдёт совсем близко.
Я заворчал.
Ворон, который устало тащился рядом со мной, нагруженный своим барахлом и вещами Душечки, вопросительно посмотрел на меня.
— У?
— Они не отыскали своего волшебного малыша. Не всё пойдёт так, как они задумали.
Он посмотрел на меня странно, почти с подозрением.
— Пока, — ответил он, — только пока.
Колонна повстанцев с шумом и криками атаковала наши позиции, забрасывая копьями часовых, стоявших у частокола. Ворон даже не оглянулся. Это была просто проба сил.
С вершины пирамиды открывалась захватывающая панорама, хотя наверху столпилась куча народу.
— Надеюсь, мы не задержимся здесь надолго, сказал я. — Будет адская работа с ранеными.
Лагерь повстанцев стоял уже не далее чем в полумиле от внешней стены. Они почти напирали на неё. У частокола шли постоянные схватки с противником. Большая часть наших войск уже заняла свои позиции на ярусах пирамиды.
Силы первого уровня состояли из тех, кто служил в своё время на севере в гарнизонах городов, отданных повстанцам. Их было девять тысяч, поделённых на три дивизиона. В центре занимал позицию Несущий Шторм. Если бы здесь командовал я, он стоял бы на вершине пирамиды и посылал бы на повстанцев бури.
Флангами командовали Луноглотатель и Дробящий Кости, двое Поверженных, с которыми я никогда не сталкивался.
Второй уровень занимали шесть тысяч человек, тоже поделённые на три дивизиона. Большинство из них были лучники с востока. Эти суровые и жёсткие люди колебались меньше, чем те, кто был ниже. Командирами, слева направо, были Безлицый, Ревун и Ночная Ящерица. Там приготовили бесчисленные ящики со стрелами. Я представил себе, что они устроят, если противник прорвёт первую линию обороны.
На третьем уровне находились люди из Охраны с баллистами. Шелест с пятнадцатью сотнями ветеранов её собственной восточной армии и Меняющий, стоявший справа с тысячью воинов с юга и запада. Центром командовал Ловец Душ. Там была Охрана и союзники из Городов-Драгоценностей. Его войска насчитывали две с половиной тысячи человек.
И на самой вершине пирамиды стояла Чёрная Гвардия; тысяча человек с развевающимися знамёнами, штандартами и готовым к бою оружием.
Вот так. Грубо говоря, двадцать одна тысяча человек против армии, вдесятеро превосходящей по численности. Численность не всегда играет решающую роль. В Анналах описано множество случаев, когда Гвардия побеждала превосходящие силы противника. Но не такие, как сейчас. Здесь было слишком мало места для манёвра, не было места для отступления, а о продвижении вперёд не могло быть и речи.
Повстанцы взялись за дело серьёзно. Защитники внешней стены быстро отступили, разрушая мостки, ведущие через все три рва. Повстанцы не погнались за ними. Вместо этого они принялись ломать частокол.
— Похоже, они действуют так же методично, как и Леди, — сказал я Элмо.
— Точно. А брёвна они хотят использовать, чтобы соорудить переходы через рвы.
Элмо ошибался, но узнает он об этом только позже.
— Семь дней до подхода восточных армий, — негромко сказал я, оглядываясь на чёрную громаду Башни.
Солнце уже начало садиться, а Леди так и не вышла, чтобы посмотреть на начало свалки.
— Скорее девять-десять, — возразил Элмо. — Они не захотят подходить сюда по отдельности.
— Да-а. Не подумал об этом.
Мы поели всухомятку и спали на земле. А утром проснулись от рёва труб повстанцев.
Боевые порядки неприятеля простирались вдаль, насколько хватало глаз. Вперёд двинулась линия больших щитов. Они были изготовлены из брёвен, выломанных из нашего частокола, и образовали движущуюся стену, перекрывающую весь сектор, свободный от каменных нагромождений. Тяжёлая баллиста метнула снаряд. Катапульта посылала камни и огненные шары. Больших успехов они не достигли.
Передовой отряд повстанцев начал наводить мосты через первый ров, используя брёвна, которые принесли из лагеря. Основные балки были по пятьдесят футов длиной, они не поддавались огню. Чтобы установить их, повстанцам пришлось использовать краны. Собирая и приводя в действие эти механизмы, они открылись, и Охрана со своими дальнобойными машинами заставила их жестоко поплатиться за это.
Там, где раньше стояла внешняя стена, мастера повстанцев сооружали осадные башни на колёсах, с которых могут вести огонь лучники. Они собирались подкатить их к первому ярусу пирамиды. Плотники делали лестницу, тоже на колёсах. Я не видел артиллерии. Наверное, они хотели просто задушить нас своей массой, когда переберутся через рвы.
Лейтенант у нас был искушён в проведении осадных операций. Я подошёл к нему.
— Как они собираются тащить сюда эти башни?
— Закопают рвы.
Он оказался прав. Как только мосты через первый ров были готовы и повстанцы начали перетаскивать щиты из брёвен, появились телеги с землёй и камнями. Люди и животные приняли огонь на себя. Вместе с землёй и камнями в ров пошло множество трупов.
