Вот это называется попали…
Мысли в голове летали стремительно. Этот дом крайний — дальше открытая местность. Дом напротив занят свиньями, следующий горит, как и тот, который мы оставили. Постройки здесь не жались друг к дружке, и чтобы добраться до нового укрытия, надо преодолеть полсотни метров. С покалеченным на руках, с Туком, хоть и бодрящимся, но хромающим на обе ноги, мимо там и сям бегающих отдельных тварей, к которым, несомненно, бросятся на помощь целые орды…
Похоже, Дан, ты не просто попал, а попал всерьез. Альтернативы нет — мы или укроемся в этом доме, или сдохнем на улице.
— Тащите раненого через дверь! Матиец, помоги им! Тук, держись рядом, надо не дать вырваться этим гадинам из хлева!
Горбун кхекнул, добавил секирой по заднице пострадавшей свинье, тут же отскочил назад, занося оружие над головой.
Надежный товарищ.
Я не стал прятать лезвие в древко. На перезарядку уйдет секунд семь-восемь, и вряд ли стадо в хлеве все это время будет терпеливо выжидать. Шагнув внутрь, без разбора нанес несколько колюще-режущих ударов. Завоняло будто на скотобойне, от хорового визга заложило уши. Подраненные твари начали метаться, со всей дури ударяясь друг о дружку и стены, отчего дом начал трещать, а сверху посыпалась солома. Позабыв про первоначальный замысел проникнуть в жилую половину, свиньи начали разворачиваться в сторону угрозы.
В мои планы не входило заканчивать жизненный путь на унавоженной земле перед грязным сараем, потому отступил назад, сразу отскочив в сторону. Очень вовремя — наружу одна за другой начали выскакивать твари. Первой Тук от всей души заехал по шее. Я горбуна знал давно, и также знал, насколько он силен. Будь на месте свиньи лошадь — девяносто из ста, что лишилась бы головы. Но эта образина лишь завизжала еще громче, и только прикосновение Штучки, подрезавшее жилы на левой передней ноге, свалило тварь на землю. Причем уже оттуда она, извернувшись, ловко хватанула Тука за ногу. Несмотря на толстый, усиленный железом и бронзой сапог, он заорал, начав суетливо рубить гадину.
Вторая свинья попросту перепрыгнула через преграду. Ловкая, несмотря на размер. Я не успел ее достать, а вот следующая, повторившая такой трюк, поплатилась — лезвие Штучки вонзилось в бок, и тварь, продолжая полет, выпотрошила сама себя — внутренности выпали из распоротого брюха. Визжа куда больше обычного, хрюшка помчалась по улице, разматывая кишки.
Не знаю, насколько умны эти монструозные свиньи, но четвертая, видя, чем закончился полет ее предшественницы, притормозила перед прыжком. Но хотя пространства для разбега в хлеве не было, скорость ухитрилась набрать, а массивную тушу трудно остановить мгновенно. Взрыхляя копытами утрамбованный навоз, тварь так резко припала на передние ноги, что зарылась пятачком. Я почти без замаха нанес колющий удар в глаз, но лезвие хоть и покалечило, в череп прокинуть не смогло — слишком широкое для подобного.
Раненая свинья, должно быть, испугалась, резко подалась назад, помешав оставшимся выбраться. И тут мимо меня внутрь хлева шагнул невесть как оказавшийся здесь Саед. Припав на колено в длинном выпаде, он поразил хрюшку в уцелевший глаз, затем изящно, будто перетекая, отпрянул назад, спокойно вышел наружу и скучающим голосом дал совет:
— Сэр Дан, вы бы отошли в сторону, сейчас они все бросятся на нас, и узость двери их не остановит.
Совет оказался ценным: не успел я толком отскочить, как дверная рама вылетела, оказавшись на манер хомута нацепленной на шею очередной хрюши-рекодсменки. Саед, отходя в сторону, небрежно, будто маша платком, повел рукой. Узкий, изогнутый в обратную сторону клинок коснулся бока твари, прошел по нему до задней ноги. Не знаю, как это матийцу удалось провернуть простым оружием, но толстый слой сала свинье не помог — на землю вывалилась новая порция внутренностей. Тварь попыталась извернуться, чтобы достать убийцу, но капитан ускользнул от клыков с изяществом матерого тореадора.
Похоже, смерть от грязных животных он считает недостаточно героической, раз ведет себя столь осторожно.
Из-за угла выскочила новая свинья, как будто тех, которых мы еще не успокоили, было недостаточно. Не обращая на людей внимания, она пронеслась в нескольких шагах, обиженно повизгивая. Я не поверил своим глазам, когда увидел, что эта тварь пробита насквозь дротиком из корабельной баллисты — острие метательного снаряда торчало из правого бока. Хорошо бы найти стрелка, сумевшего сделать такой выстрел…
Бой дело быстрое: миг потеряешь — и тут же об этом пожалеешь. Очередная свинья, выскочившая из хлева, сумела увернуться, не дав себя выпотрошить, и на ходу быстро цапнула меня за колено, после чего помчалась на Саеда. Видимо, ненавидела матийцев не меньше, чем ее хозяева.
Вроде бы цапнула еле-еле, мимоходом, не отвлекаясь от бега, однако нога взорвалась болью, подломилась в колене, я плюхнулся в навоз, выронив Штучку. Из хлева выскочила еще одна тварь, пробежала рядом, не обращая на меня внимания. Наверное, со счетов списала. И в чем-то права — я мог только корчиться и жадно хватать воздух. Чья-то стрела пробила твари шею, и она, негодующе взвизгнув, резко развернулась и набросилась на троицу воинов, до сих пор пытающихся затащить покалеченного в дом. Хватанула копейщика за голень, тут же выпустила, заработав удар алебардой, потом накинулась уже на матийца, свалив его с ног толчком рыла.
Я мог лишь смотреть через слезы. Боль бывает разная, и та, с которой сейчас столкнулся, начисто вывела меня из боя на несколько мгновений. А когда нашел в себе силы шевелиться, помощь уже не требовалась: свинью рубили со всех сторон, Саед, стоя в стороне, брезгливо стряхивал кровь с меча, отовсюду сбегались воины на крик Тука. Горбун на все лады орал, что стража подранили и надо срочно его выручать.
Я одного не мог понять: куда же делись свиньи. Нет, какие-то еще продолжали носиться, но их обстреливали со всех сторон, лупили и кололи. Похоже, мы побеждаем.
Еще бы — ведь это всего лишь тупые твари, а мы люди.
Хорошо, что тварей этих оказалось не так много…
Тук не жалея распорол окровавленную штанину и озвучил диагноз:
— Ни хрена себе цапнула! Мясо от кости отвалилось! Больно небось?
Я не успел ответить на этот в общем-то не нуждающийся в ответе вопрос, как Саед, подойдя, озвучил свои опасения:
— Садок мог быть не один. Если так, то сюда мчатся целые толпы этих тварей.
— Толпы?! — сквозь слезы выдал я. — А это что было?! Парочка?! И что, дьявол побери, за садки вы имеете ввиду?!
— Свиной остров… Мне следовало догадаться, что здесь опасно. Много свиней… слишком много. Самых грязных из них, по слухам, темные жрецы забирают для нечестивых обрядов, после чего держат в специальных вольерах, называемых садками. Люди разное говорят про эти садки… Такое стадо не первый раз южане выпускают, хотя давно про подобное не доводилось слышать.
