Теперь можно было выйти на асфальтированную дорогу, ведущую через предместья к городу. В густеющих сумерках зажигались фонари. Белые шапки цветущего жасмина перевешивались через ограды. Под жасминовыми пологами мимо фонариков прогуливались нарядные парочки. Из раскрытых окон, тепло горящих в темной листве, доносилась музыка и оживленные голоса. Промчалась открытая машина, набитая военными и смеющимися женщинами. Праздник у них тут какой-то?
Навстречу брела пожилая чета — старушка в шляпке с вуалькой и дед с прямой не по возрасту спиной и шикарными усами. Встретившись взглядом с рейной, дед остановился и взволнованно разинул рот, старушка дергала его за рукав, но он стоял столбом и смотрел. Узнал, что ли? Амарела прошла мимо, ожидая оклика, однако, дед только молча проводил ее глазами.
В Маргерии есть представительство Светловельского Банка Самоцветов, но денег Амареле там не дадут, потому что у нее нет документов. Лорд Маргерии Мельчор Канаста знает рейну в лицо и может подтвердить ее личность. С другой стороны, идти на поклон к Канасте не хочется и не разумно: старый черт под шумок не преминет выдавить из рейны все, что два года пытался выдавить его господин, железнозубый сэн Эмор Макабрин. А то и просто, как хороший пес, принесет рейну хозяину в зубах.
— Девушка, куда вы так спешите?
Сбоку пристроился парень — руки в брюки, на губе незажженная папироска, под распахнутым пиджаком — расстегнутая до пупа рубашка, под рубашкой — несвежая майка. Достойный кавалер голопятой девице в мешковатом платье с куском простыни на голове.
— Ножки наколете, позвольте, на руках донесу? — от кавалера попахивало перегаром.
Экие у них тут обычаи, в Маргерии! Амарела увернулась от загребущих лап, отскочила и гневно зафыркала.
— Уберите руки! Идите своей дорогой!
— Ишь ты, птаха несговорчивая, — не обиделся тот. — Пойдем ко мне, а? у меня арварановка на перчике, картохи нажарим, выпьем за соколов наших в небесах…
Амарела быстро зашагала вперед, стараясь оторваться от плетущегося позади кавалера.
— Ярочка, красавица! — нудел тот. — Ну куда же ты! Послушай, что скажу! Послушай!
На них оглядывались, рейне стало противно. Из тени деревьев у ворот вышагнул мужчина, бросил папиросу на землю, наступил на огонек.
— Ты, мразь алкогольная, пшел вон. Не приставай к девушке.
— Да ты кто такой?..
— В рыло?..
У ворот осталась стоять женщина, подруга героя-защитника. Амарела мельком увидела ее кислое лицо под украшенной цветами соломенной шляпкой.
Они тут все набрались и ищут повода подраться. Она не стала ждать финала разборок и прибавила шагу.
Перекресток, широкое шоссе, на углу — открытое кафе, огни, музыка, танцы на веранде и прямо на тротуаре.
— Девушка, постойте! — ее догонял герой-спаситель. — Постойте, я провожу вас.
— Не надо меня провожать… — Амарела попятилась.
Им что, тут женщин не хватает? Нет, вроде бы хватает, вон веселые, нарядные, смеются, танцуют, за столиками сидят. Им не хватает босячек с простыней на голове?
— Позвольте вас угостить, праздник же. Меня зовут Фетт, а вас? Что пожелаете, котейль с фруктами? Шоколадный ликер? — он ловко подцепил Амарелу под руку и повел к столикам. — Вы не замерзли? Может, кофе с ромом?
— Кофе, горячий, — сдалась Амарела. — И что-нибудь поесть. Лучше, мясное. Хотя все равно.
Ладно, сперва еда, потом разберемся. Фетт нашел свободный столик на веранде. Вытянув повыше руку, принялся щелкать пальцами, подзывая официанта. Оркестр из четырех музыкантов в национальных андаланских костюмах наяривал что-то зажигательное.
— Прекрасная госпожа, танцуете? — рядом тут же материализовался еще один кавалер, с усиками, в перчатках, в лакированных штиблетах, с пышным шейным платком.
— Это моя девушка! — возмутился герой-спаситель.
— Ах, простите, не заметил, прошу разрешения…
— Не танцует!
— Я хотел бы спросить вашу даму…
— Не танцует, я сказал!
— Простите, господа, — пробормотала Амарела. — Мне надо попудрить носик.
Оглушительный успех у маргерийских мужчин испугал ее не на шутку.
— Стой! — Фетт через стол попытался схватить ее, Амарела шарахнулась и бросилась прямо через танцплощадку к выходу, наталкиваясь на кружащиеся пары и бормоча извинения.
— Стоять! — заорал за спиной Фетт-спаситель. — Куда рванула?! Немедленно вернись!
Она скатилась со ступенек и врезалась в группу молодых людей, как раз собирающихся подняться на веранду.
— Осторожно, госпожа, — чьи-то руки подхватили ее. — Ноги переломаете!
— Девушка, вас обижают?
Сбоку горячо задышали в ухо, по спине прошлась чья-то ладонь.
— Это моя женщина, скоты! — надрывался Фетт.
Ба-бах! — выстрел в воздух. Что-то звонко разбилось. Взвизгув, смолкла музыка, поднялся гомон голосов.
Амарела сцепила под грудью руки и изо всей силы двинула локтем назад. Лапающий ее за задницу поперхнулся, рейна рванулась, потеряла косынку, но выдралась на свободу. И побежала так, как никогда не бегала.
— Сто-ой!
Ба-бах!
С ума посходили! Или это я сошла с ума? Что происходит?
— Улю-лю! Лови ее, лови!
— Держивора-аа!
Она оглянулась — за ней ломилась толпа. С криками, улюлюканьем, с выстрелами в воздух. Женщины там тоже были, господипомилуй.
Амарела неслась по освещенной улице, шаря глазами, куда бы свернуть. Би-ип! би-ип! — сзади загудел клаксон, послышалось тарахтение мотора, Амарелу нагнал неспешно катящийся "сполох" пыльно-белого цвета. С крыльев его скалился знакомый до тошноты макабринский череп. Кто-то очень большой, поднявшись, выметнул длинную руку, и рейну, как котенка, вдернули в открытый салон.
"Сполох" остановился. С передних сидений к Амареле повернулись двое, а тот, кто втащил ее, оперся коленом о заднее сидение и развернул к толпе закрепленную на кузове "аранью".
— Что, бунтуем? — спросил он с веселым изумлением. — Угостить?
Толпа нерешительно затопталась.
— Ай-яй-яй, — посмеиваясь, он покачал головой. — Как нехорошо. Гоняете девушку, как кошку. Нашли себе забаву. А ну, брысь.
Белая летная куртка, майорские семиконечные звезды на погонах, гвардейский эмалевый щит с каманой на груди, мертвая голова на плече. Белокурый чуб спускается на бровь, светлые насмешливые глаза, улыбка.
— Не бойтесь, прекрасная госпожа. Не дам вас в обиду.
Он скинул куртку и набросил на плечи тяжело дышащей Амареле. Это было лучше всего, она стянула куртку на груди и сразу почувствовала себя защищенной.
— Кавен Макабрин, двенадцатая гвардейская воздушно-кавалерийская бригада, к вашим услугам. Это Филико Лагарте, мой оруженосец, — младший лейтенант с переднего сидения улыбнулся Амареле, как родной. — Васк, хватит зевать, поехали! — это ефрейтору-шоферу, пялящемуся на рейну, словно на дарский золотой запас.
