— Независимой… звучит как-то кощунственно, — усмехнулась Лана
— Что же ты хотела, милая?…Все мы в этой жизни связаны чем-то…долгом, обещаниями, или собственными желаниями.
— Донат, если можете, скажите, почему я?
— Тебе это так интересно?
— Да.
— Ну хорошо… мы искали живой психологический образ для его чувственных устремлений. Во всяком случае, твой облик идеально ему соответствует. Так что, выбора у нас нет, постарайся оправдать наши вложения в тебя, — уже по-отечески закончил Донат.
В конце разговора, Донат в деталях уточнил суть нового задания и они расстались.
С момента появления Антона в Миассе прошло чуть более двух месяцев, но за это время многое изменилось в его жизни. Воспользовавшись советом сестры, он с энтузиазмом принялся воплощать её идею в реальность, а Лана, оказывала ему в этом всемерную поддержку, используя свои неограниченные возможности. Старицкая подыскала невдалеке от центра города свободное помещение и помогла привести его в порядок, но на этом её участие не закончилось, благодаря усилиям Ланы, в кротчайшие сроки были подготовлены все необходимые документы и согласованы со специальными службами. А ещё раньше, через своих знакомых, она раздобыла свидетельство, разрешающее Антону тренерскую деятельность. Три недели назад, духовно-оздоровительный центр получивший название "Сатори" официально приступил к своей работе. Первоначально Раскатов набрал экспериментальные группы учеников по цигуну и ушу, планируя в дальнейшем расширить сектор оздоровительных практик. К его удивлению, Лана так же записалась в секцию цигуна и стала регулярно посещать занятия. Но минувшие недели так и не внесли ясности в их отношения, а зародившееся было чувство, словно натыкалось на непреодолимую преграду. Пару раз им доводилось встречаться на вечеринках в разных компаниях, где они общались как добрые друзья, но в основном их связывали деловые отношения, касающиеся оздоровительного центра. Складывалось впечатление, что Лана сама не желала форсировать события и пребывала в каком-то ожидании. Тем не менее, она активно принимала участие в судьбе Антона в качестве незаменимого друга. В свою очередь, Раскатов старался вернуть ей долг оказанным вниманием, но только лишь им, почему-то не позволяя себе перейти определённую черту в сложившихся отношениях.
Последнее вечернее занятие уже подходило к концу, группа старательно отрабатывала классическое упражнение цигуна "Подъём неба". Антон внимательно наблюдал за учениками, запоминая ошибки каждого, но коррективы пока не вносил, ведь система тренинга не требовала неукоснительной чёткости выполнения, здесь важны были внутренние ощущения направленных потоков энергии. Сами ученики должны были почувствовать путь, по которому ведёт их цигун. Через несколько минут, уже подводя итоги занятия, он указал на некоторые ошибки, ответил на несколько вопросов, после чего распустил группу.
— Антон Евгеньевич… можно с вами посоветоваться? — обратилась к нему, подошедшая девушка.
— Конечно Таня, я слушаю тебя.
— Вы знаете…я уже второе занятие никак не могу сосредоточиться. На прошлой неделе всё как-то получалось само собой, а сейчас ощущения не полные, как будто что-то мешает.
— Я заметил, что ты несколько рассеяна. Что-то случилось?
— Да так…личные проблемы.
— Вот они то и мешают тебе. Попытайся освободиться от этих мыслей, или реши свою проблему.
— Не всё так просто! — вырвался из неё возглас.
— Согласен, жизнь штука непростая, но иного выхода я не вижу. У тебя ещё будет много таких "узелков", научись их развязывать.
— Ох, если бы это касалось только меня…
— Если хочешь расскажи, может что нибудь и посоветую.
Татьяна поглядела на Раскатова, испытывая некоторую неловкость, но затем все же решилась:
— Хорошо Антон Евгеньевич, я расскажу, — девушка вздохнула и продолжила:
— Уже два года я встречаюсь с одним парнем… он мне нравился, с ним было даже интересно. А несколько дней назад он предложил выйти за него замуж… Вначале я приняла это за шутку, но его намерения оказались серьёзными. Одним словом, я пообещала подумать…
— И теперь ты поняла, что не любишь его?
— Вы правы… И я не знаю, что мне делать…
— Ты боишься его обидеть?
— Но ведь его чувства искренние.
— У тебя Танечка есть только два решения.
— Да… и какие?
— Конечно ты можешь согласиться на его предложение и начать не свою жизнь, которая рано или поздно закончиться разочарованием, либо скажи ему правду… В этом случае, ты обидишь его чувства, но зато не покривишь душой. А обманывать своё сердце, это большой грех девочка… он бесследно не проходит. Твоя настоящая любовь ещё впереди, ты сама это почувствуешь, нельзя предавать её ради жалости. Возможно, твой друг когда нибудь всё и поймёт, но только не сейчас.
Раскатов стоял лицом к выходу и успел заметить как спешно выбежала Лана, на ходу помахав ему рукой.
— Спасибо вам, — прошептала девушка, с заблестевшими глазами, — мне даже легче стало. Я пойду… До свидания Антон Евгеньевич.
— Счастливо Танюша.
Постепенно расходились его последние ученики, обсуждая занятие и негромко переговариваясь между собой. Проводив Татьяну, Раскатов прикрыл дверь и отправился осматривать раздевалки с душевыми комнатами, где зачастую люди оставляли свои вещи. Антон уже было решил переодеваться, но услышал скрип открывающейся входной двери, а затем отрывистые неразборчивые голоса. Он вернулся в зал и увидел четверых крепких парней, среди которых один выделялся особой бесцеремонностью. Сразу же по-хозяйски, он обошёл помещение, заглядывая во все его уголки.
— Ну чё, уже открылся и бабло рубишь? — нагло осведомился парень.
Раскатов почему-то сразу же окрестил его "гнусавым".
— А вы ребята по какому вопросу… может в секцию хотите записаться? — деликатно поинтересовался Антон.
— Не, мы по другому профилю, мы твоя крыша.
— Да? Но "моя" пока не протекает, так что, кровельщики мне не нужны.
— Ты чё, олень…не вкупился ещё?! Ты башлять за охрану будешь нам, тариф мы тебе определили!
— А-а, да вы из этих…Что, поиздержались ребята?
— Ты чё в натуре, на напряг нарываешься! — сверкнул глазами старший.
— Зря вы ко мне пришли ходоки…
— Не, втирать тебе бык я не собираюсь. Откажешься башлять, бля…нарвёшься, прессанём и тариф повысим! Ищи мазу сейчас, а то нагрузим по полной!
— Ух, какие замечательные слова ты знаешь, прямо эрудит! — усмехнулся Антон, а затем уже по-отечески добавил:
