― Значит то, что Алдан освободился самостоятельно — ложь, ― заметил баронет.
― Да. Ложь, которая становится ещё больше, если вспомнить о чудовище, когда-то объединившим гордый Алдан с помощь меча, крови и тёмного дара. То, что вы теперь ссылаетесь на то самое чудовище и отвергаете наследие Аскира ― больше, чем просто плохая шутка.
― Почему ты не рассказывала об этом до сих пор? ― спросил он девушку-барда.
― Я не думала, что ты захочешь это услышать, ― мягко ответила Тарида. ― Это уже давно в прошлом. ― Она ласково улыбнулась ему. ― Почему я должна лишать тебя гордости? Но я полагаю, что твой отец об этом знает.
Я вздохнул. Чем больше я узнавал об этих вещах, тем глубже становилась моя печаль, а также уверенность в том, что ничего этого не должно было случиться.
― Простите, надеюсь, я не слишком вам помешал? ― вежливо спросил лейтенант Штофиск, который тоже подошёл.
― В чем дело, лейтенант Меча? ― спросил я, чувствуя облегчение от того, что меня отвлекли от мрачных мыслей.
― Я пригласил девушку-барда и баронета подойти к вам не просто так, ― вежливо сказал Штофиск, отвесив перед ними лёгкий поклон. ― Твой голос, Тарида фон Зильбермонд, слушают повсюду, и генерал Копья хочет поручить вам написать балладу, которая была бы ближе к истине, чем то, что распространяется сейчас.
Тарида заметила мой взгляд и рассмеялась.
― Вы об этом знали?
― Теперь знаю, ― ответил я, глядя на Штофиска.
― Пусть это станет шедевром, ― предложил Штофиск с обаятельной улыбкой. ― Я дам вам информацию, которую вы должны будите задействовать. Просто назовите вашу цену.
― Шедевром? ― спросила Тарида с улыбкой. ― Который будут петь по всей империи? Тогда, как минимум, тридцать золотых крон.
― Это, в свою очередь, добавит славы и вам, ― вежливо заметил Штофиск, пока я наблюдал за ними, потеряв дар речи.
― Если собираетесь торговаться, тогда я вообще ничего не собираюсь писать, ― заметила эльфийка.
― Конечно, вы получите золото, если историю, которую вы должны рассказать, дам вам я. ― Он протянул ей руку, и она пожала её.
― Да будет так.
Серафина тихо засмеялась.
― Видишь, Хавальд. Вот как надо бороться со слухами!
Мы еще немного поболтали, прежде чем девушка-бард вывезла баронета из зала. Мужчина выглядел заметно уставшим, а к концу его глаза лихорадочно блестели.
― Что именно с ним случилось? ― немного позже спросил я Штофиска.
― Чтобы сорвать план врага, он вызвал мастера Ролкара на поединок на мечах и выиграл ценное время для Совы, ― с восхищением объяснил лейтенант.
― Мастера Ролкара?
― Одного из агентов императора-некроманта.
― Фелтор, ― шепнула мне Серафина. ― Должно быть, это был Фелтор. Баронету повезло, что он остался в живых.
― Насколько же хороши были эти Совы из прошлого? ― спросил я, пока мы потихоньку передвигались по залу. Я посмотрел на Лиандру, которая болтала с толстым мужчиной, в то время как другие стояли вокруг и таращась на неё.
― А насколько можно улучшить свои навыки, если в твоём распоряжении будут лучшие учителя, и ты сможешь долго жить? ― спросила Серафина. «Наверное, очень сильно», ― подумал я. ― Сам Асканнон показал им, как сплести меч и магию воедино. ― Она тихонько засмеялась. ― Ты знаешь, что Асканнон заново изобрёл для себя фехтование? Говорят, что он долго изучал технику лучших бойцов, а затем сделал расчёты, как улучшить каждый удар, стать быстрее и всегда находить для защиты идеальное положение ног.
― Я поверю во что угодно, но только не в это, ― сказал я. ― Фехтование рассчитать невозможно, его нужно чувствовать.
Следующая часть вечера сначала проходила спокойно.
В основном я бесконечно долго стоял и наблюдал. Время от времени кто-нибудь подходил и присоединялся к нам, но преимущественно только для того, чтобы обменяться любезностями, прежде всего с Серафиной. В какой-то момент Лиандра открыла был, и высокий светловолосый мужчина повёл её в танце. Штофиск похитил Серафину, и после нескольких тактов музыки они присоединились к Лиандре и её партнёру, а за ними последовали и другие пары.
В другом конце зала я увидел, что Зокора смотрит на меня и что-то говорит Варошу, затем эти двое направились ко мне. Возможно, Зокора почуяла, что что-то должно произойти. Этого от неё вполне можно было ожидать, но они опоздали.
Толстяк, который ранее говорил с Лиандрой, внезапно оказался рядом со мной. Не думаю, что он знал, кто я такой. Он вытер лоб салфеткой и уставился на Лиандру.
― Ее называют «королевой без страны», ― доверительно сообщил он мне. ― Она отчаянно ищет помощи для своего королевства, которое уже давно повержено.
― Неужели? ― спросил я.
― Говорят, что Мангус Торсон был первый, кто подстрелил дичь в Газалабаде. Всё, что нужно было сделать, это пообещать, что он будет ходатайствовать перед королем в её пользу. Теперь, когда Хралдир превратился в прах, ему даже не нужно себя утруждать. Видите танцующего с ней блондина?
― Вижу, ― пророкотал я. Толстяк был либо глух, либо слишком увлечён, чтобы понять предупреждение.
― Это барон Виртен из Рангора. Он хочет предложить ей три повозки с мечами. Он поспорил, что будет следующим, кто попробует на вкус её титьки. А если ещё окажется между её ног, это будет стоить пары старых мечей.
Дверь на маленький балкон распахнулась недостаточно быстро и с громким треском сломалась, когда мужчина перелетев через перила, свалился в сад. Я был горд тем, что он ещё жив. Он доказывал это, крича во весь голос.
Здесь это называли скандалом. Лиандра с каменным лицом сначала держалась в стороне, в то время как Штофиск пытался спасти то, что ещё можно было спасти. Он говорил о несчастном случае, казусе, однако когда я схватил толстяка за шею и брюки и перебросил через балкон, меня видело достаточно свидетелей.
Я больше ничего не хотел говорить, и мы молча пробирались сквозь толпу, пока все стояли и тупо таращились, а на сцене граф Алтинс, алданский посол, отдал приказ оркестру продолжать играть.
В конце концов Лиандра всё-таки не сдержалась Она ринулась ко мне, рядом с ней был светловолосый мужчина, который демонстрировал обаятельную улыбку.
― Если позволите, дорогая королева цветов, я улажу это для вас, ― промурлыкал он, заглядывая ей в вырез.
Возможно, боги и посылают некоторые испытания, чтобы проверить самообладание человека, но сейчас мне совсем не хотелось проходить такое испытание. В следующее мгновение Серафина и Варош вцепились в мои руки и оттащили в сторону, в то время как Зокора лишь выгнула бровь. ― Я недооценила тебя, ― заметила она. ― Это действительно был хороший удар!
― Как ты мог так поступить? ― зашипела на меня Лиандра, когда меня буквально выносили из посольства. Алданские гвардейцы бросились к нам, но у них хватило ума держаться на расстоянии.
― Барон Виртен заслужил это, ― выдавил я, пытаясь стряхнуть с себя Вароша и Серафину. Они прилипли ко мне как репейник.
― И кто это? ― ледяным тоном спросила Лиандра.
― Блондин, с которым ты только что танцевала. Тот, что чуть не уткнулся тебе в грудь.
― И что с ним? ― спросила она тоном, обещающим мне обморожение.
― Он заключил пари с толстяком, что будет следующим, кто залезет тебе под юбки.
― С мужчиной, которого ты перебросил через перила балкона? ― спросила она, в то время как её глаза медленно расширялись.
― Да.
― Посол из Ибсиса?
― Если это он, то да. Виртен сказал толстяку, что если сможет попробовать на вкус твои титьки и оказаться между ног, то мечи того стоят.
Я прожил достаточно долго, чтобы оценить хорошую пощечину. И с этой не могла сравниться ни одна. Не было ни малейшего предупреждения, и она ударила как гром и молния… в буквальном смысле, потому что Лиандра была окутана тысячей маленьких искр, которые становились всё более яркими и плотными. Наряду с искрами, у меня также закружились перед глазами мушки, и я оглушено затряс головой. Если бы Варош и Серафина не держали меня, я бы упал.
