— Насте, — немного надувшись, созналась я. — Она специально вылезла к этому шесту, чтобы попасться тебе на глаза, я уверена!
Муж только сокрушенно покачал головой:
— Не переживай на ее счет. И можешь не сомневаться — мое внимание все предназначено тебе. Черной волчице оно разве что в страшном сне является!
— Почему это? — Я подозрительно прищурилась.
— После того нападения на землях хранителей, когда меня принесли в их поселение, Настя сразу явилась… утешать. — Я в изумлении уставилась на Андрея. Об этом он мне не рассказывал! — И я четко ее предупредил: в следующий раз, не считаясь ни с чем, загрызу! В тот момент просто сил не было, иначе… Она знает, что любое вмешательство в нашу жизнь обернется смертью, поэтому избегает нас. Боится как огня.
О! Настроение резко поднялось. И брюнетка у шеста уже не казалась зловещей.
— До сих пор не могу простить медведям той бойни, — прижавшись к плечу белого, глубоко вздохнула.
— Напрасно. — Муж свободной рукой погладил меня по волосам, успокаивая. — Они не могли не позволить «твоим» сторонникам попытки моего уничтожения. Ведь дали они шанс моему отцу избавиться от тебя на волчьих землях. Но по прошествии времени мне думается, что количество напавших было выверено «до грамма». На парочку рысей больше — я бы не стоял тут сейчас.
— Звери! — вздрогнула я. — И лично мне кажется, что уничтожить тогда хотели опять меня.
— Мне поначалу тоже так показалось. Но позже, обдумав случившееся, решил, что целью был я. Впрочем, исключать нельзя ничего. Рысям наша одновременная гибель принесла бы огромную пользу — хаос на волчьих землях. А списать все на неразбериху боя несложно. Хранителей, кроме Томаша, тоже мог бы устроить такой вариант. Дилемма с двумя наследниками разрешилась бы.
— Медведи беспощадны.
— В этом их предназначение. Оборотни сами по себе не слишком добродушны.
— Все равно не люблю их. — Я поежилась.
Андрей засмеялся:
— И именно поэтому ты каждый раз приглашаешь их на это сборище. — С широкой улыбкой он отсалютовал бокалом стоящим на противоположном балконе и также наблюдающим за танцами внизу медведям.
Грохот музыки даже оборотней лишал возможности услышать нашу тихую беседу, но жест они заметили, приветственно ответив нам.
— Пусть они видят… происходящее. — Я замялась.
— Давай уже признавайся, зачем затеяла эту кутерьму? — Судя по взгляду, Андрей и сам все понял.
— Не хочу разделения волков на кланы, — подтвердила я его догадку. — Кто лучше, сильнее и могущественнее… А так, весь наш молодняк проводит время вместе. Больше шансов на межклановые пары и смешанных волчат. Я надеюсь, когда-нибудь все волчье сообщество станет однородным.
— Лена, тогда в будущем все волки будут белыми! — уверенно пообещал муж.
— Я думаю, это неплохо. Мы станем сильнее! И вряд ли у рысей возникнет желание претендовать на наши земли.
Добровольский лишь улыбнулся понимающей и в чем-то одобряющей улыбкой. И неожиданно сменил тему:
— Королева потанцует со мной?
— Вот еще! — фыркнула, демонстративно отскакивая в сторону. — Там кавалеров предостаточно!
— Размечталась! — И, стремительно подхватив, муж закинул меня на плечо, направляясь к лестнице, ведущей вниз.
— Добровольский! — давясь смехом, произнесла я. — Ты меня бесишь! И это твое извечное: мужчина решил, значит, все — «дергаться» бесполезно! В этом весь ты.
— Жизнь неровна! — Муж легонько хлопнул меня по бедрам. — Я вижу для тебя единственный выход…
— Какой? — насторожилась я.
— Посвятить жизнь исправлению моего характера! Именно жизнь — парой десятилетий тут ничего не решить. Слишком трудный случай.
И Андрей засмеялся, заставив меня возмутиться:
— Ты не волк, а… поросенок!
— Все как ты любишь, милая.
В таком виде мы и появились на танцполе. Впрочем, никого этим не удивив. Ни в человеческой, ни в звериной ипостаси своих чувств мы не скрывали, давая понять всем: на земли волков пришли мир и любовь. Борьба и война отменяются!
Разговор хранителей
— Они выглядят благополучными. — Максим локтем толкнул Томаша, одновременно приветственно приподняв бокал с минералкой в направлении стоявших напротив Елены и Андрея. — Ты не ошибся насчет этой волчьей пары.
— О да. Она со своим выстраданным жизненным практицизмом и он со своей несокрушимой силой и решительностью именно то, что нужно волкам. Эта царственная пара изменит их мир. Более того — сумеет его защитить!
— А что с волчонком?
— Однозначно пошел в папу. И сдается мне, и его потомкам «грозит» эта участь. Волконский не зря был одержим идеей смешения кровей.
— Как считаешь, решатся они еще на одного ребенка?
— Полагаю, мы имеем все шансы подвигнуть их на такое. Дочка или еще один сынок пойдут лишь на пользу этому союзу. И у меня есть небольшой план, семена которого можно заронить сегодня, чтобы лет через восемьдесят они дали свои всходы…
— Еще один шанс взять Андрея за горло? — Макс с довольным видом потер ладони. — Отлично! Я в деле.
— А пока есть время, займемся тобой. — Томаш и глазом не моргнул. — Я тут невесту тебе присмотрел…
— Что-о-о?
* * *
— Темка! Живо есть! — ругала я чрезмерно разбаловавшегося сына. — Папа сейчас придет домой и… у-у-у… ждет тебя нагоняй за поведение.
— Не хочу каши! На охоту хочу-у-у, — ныл сын, грозно топая ножкой.
— Скоро поедем, — уверяла я его, мысленно планируя поездку в нашу «берлогу».
И тут мы услышали звук подъезжающего авто — Андрей вернулся.
Причем с большим свертком в руках!
— Подарки!!! — радостно заголосил Артем, повиснув на папиной шее.
— Это маме, — поверх головы сына подмигнул мне Андрей.
— Да? — Я настороженно принюхалась. Было во взгляде мужа что-то такое… Какая-то чертовинка… А зная его, можно было ожидать самого невероятного.
— Пап, на охоту хочу-у-у! — перебивая нас, закричал Артем и от возбуждения перекинулся. Клочки детской одежды разлетелись в стороны, а муж шустро увернулся от полоснувшей воздух когтистой лапы.
Стоило белому волчонку плюхнуться на пол, как он вскочил и волчком завертелся на месте, всем своим видом демонстрируя, что готов бежать прямо сейчас. Я тут же подскочила, стараясь успокоить нетерпеливого сына. Но муж, предупреждающим жестом остановив меня, отложил сверток и присел на корточки.
— Артем! — Голос был строгим и властным — альфовским, без сомнений. — Давай-ка теперь назад!
Я только возмущенно взглянула на Андрея, когда… волчонок замер на месте, уставившись на человека, в котором, несомненно, ощущал альфу. Миг яркой вспышки — и на полу сидел наш раздетый ребенок.
