— Серафин и Лиор, — коротко пояснил он, вначале ткнув подбородком в монахов. — Они выбрали неудачное время, чтобы посетить отца Фаэлана. У меня не было другого выхода, пришлось привести их сюда. Но, может, это и к лучшему. Фаэлан считает, что они могут быть знакомы с новым Дерини Полина.
Более исчерпывающую информацию Джесс получил из сознания Джавана за считанные секунды. Затем немигающим взглядом уставился на погруженного в транс Серафина, которого охранял Гискард.
— Я ими займусь после того, как мы установим Портал, — холодно произнес он, не тратя времени на околичности. — А пока мы их просто используем. Будь я столь же бессовестным человеком, как они, то с огромным наслаждением забрал бы у них всю энергию подчистую. Но, увы, я не таков. И придется просто довольствоваться тем, что на сегодня их сила послужит тем людям, против кого они обычно ее направляют.
Он окинул взглядом всех присутствующих в комнате. Те молча ожидали его указаний.
— Ладно, нам придется перераспределить роли, поскольку теперь участников оказалось на двоих больше, — сказал он. — Карлан, ты будешь стоять на часах вместе с Гискардом. Но оба будьте готовы придти мне на помощь, если понадобится. Этьен, вы возьмете на себя Серафина. Ориэль, тебе достанется Лиор. Отец Фаэлан, вам предстоит работать с его высочеством, поскольку с ним вы лучше всего знакомы. Можете начинать устанавливать связь, а я пока завершу все необходимые приготовления. После этого можно начинать.
Чтобы не тревожить Фаэлана понапрасну, Джаван поспешно установил контроль над его разумом и увлек к оконной нише, где усадил на стул и немедленно погрузил в глубокий транс. Поскольку это заняло все его внимание, то он почти не видел, чем был занят Джесс в это время. Когда же он смог наконец поднять глаза, то увидел уже результат трудов молодого Дерини.
Прежде всего, тот мелом очертил большой восьмиугольник. Фигура еще не была завершена, поскольку Джесс не провел северную грань, и мел лежал в северо-западном углу. Толстые желтые свечи были установлены по всем углам восьмигранника, но их еще не зажигали. Комната была освещена единственной свечой, стоявшей на каминной полке.
Чтобы этот свет никто не заметил снаружи, окно завесили тяжелым плащом, а другим плащом, как следует свернув его, подоткнули дверь, чтобы свет не просочился в коридор. Гискард с Карланом исчезли, по всей вероятности, заняли сторожевые посты в библиотеке и где-нибудь в коридоре на подходах к лестнице, чтобы вовремя задержать нежеланных гостей. Что касается беспомощных Серафина и Лиора, то они сидели на полу по обеим сторонам оконной ниши, свесив головы на грудь и совершенно не осознавая происходящего.
Посреди комнаты Джесс склонился над набором странных черных и белых кубиков, и в этот момент он отделял их одни от других и из белых выстраивал подобие квадрата. Черные он установил по углам белого квадрата, а затем чуть отклонился, чтобы взглянуть на дело своих рук.
Джаван медленно поднялся на ноги, и откуда-то из глубин памяти всплыло понимание того, что сейчас делал Джесс. Ему никогда не доводилось видеть этого своими глазами, однако в наследии Халдейнов хранилось множество самых разнообразных познаний, и теперь часть из них могла ему пригодиться. Джесс указательным пальцем коснулся каждого из белых кубиков, составлявших квадрат, и негромко произнес их имена. Джаван не слышал его голоса, однако память подсказала ему: Prime, Seconde, Tierce, Quarte.
Когда Джесс завершил эту часть обряда, четыре кубика загорелись мягким светом, чистейшего молочно-белого оттенка. Джаван не мог отвести от него восхищенного взгляда. Джесс, глубоко вздохнув, повторил свои действия для четырех черных кубиков, вновь шепотом называя их имена, которые Джаван, даже не слыша их, мог бы повторить вслед за ним: Quinte, Sixte, Septime, Octave.
Едва лишь Джесс называл следующий кубик, как тот принимался сверкать иссиня-черным светом. У Джавана перехватило дыхание, когда Джесс взглянул прямо на него, послав ему в безмолвье вопрос, затем кивком велел подойти поближе.
— Вы же никогда не видели, как устанавливается защита, верно? — шепотом спросил он, когда Джаван опустился на колени рядом с ним. — И все же вы знаете, что сейчас происходит.
— Знаю… и не знаю одновременно, — отозвался Джаван. — Слова приходят сами, когда ты называешь кубики, но я никогда прежде не подозревал, что мне это известно.
— Не нужно ничего объяснять, — Джесс взял в руки белый кубик в верхнем левом углу квадрата и переставил его на черный по диагонали. — Джорем рассказывал мне о силе Халдейнов. — Посмотрите, как я завершаю ритуал. Если хотите, можете повторять вслед за мной. Вам нужно как следует осознать все происходящее, нельзя оставлять это где-то в глубине вашей памяти.
Глубоко вздохнув, Джесс вновь устремил взгляд на соединенные черные и белые кубики. Когда он прошептал первый cognomen, Джаван помимо собственной воли повторил вслед за ним:
— Primus.
Едва лишь кубики соприкоснулись, как черный словно подскочил вверх навстречу белому, и они соединились с ощутимым щелчком, сливаясь в единую серовато-черную структуру. Джесс, с улыбкой взглянув на Джавана, взял в руки следующий белый кубик и поднес его к черному.
— Secundus, — прошептали они с Джаваном почти хором, и все повторилось.
Tertius и Quartus последовали за ними. Когда Джесс закончил, он велел Джавану установить сдвоенные кубики в четырех углах восьмигранника снаружи фигуры, и в то же время подозвал к себе Ориэля с Этьеном.
— Ну вот, обычно полагается стоять, но думаю, что сегодня мы все останемся сидеть, поскольку никто из вас этого прежде не делал. Нам ни к чему, чтобы кто-то свалился с ног, если я заберу у него слишком много энергии. Так что садитесь, скрестив ноги, вот здесь, посередине. — С этими словами он указал Джавану на место справа от себя, Ориэлю слева, а Этьену — напротив. — Оставайтесь внутри восьмиугольника, но старайтесь не касаться центрального квадрата. Именно там мы будем фокусировать энергию. Но сейчас просто сядьте, расслабьтесь, и закрепите связь со своим помощником.
Сам Джесс сидел спиной к недорисованной грани восьмиугольника, и когда все наконец устроились на своих местах, обернулся и провел мелом недостающую грань. Джаван ненадолго зажмурился, мысленно возобновляя контакт с отцом Фаэланом, который по-прежнему был погружен в глубокий транс, а затем вновь открыл глаза. Джесс поднял руку, и указал по очереди на крохотные башенки защиты, взывая к ним по именам:
— Primus, Secundus, Tertius, et Quartus, fiat lux!
