- Наши действия? Атаковать? Может магия?
- Атаковать самим? Глупо. Попытка атаки обречена, все ворота крепости под контролем. Они первым делом ждут именно этого. Не сомневаюсь, нас сразу же накроют ливнем стрел. Потерять Алифи будет много страшнее, нежели веру в себя людей. Магия? Если только наших заклинателей попросить. Но мне не кажется это хорошей идеей. Даже если получится разрушить несколько машин - это не решит проблем. На юго-востоке стоят три. На юге - еще две, только они не на позициях. Разрушим эти - привезут те. А каждая такая атака - это риск слишком рано открыться. Нет, не советую.
- Так что же предлагаете делать?
- Ждать. Это неприятно, но главные угрозы будут потом. Можно заменить на стенах людей из гарнизона на прибывших в пополнении. У этих близкие далеко, может, будут покрепче...
Беседа медленно, но верно сползала к мелким деталям, только подчеркивая всю беспомощность осажденных. При соотношении, минимум, семь к одному слишком мало возможностей для маневра. Ждать, значит, ждать. А в это время задание Владыки убегает в неизвестном направлении. А, тьма с ним, с этим человеком. Придет и для него время.
Интересно, зачем приглашали на Круг деда-заклинателя, если все, что он сделал - чуть не сломал себе пальцы?
...
- Шен Ро, младший наследник ушел.
Вот так просто. Только что жизнь еще косила глазом на отряд воинов, скачущих по желтому пожухшему полю, еще прикидывала шансы и варианты. Только что. И все. Демон Ту не считает шансы, он меряет срок. Срок молодого принца уже истек. Срок старого сотника Шен Ро стремительно подходил к концу.
Они почти успели. Один, максимум два перехода и Шин То Карраш-да привезли бы к отцу живым. А привезти отцу умирающего, но еще живого сына и привезти холодное гниющее тело - это, как известно, совсем не одно и тоже.
Шен Ро сплюнул с досады. Теперь незачем было притворяться, они все покойники, чуть раньше или чуть позже.
- Иди следом, - и голова всадника покатилась под ноги сотнику. - Прикроешь ему спину. Хотя без головы это будет непросто.
Прямой взгляд в усталые лица солдат.
- Мы - трупы. Все. Если повезет - завтра. Но я бы не рассчитывал на это. Вождь проводит своего непутевого сына нашей кровью, но кто сказал, что он сделает это быстро? Сегодня я не стану отдавать вам приказы, теперь вы вольны делать что хотите. Вы можете уйти, мир большой, не везде достанет рука Мер То. Вы можете жить трусом, предателем, изгоем. Без племени, без почета, без уважения. Вам выкопают пустую могилу, потом положат туда вашу мать, или ваших сестер, или ваших жен и обязательно ваших детей, и закопают живьем. Но вы останетесь жить.
Пожилой всадник с перевязанной черной лентой гривой седых волос покачал головой.
- Мы шарги, командир.
- Мы - трупы, Ромар. И это не все. Вы можете подойти ко мне, оскорбить, обозвать, вызвать на схватку, предложить или попросить - я все еще жив и у меня еще достаточно сил. Здесь - сталь моего меча, это славный меч, и это будет быстрая смерть.
Молодой лучник с желтой свадебной лентой на шее лошади подъехал ближе.
- Брось, командир, мы же не безродные Рорка, мы шарги.
- Мы слабые, жалкие, беспомощные твари, Тохор. Мы не смогли победить тлю под ногами, мы потеряли наследника и мы смотрели, как убивают наших братьев. Но ты прав, пусть плохие, но мы все-таки шарги. Я дам вам десять минут, чтобы вспомнить и проститься с Домом, а потом в путь.
Третий всадник выехал вперед - не самый сильный, не самый опытный, вспомнить его имя Шен Ро бы не смог, даже если бы очень захотел.
- Да мы уже давно простились, командир. Поехали уже.
И снова Ромар, тряхнув гривой и выпрямившись в седле:
- Веди нас, Шен Ро. Моя старуха давно хотела посмотреть, какого цвета у меня печень. Не лишай ее такой радости.
- А если на привале я выиграю твою печень в кости? Что тогда будет с твоей старухой?
- Помрет с горя она тогда, командир. У Ромара жена такая карга злющая, меня чуть не убила, когда я к ней под бок пристраивался.
- Ты поговори мне еще и не доедешь до палача, по крайней мере, кастрировать тебя он точно не сможет.
Шарги уходили на Запад, шутя и посмеиваясь. Никто не повернул обратно.
День шестьдесят шестой. Неделя отличного самочувствия. Продолжение.
Желание скрыть привлекает внимание.
Мор. Избранные цитаты. Глава "Парадоксы".
Весь следующий день я был подавлен. Разговор с талли окончательно выбил из колеи, жизнь, и прежде не особо радующая яркими красками, стала представляться исключительно в мрачных тонах. Если ночью я оказался способен на отчаянные поступки, то сейчас все, заряд бодрости закончился. Я еле двигал заплетающимися ногами, шевелил потрепанными руками, да и мозги ворочались с изрядным скрипом.
Утро еще толком не успело начаться, а проблем изрядно прибавилось. Во-первых, было неясно, что делать с глубокой царапиной на шее. Нет, царапина и царапина, тьма с ней. Но труп с арбалетом обязательно найдут, болт в двери тоже не заметить сложно. А тут и я с характерной отметиной. Нет, я допускаю, что сложить два и два тоже бывает непросто, но хоть кто-то же справится. И тогда станет очевидно, что это я ходил к жилищу Алифи и убил стрелка. Если же предположить, что и умер арбалетчик не совсем легкой и всем понятной смертью, то вопросов ко мне прибавится. А оно мне надо? И чем оно мне грозит? Уходя из дома с привидениями, я даже не думал о том, чтобы прибрать улики, оттащить тело и вытащить болт из двери.
Во-вторых, что будет делать тот, кто подослал убийцу? И кто этот тот? Казалось очевидным, что это Варин. Но меня так усиленно подталкивали к этой мысли, что стали возникать сомнения. Конспирологи мы или нет? А что, если? Варин, конечно, тот еще гад. Но значит ли это, что именно он стоит за покушением? Тело товарища с арбалетом могло прояснить некоторые детали.
Что делать с собственной шеей, так и не придумал. Была мысль симулировать ангину, замотаться тряпками, но не рискнул. Тот, кто подослал стрелка, поймет и получит шикарный козырь. Как реагировать, если мне ласково предложат снять шарфик? При таком раскладе уже не отмоешься. Спрятать царапину можно было более обширной раной. Обжечься, например. Но издеваться над почти собственным телом не стал. Был еще вариант алиби себе придумать. По принципу шел себе, шел, споткнулся - упал - очнулся - в шее дырка. Да тоже липой за версту бы тянуло. В общем, не придумал ничего стоящего.
Припомнив по случаю народную мудрость, что быка надо брать за рога, особенно если до вымени не дотянулся, решил идти ва-банк. Заявить, что на меня покушались. Захотелось мне, вроде как, пройтись под утро до ветра, а тут подло, из-под облюбованных мной самим кустов, вылетел вражеский снаряд. Благо увернуться успел, все самое ценное уберег, только шее слегка досталось. Нужно признать, когда я на заседании нашего штаба живописно, в цветах и красках описывал свои переживания и грозившие последствия такого инцидента, угорали все. А потом принялись развивать тему, причем под все возрастающий хохот. Я понимал, что людям нужна разрядка, поэтому сначала смеялся вместе со всеми. Потом стал мрачнеть, потом и вовсе подумал, что для моего имиджа проще было просто признаться. Отсмеявшись и покуражившись вволю, офицеры стали приходить в себя, но настроение испортили окончательно.
