Ирина Бондарь - Неверный свет

  Правители снова загомонили, яростно крича на возмутителя спокойствия. Хорошо, что зеркальные проекции были непроницаемы, а то весь стол оказался бы забрызган слюной из злобно выкрикивающих оскорбления ртом.

  - Молчать всем, - рявкнул Айвин, окончательно доведенный до бешенства. - Все - вон! Исполнять приказы, наводить порядки в своих землях! А ты, Кай, чтоб добрал недостающее, хоть из собственного кармана, мне все равно! Чтобы к завтрашнему утру недостающая сумма была у моего казначея. И лучше молчи, пока я еще держу себя в руках. Помни, что бывает с теми, кто осмелился критиковать тсарскую власть. Помни и молчи, пока не перешел последнюю грань!

  Одна за другой тихо лопались зеркальные проекции князей, поспешил убраться хозяин замка, раздавая рабам приказы о подготовке главного зеркала для путешествия его величества домой. И только Кай задержался напоследок в одном из зеркал, прежде чем исчезнуть, посмотрел на мрачного Айвина и произнес:

  - Ты сдаешь, тсарь. Потихоньку слабеешь, забываясь в своем горе, - взгляд князя выражал сожаление и холод. - Кто-то этого не видит. А самое главное, что Леа не видит, во что превратилась без нее Алайя, и как светлая земля тихо-тихо сгорает в драконьем пламени.

  И наглец исчез, прежде чем брошенный тсарем кубок в дребезги разнес драгоценное волшебное зеркало.

  Шейд.

  Сумрачные леса темной страны дышали покоем и умиротворением. Влажная от росы трава тяжело клонилась к земле, серебрясь в неясном дневном свете, темные бабочки порхали с одного цветка на другой, взмахивая большими бархатными крыльями. У прозрачного, словно слеза, ручья робко переминался с ноги на ногу черный олень, прислушиваясь к звукам в чащобе. Наконец, решившись, он вошел в воду и осторожно опустил рогатую голову вниз, быстро-быстро глотая живительную влагу. Шорох, и грациозное животное огромными скачками унеслось прочь, забыв о жажде.

  В этой части Сумрачного Эйда было слишком уж тихо. Давно уже здесь перестали встречаться даже хищные жмаки, которых мало кто мог напугать, не говоря уже об остальных обитателях лесов. Ни хищников, ни птиц, ни рептилий не осталось на брошенной территории близ разлома.

  Как тут появилась бездна? Никто не мог бы сейчас вспомнить. В один из дней по земле, словно от сильной засухи, побежала, извиваясь, трещина. Могильный холод спугнул первую живность, населявшую когда-то эту часть леса. Разлом ширился и рос, истекая плотным непрозрачным туманом, по краям его лежали тела тех самонадеянных хищников, которые пробовали пересечь опасную бездну напрямик. Одеревеневшие будто мумии тела застыли навсегда, остекленевшие глаза в застывших, не разлагавшихся со временем телах с ужасом смотрели в серое небо темного государства. После того, как разлом расширился на несколько десятков метров, распахивая жадный смертоносный зев, многие из мертвых попадали вниз, кто-то остался на краю, молча предостерегая живых.

  Появление хозяина этих мест прошло тихо и почти незаметно. Рей Блайн посещал место разлома сразу, как только боль от слияния с Хранителями показала ему, где появилась язва на теле подвластных ему земель. Ни природная магия, ни магия смерти не помогли правителю разобраться в сути страшного явления, а в следующий раз бездна стала слишком могущественной, чтобы деймины могли что-то с ней сделать. Шейд впервые ступил на влажную траву нового мира.

  Владыка разлома не был злым, не был добрым. Он был иным, чуждым этому закрытому миру существом. В иных местах его называли Тенью, кое-кто особо язвительный прозвал Шейда Мировым Червем. Все эти прозвища были отражением сути странного создания: он пожирал миры, оставляя от них лишь пустые оболочки.

  С каким же азартом за Червем охотились драконы! Кто-то из них создал безмолвный неразумный сгусток тьмы, чтобы избавиться от неудачного творения-эксперимента, и выпустил его из-под контроля, посчитав отработанным материалом. И все же Тень не рассеялась, завершив уничтожение мира, напротив! Первым чувством напитавшегося энергией целого мира существа стала жажда. Бесконечная и неутолимая, пробудившая впоследствии охотничьи инстинкты, хитрость и осторожность. Эмоции и души огромного множества живых существ, пожранных Червем на пути от мира к миру, сделали невозможный разум коварным и изощренным, научили порождение драконьей фантазии изворачиваться, скрываясь от творцов, жаждавших покончить и с этим случайным чудом.

  Спустя сотни лет постоянной борьбы за выживание, Шейд пришел к выводу, что самым надежным способом скрыться от преследования и, одновременно, добраться до цели, становились миры, при создании которых драконы слишком уж ограничивали возможности собственного вмешательства, оставляя творения развиваться естественным путем. Такие места было невероятно сложно найти, проникнуть в них стоило огромных сил и времени, зато на вкус они стоили всей остальной Паутины вместе взятой. Наткнувшись после долгих поисков на молодой закрытый мир, пожиратель немедленно присосался к нему, взламывая защиту, по капле просачиваясь внутрь. Так в Сумрачном Эйде и возник разлом.

  Единственным недостатком такого рода миров для Червя становилось частичное правило подчинения его законам, нарушая которые он мог погибнуть одновременно с ним, ибо становился частью системы. Приходилось действовать медленно, капля за каплей высасывая жизнь из огромного дышащего организма, но тем слаще становились эти крохи, чистые души невинных жертв

  Пайвана отличалась от всех остальных миров, где доводилось пировать Шейду. Остро-терпкая, чувственно-будоражащая, невероятно волнующая на вкус, она неохотно расставалась с каждой порожденной ею жизнью, будь то бессловесная тварь, дикий хищник или отчаянно сопротивляющийся деймин. Последние доставляли наибольшее удовольствие пожирателю миров.

  Создав из тумана междумирья, наполнявшего разлом, и собственной магии тварей бездны, Тень отправлял их на поиски добычи, лениво раздумывая, сколько еще протянет этот мир при его посильном участии, и почему его до сих пор не обнаружили драконы-создатели. Поедать творение на глазах крылатых властителей, которые не в силах уничтожить целый мир, избавляясь от паразита, было таким же наслаждением для этого невероятного существа, как и поглощение свежих душ.

  Темные гончие вынырнули из-за деревьев с победным лаем. Итак, твари бездны справились с возложенной на них миссией, и скоро у ног хозяина снова окажется вожделенная добыча. Жажда не дремала, напоминая о себе. Между искривленных мертвых деревьев мелькали странные тени, многорукие многоногие существа с несколькими головами, рогатые чудовища, страшные порождения черной магии Червя, они гнали вперед захваченных живых, чьим душам суждено было стать сегодняшней трапезой Тени.