– Боюсь, командор, нам придется заночевать на болоте. – Заметил я.
– Сколько мы прошли? – Хрипло спросил он.
– По прямой, примерно лиг шестьдесят пять – семьдесят. Где-то две трети пути. Так что надо решать, что делать: двигаться всю ночь, или заночевать прямо в шарокатах.
– Заночевать тут, посередине болота?
– Конечно. Открытое пространство едва ли привлекает хищников. Скорее, они будут искать свою добычу в зарослях тростника. Но можно и не останавливаться, тогда к утру доберемся до суши…
– Нет, Рен. Мои мышцы не железные. Ты, может быть, и мог бы пробежать двое суток без сна и отдыха, а я не выдержу. Давай, будем идти, пока совсем не стемнеет, а потом устроим привал?
– Как скажете… У нас есть факелы и плоские камни, на которых можно развести небольшие костры. Конечно, каждому время от времени придется сдвигать шарокат, чтобы он не погрузился в болото.
– Установим дежурство. – Нашел выход командор. – Будем по очереди спать. Как только шарокат начнет опасно тонуть, часовой разбудит спящего. Мы передвинем шарокаты и поменяемся ролями.
Еще какое-то время мы молча толкали свои средства передвижения. Ко мне также начала подкрадываться усталость, ноги все чаще и чаще соскальзывали с прутьев внутренней сферы и попадали в пустоту. Если вначале я слишком понадеялся на свою выносливость болотника, то теперь начал понимать, что Чи-Ге прав, и отдых нам жизненно необходим. К наступлению сумерек скорость шарокатов упала в несколько раз по сравнению с утренним стартом. Мы уже не бежали, а едва переставляли ноги, упрямством и волей заставляя катиться свои конструкции.
– Пора останавливаться. – Сказал я Чи-Ге. – А то завтра утром мы не сможем даже сдвинуть шарокаты с места.
– Подожди, Рен, мне кажется, я вижу что-то там, справа. Остановись и посмотри сам.
– Что там такое? – Насторожился я. – Что-то движется?
– Нет. – Командор остановился, а я подогнал свой шарокат вплотную к нему. – Смотри, Рен, там, справа, эти черные вершины – случайно, не холмы или горы?
Я всмотрелся в темнеющую даль. Ночь еще не наступила, солнце даже не коснулось горизонта, но над болотом уже сгущались сумерки. На фоне темного горизонта вдалеке виднелись выступающие вершины, которые точно не были зарослями тростника. Я попытался оценить расстояние до суши, но не смог этого сделать из-за обманчивого однообразия ровной болотной глади.
– Похоже, это, действительно, твердая земля. – Задумчиво произнес я. – Странно, Старшой не говорил о том, что в болоте есть острова.
– Если ты помнишь, Рен, Старшой говорил, что, вообще, не знает ничего о болоте. – Напомнил Чи-Ге.
Мне не понравился блеск азарта в глазах командора, когда он посмотрел в сторону подозрительной суши. И слова Чи-Ге подтвердили мои опасения:
– Мне кажется, до холмов не так уж далеко. Мы можем до них добраться до захода солнца.
– Мы же договорились ночевать на болоте! – Возмущенно воскликнул я. – Здесь безопаснее, а там, на острове, нас может ожидать все, что угодно.
– Скажи, Рен, – ледяным тоном осведомился командор, – ты давно на этой планете?
– Вы же знаете, как и Вы, я здесь всего три дня.
– Так откуда же ты можешь знать, где опаснее, а где нет? – Грозно спросил Чи-Ге.
Я, смутившись, начал объяснять:
– Мне кажется, что вдоль побережья, где болото лучше прогревается, могут жить более активные формы хищников…
Но командор резко оборвал меня:
– Тебе может казаться, все, что угодно! Я же уверен, что на твердой земле мы будем в большей безопасности, чем здесь, посреди зыбкой болотной топи. Так что слушай мою команду: за мной, направо, шагом марш!
Не дожидаясь моего ответа, командор с невесть откуда взявшейся энергией покатил в сторону суши. Я был взбешен: Чи-Ге смел приказывать мне, вольному болотнику, ученику Бога Смерти, избраннику Бога Трисмегиста, другу Императрицы Повелителей и прочая, и прочая!… Что ж, пусть катится навстречу смерти, а я останусь здесь!
Однако, вскоре я одумался. В конце концов, вспомнил я, ведь моя роль дикаря с Земли, примкнувшего к революционной борьбе, не предусматривала споров с великим командором Чи-Ге. Он воспринимал меня, как рядового бойца своего отряда, и нельзя обижаться на его приказы, какими бы нелепыми я их не считал. Кроме того, ссориться и выяснять отношения здесь, посередине смертельно опасного, полного неожиданностей болота, было бы верхом глупости.
Подавив гордыню и высокомерие, я покатил свой шарокат следом за командором Чи-Ге…
* * *
До суши, и в самом деле, оказалось недалеко. То, что издалека казалось далекими горами, на самом деле было невысокой каменистой возвышенностью, густо поросшей ветвистым кустарником, похожим на морские кораллы. Солнце только-только село за горизонт, но ясное небо, усыпанное большими звездами, давало достаточно света, чтобы не только видеть очертания предметов, но и различать мелкие ветки кустов и отдельные камни на берегу.
– Интересно, как велик этот остров? – Спросил я у Чи-Ге, когда он остановил шарокат, не доехав ста шагов до берега.
Командор пристально всматривался в чернеющие заросли кустов, словно только сейчас осознал мои слова о возможной опасности. Я тоже пытался разглядеть что-нибудь на берегу, но кроме каменного пляжа и линии растений за ним ничего не видел. Ни один подозрительный шорох, ни одно колебание ветвей, свидетельствующие о живых существах, не тревожили мертвую тишь.
– Меня больше волнует, остров ли это вообще? – Задумчиво произнес Чи-Ге. – Насколько верны те карты, которые рисовал нам Старшой? И сколько во всех его рассказах содержалось лжи, а сколько истины?
– Старшой, конечно, не образец радушия, но рисовать для нас ложные карты, мне кажется, ему не было выгоды. Он просто мог сказать, что ничего не знает о расположении Порталов.
– Да, наверное… – Не слишком уверенно пробормотал командор. – Как бы то ни было, возвращаться назад все равно не имеет смысла. Так что вперед, Рен, и будь наготове.
Мне хотелось ответить: «Не волнуйся, болотники Подсолнечной всегда наготове! Побудь здесь, пока я не разведаю, все ли там в порядке.» Но я промолчал, продолжая играть роль исполнительного подчиненного. Да и командор был не из тех, кто оставался на месте, видя перед собой препятствие.
Наши шарокаты почти одновременно выкатились на пологий каменистый берег. Дальше они были бесполезны: хотя среди переплетения веток человек мог пробраться без труда, большие плетеные шары там бы никак не протиснулись. Чи-Ге вылез на берег и постучал по камням ногами.
– Действительно, твердая суша. Выходи, Рен. Если ветки этих сухопутных кораллов можно зажечь, то этой ночью не придется дрожать от холода. Разведем костер, согреемся!
