– Красивые ноги…
Ирина вздрогнула и с коротким вскриком стремительно развернулась.
– Кротков… – чуть ли не простонала она, глядя на развалившегося у стены бывшего ротвейлера.
Ира, ворча, отвернулась и принялась за прерванное занятие.
– Что ж вы творите, Вячеслав Соломонович? Нельзя ж так пугать бедную женщину… Думаете, легко попасть иглой в вену? Младенцу! На черепе!!! – она ненадолго замолчала, пока Слава с трудом поднимался на ноги. – А я, кажется, попала…
Слава, наконец-то, нащупал устойчивое положение и, облегченно выдохнув, рискнул снова поднять взгляд на маму Сергея. И столкнулся с насмешливо-сердитым прищуром светло-карих глаз. Следует признать, к пепельным волосам такой цвет очень даже…
– Только ноги?
Взгляд Вячеслава снова непроизвольно уперся в голые коленки.
– Э… Ну, это первое, что видит мужчина… И, когда красиво, он об этом говорит.
Ирина легко и неожиданно сорвалась с места, в несколько невесомых шагов пересекла палату и, ударившись с разбегу о грудь Кроткова, припечатала его к стене. Тонкие руки девушки сомкнулись на Славиной шее, а прямо под его носом щекотно пристроились светлые волосы. Пахло от волос не духами и даже не шампунем, а больницей, но это было почему-то приятно.
– Где же тебя носило, Кротков?…
Оказавшись зажатым между холодной стеной и ощущаемым даже сквозь халат жаром налитой молоком груди только что родившей женщины, Слава не сразу нашелся, чем ответить на такой напор. Он осторожно прокашлялся и бережно обнял девушку за хрупкое основание спины.
– Я… Мне… Так понимаю, представляться не надо?
Ирина откинулась назад, чуть ли не повиснув изгибом позвоночника на локте Вячеслава и пристально, снизу вверх, вгляделась в его лицо.
– Нет, не надо. А вот, кровь с физиономии смыть не мешало бы.
– А еще я понимаю, что теперь могу получить ответы на все мои вопросы?
Ирина покрутила головой в стороны, быстро осмотрев палату, легко выскользнула из захвата и, схватив Кроткова за руку, потянула его к кровати.
– Да. Только… – она усадила Вячеслава на скрипнувшую сетку и метнулась к тумбочке. – Сначала я сделаю Сережке укол. У него сеп…
Стекло.
Слава быстренько проконтролировал идущие внутри собственного тела процессы регенерации и переключился внутренним взором на младенца в люльке. Ну да, сепсис. Заражение пошло от ранки на пупочке. Уже несколько часов… Ерунда, щелчок пальцами, и – готово.
– …сис. Я нашла подходящий антибиотик…
– Не надо.
– Что? – Ира откинула крышку стерилизатора и застыла, повернувшись к Славе.
– Не надо уколов. Я его уже вылечил. Я умею.
Ирина все-таки взяла в руки шприц, повернулась к люльке и внимательно присмотрелась к сыну.
– Да?… – она приложила палец к лобику младенца. – Ах, да…
Подойдя к кровати, она устало опустилась рядом с Вячеславом и положила голову ему на плечо.
– Втянулась, совсем мозги набекрень… – Ира чуть шевельнула головой, бросив на Кроткова снизу вверх быстрый взгляд. – Наверно, я должна объяснить. Это все…
– Ненастоящее… – устало подхватил Слава.
– Компьютерная…
– Игра…
Девушка распрямилась, чуть отодвинувшись.
– Скорее, имитация. Там, в настоящем, вы…
Слава легко прикоснулся к ее руке.
– Может, на "ты"?
Ирина сосредоточенно кивнула.
– Там… ты, Вячеслав, в коме. А я – ваш… твой… лечащий врач.
– А программа – твоя новая методика. Понятно… – Слава вздохнул.
Ирина встала и отошла к люльке.
– Не совсем. Это была Сережкина идея. А я купилась… Так или иначе, вам… тебе… нам пора отсюда выходить. Слишком уж все неконтролируемо… Подробнее расскажу…там.
Ира аккуратно вынула иглу капельницы из вены младенца и взяла сына на руки. С улыбкой прижала Сережку к груди и слегка покачала, напевая что-то сквозь сжатые губы.
– Маленький… – она вздохнула, поцеловала крошечный носик и уложила ребенка обратно в люльку. – Пора нам…
– Действительно, пора…
Голос Вячеслава Ирине как-то не очень понравился, и она резко обернулась. Проследив за направлением взгляда Кроткова, она вскрикнула и прыгнула с ногами на кровать. Из-под закрытой двери, пожирая размазанную по всему полу собачью кровь, в палату стремительно просачивалась все та же зеленая масса.
Слава поджал ноги, прижал девушку к себе одной рукой и закрыл ей рот ладонью.
– Т-с-с, тихо. Это – игра. Так?
Лишенная возможности говорить, Ирина согласно кивнула.
– И нам пора отсюда выходить. Так?
Кивок.
– Ну, так давай команду, – Слава убрал ладонь с Ириных губ.
Девушка молча хлопала ресницами, испуганно глядя в глаза Кроткову.
– Что? – Вячеслав нахмурился.
Губы Иры дрогнули, но ни единого звука с них не сорвалось. Слава помахал перед распахнутыми карими глазами растопыренной пятерней.
– Але, девушка! Я с кем разговариваю? – заметив наметившееся движение Ириных зрачков в сторону пола, не очень строго прикрикнул: – В глаза смотреть!
Ирина вздрогнула и проглотила комок в пересохшем горле.
– Я не знаю…
– Что? – Слава взял ее за плечи обеими руками и чуть отодвинул.
– Выхода не знаю… Команды…
Кротков наклонился чуть вперед и окинул взглядом почти скрывшийся под слоем зелени пол. Крякнув, дотянулся до люльки, придвинул ее ближе к кровати и осторожно достал младенца.
– Замечательно. Супер, – он осторожно уложил ребенка на подушку и огляделся. – Отечественная медицина – самая отечественная в мире.
Ирина виновато отодвинулась к спинке кровати.
– Сережка сказал, вы перехватили функции координатора… – чуть не плача, прошептала она, от расстройства перейдя на "вы".
– Лучше бы он сказал тебе, как отсюда выйти.
Оба одновременно посмотрели на занявший подушку одушевленный сверток. Ребенок шевельнулся, разлепил на мгновение веки и смешно сморщил личико.
– Перехватил, ага. Не знаю только, что именно и у кого. Думаю, игра закончится, если я сотру на хрен все просчитанные миры…
– Карты… – совсем тихо поправила Ира и шмыгнула носом.
– А мне без разницы! – Слава осторожно встал на ребра кроватной сетки, перегнулся через спинку и, вытянув шею, выглянул в окно. – Потому как делать я этого, все равно, не буду.
Удовлетворившись видом из окна, он чуть приподнял люльку над полом и покачал в руках, прикидывая вес. Ирина, еще сильнее вжавшись в стену, молча шмыгала носом и испуганно наблюдала за манипуляциями Кроткова.
– Потому как у меня здесь, представьте себе, друзья. И для них это – жизнь, а не компьютерная игрушка. А там – кое-кого из них уже нет.
Слава поудобнее схватил люльку и, широко качнув ее, бросил в центр оконной рамы. Старая деревянная конструкция, разлетевшись щепками и осколками стекла, со звоном вывалилась наружу.
