Закрыв глаза, Гарри пытался справиться с эмоциями. Он был готов, что Драко Малфой доставит ему нелегкую жизнь вместе с остальными слизеринцами. Он лишь надеялся, что другие факультеты не слишком на него ополчатся. Открыв глаза, парень отрешенно взглянул на профессора Дамблдора.
— Профессор, моя позиция по этому вопросу не изменилась, — спокойно произнес он. — Ремусу достанется больше насмешек, чем мне. Ему и так приходится выносить всю клевету, вываливающуюся на оборотней, но он не показывает, насколько его это ранит. А я знаю, как больно ему слышать "полукровка" в свой адрес, какую боль ему доставляет то, что волшебное сообщество не видит в нем прежде всего человека.
Дамблдор сцепил свои длинные пальцы, на лице его появилась легкая улыбка.
— Я обсужу это с Ремусом и посмотрю, что можно сделать, чтобы его пребывание здесь было более приятным, — произнес он, и его глаза сверкнули. — Теперь требуется обсудить еще одну вещь — то, что произошло этой ночью. Не будет ничего хорошего в том, если студенты узнают, что большую часть учебного года их обучал последователь Волдеморта. Особенно когда Турнир в самом разгаре. Чтобы не допустить паники, должен просить тебя воздержаться от разговоров о произошедшем ночью с любым, кто еще не в курсе.
В который раз Гарри пришел в замешательство. Как можно скрыть что‑то подобное? Секреты в Хогвартсе не долго остаются секретами. Он испытал это на собственно опыте.
— А что с Виктором? — спросил он. — Он ведь знает, что на меня напали…
— … и это все, что он знает, — прервал его Дамблдор спокойным тоном. — Я не смогу отрицать факт нападения, но никто, кроме преподавателей и твоих опекунов, не знает, кто напал. Станет известным лишь, что было нападение и что атаковавший сбежал, но информация, относящаяся к присутствию здесь Барти Крауча младшего, открыта не будет. Это также для твоей безопасности, Гарри. Если волшебный мир узнает о твоих видениях, ты можешь оказаться в серьезной опасности. Министерство может попытаться использовать тебя для добывания информации о Волдеморте и его последователях.
Холод прошел по позвоночнику, вызвав дрожь. Еще видения? Последнего достаточно на всю оставшуюся жизнь. Профессор МакГонагалл заметила отсутствующее выражение на лице Гарри, потянулась и крепко пожала руку парня. Гарри даже не заметил этого. Страх захватил его целиком. Он не хотел видеть, что вытворяет Волдеморт. От этого становится так плохо.
— Гарри? — осторожно позвал Дамблдор. — Гарри, ты в порядке?
Очнувшись от своих мыслей, Гарри поднял взгляд на Дамблдора и кивнул, хотя и не ощущал в данный момент ничего хорошего.
— Извините, сэр, — тихо произнес он, надеясь, что Дамблдор оставит эту тему. — Э–э… что вы сказали?
Директор на мгновение задержал взгляд на Гарри, прежде чем ответить:
— Я напомнил тебе, что мы делаем все возможное для безопасности Хогвартса, — ласково произнес он. — Сириус согласился остаться в замке, чтобы помочь нам, но о его присутствии школа также не должна узнать. Если студенты узнают, что нам для обеспечения безопасности потребовались услуги человека, подобного Сириусу, они могут слишком остро отреагировать. Ты ведь понимаешь?
На самом деле парень не понимал, что здесь за большой секрет, но не стал заявлять об этом, особенно в присутствии профессора Снейпа. Гарри показалась крайне странным, что мастер зелий еще не вымолвил ни слова, но предпочел опять оставить эти мысли при себе. Снейп обычно только ругает его и отца, так что лучше не ворошить муравейник.
— Да, сэр, — покорно произнес парень.
— Тогда, если у тебя нет вопросов, думаю, завтрак вот–вот начнется, — все также ласково произнес Дамблдор.
Сообразив, что этим ему намекнули, что разговор окончен, Гарри попрощался и пошел к двери. Уже потянувшегося к ручке Гарри внезапно насквозь прошил холод. Что‑то во всем этом было не так.
— Сэр, это, конечно, не мое дело, но история показывает, что секреты имеют привычку всплывать наружу, — произнес Гарри, оглянувшись через плечо на директора. — Я надеюсь, вы готовы к возможным последствиям.
Под изумленными взглядами троих преподавателей Гарри покинул кабинет директора. Никто из оставшихся долгое время не решался заговорить.
— Этот парень слишком умен для своих лет, — наконец произнесла профессор МакГонагалл. — На мгновение мне показалось, что я вижу перед собой его мать.
Профессора Дамблдор и Снейп кивнули.
* * *
К концу дня Гарри уже отчаянно хотелось спрятаться. Где бы он ни оказался, везде его спрашивали о нападении прошедшей ночью, стремясь узнать все до мельчайших деталей. Седрик Диггори после завтрака остановил Виктора Крама, желая узнать, что такого важного произошло накануне, и был шокирован, когда Виктор рассказал, что знал сам, о нападении, включая и потерю гриффиндорцем сознания. В панике староста бросился в Большой зал, где и застал Гарри, бездумно гонявшего еду по тарелке. В зале присутствовали и другие студенты, сидевшие за столами своих факультетов, но их разговоры разом смолкли, стоило Седрику подойти к Гарри и потребовать отчета о произошедшем.
Парень попытался отмахнуться от факта нападения, как от нестоящего беспокойства происшествия, чем вызвал у Седрика с Виктором лишь потрясенное молчание. Оба взрослых чемпиона схватили Гарри за руки и потащили его прочь из Большого зала в пустой класс, где потребовали объяснений. Гарри рассказал, что мог, что не слишком дополнило описанное Виктором. И хотя Седрик был поражен тем, что Гарри удалось защитить себя, он не преминул отругать обоих участников за столь глупый поступок. Это явилось неожиданностью для Гарри и, по–видимому, для Виктора тоже. Седрик закончил свою отповедь тем, что потребовал от Гарри дать обещание, что впредь тот не будет так поступать. Парень тут же пообещал все что нужно и облегченно вздохнул, когда Седрик расслабился.
Естественно, Седрик не стал держать рот на замке, так что уже к первому уроку вся школа знала, что в прошлую ночь на Гарри напали, когда тот пытался защитить мистера Крауча, и что нападавший скрылся. Геримона от себя еще раз отругала Гарри за то, что тот послал за помощью Виктора, ведь болгарин был старше и знал больше защитных заклинаний. Гарри, уже хотевший поинтересоваться, откуда она узнала, успел прикусить язык.
К концу обеда колесо слухов закрутилось еще интенсивнее. Да, нападение на Гарри по–прежнему оставалось у всех на устах, но к нему прибавилось известие о возвращении профессора Люпина взамен временно отсутствующего профессора Моуди. Одновременно выяснилась и причина: профессор Моуди заболел. Посмотрев на опекуна, сидевшего за столом преподавателей, Гарри увидел, как тот одними губами произносит "комната Мародеров", и кивнул в ответ. После прошедшей ночи ни у кого из опекунов еще не было возможности сделать ему выговор, получить который парень вовсе не горел желанием.
