Немного смущённая девочка отводит взгляд в сторону, случайно переведя его на белую ламию… которая в этот момент не отрываясь смотрела на неё.
Прожигающий взгляд. Лицо на первый взгляд никак не изменилось, однако её глаза, большие, милые, наивно-счастливые, теперь выглядят для Лин иначе. Словно вмиг стали стеклянными, непробиваемыми и какими-то чужими…
Дух сглотнула.
— Лин, — обратилась к ней Анаэль, — Мне показалось, или…
— У-уоам-амау… (П-показалось…) — перебила дух.
— …
Очевидно, ревность. Правда поняла девочка это не совсем сама, а благодаря особенности духов. Она поняла всё по голосу, по эмоциям в нём.
Однако, в то же время, Лин толком-то и не понимает причину её ревности. Для неё это выглядит странно. Не собирается же она забирать у Анаэль Анвила!
С чего ламия решила, что подобное вообще возможно?
— Тогда, — сказал Анвил, — Разберём фрукты?
Лин быстро кивнула, избегая взглядом Анаэль, которая тоже кивнула, но медленнее.
Анвил подошёл к Анаэль, протягивая руку, и та уже собиралась забраться, как вспомнила:
— Тебе же будет больно…
— … Ничего страшного, боль почти прошла.
— Но… Уоо!
Не успела Анаэль договорить, как Лин хватает её и кладёт на шею Анвила.
«Могли сразу попросить», — подумала девочка, но промолчала.
— Спасибо, — говорит Анвил и подходит к куче фруктов.
Рассматривая их некоторое время, парень спросил:
— Кстати, Лин, где ты столько собрала?
Сердце девочке тут же подпрыгнуло в груди:
— Умам ауа (Много где…)
Анаэль перевела слова Лин Анвилу, и он ответил:
— Ну да, ты ведь хорошо знаешь этот лес, — кивая, — Можешь даже помощи у него попросить.
Дух облегчённо вздохнула.
На самом деле она всё это украла из соседней деревни. При этом оправдывая себя тем, что им это нужнее.
Воровать Лин начала очень давно.
Лин — дух, которая вынуждена постоянно оставаться в тени, ведь так сказал Лес. Однако, у неё есть подруга Анаэль, с родителями которой она также знакома.
Периодически Анаэль приносила самые разные предметы для игр. От настольных игр до просто книжек, для Лин не особо интересных. И девочка завидовала: ей вряд ли хоть когда-нибудь купят что-то подобное, да и сама себе она ничего позволить не может.
Сначала Лин была очень совестливой и не хотела красть. Где-то в глубине природа доброго духа говорила, что это неправильно и что она не нуждается в этих вещах, ведь Анаэль в итоге обязательно делится. Однако, желание иметь разные подобное вещи становилось всё сильнее и сильнее.
Она начала воровать. Ей не нужны были деньги или вещи. Для неё даже есть не обязательно, но Лин не могла остановиться. Она крала даже крупные вещи и каждый раз оставалась безнаказанной.
Девочку мучила совесть. Она чувствовала себя виноватой, но постоянно оправдывала себя: «Просто иначе эти вещи получить я не могу».
Но со временем совесть стала утихать. Лин начала привыкать к своему новому образу жизни и стала более уверенной в своих действиях и оправданиях.
Иногда дух показывала сворованные вещи Анаэль, но откуда на самом деле взяла всё, разумеется, не говорила. Сейчас в одном из мест, куда Лес никому не даёт пробраться, у Лин находится целый склад наворованного.
Правда, с тех пор, как родители Анаэль погибли, она украла лишь единожды — подарок. Если, конечно, не учитывать количество украденной еды.
Из воспоминаний Лин вывел голос этой самой ламии:
— Мне, кстати, сегодня сон снился.
— Хмм? — посмотрел Анвил на змейку, — Да?
— Но я его почти не помню.
— … Эмм… Но ты ведь зачем-то это сказала?
— … Просто… Когда проснулась, так грустно было… Думаю, это из-за сна, но я ничего из него не помню…
Анвил в ответ пожал плечами, сказав:
— Думаю, у всех подобное бывает.
— Ага.
Ламия просто хотела поделиться чувствами.
— Что ж, Анаэль, что из всего этого съедобно?
— Всё.
— … Прям всё? Ты всё это пробовала?
— Да. К тому же, Лин ведь знает, что можно есть, а что не стоит.
Повернувшись к духу, Анвил говорит:
— Просто Лин не ест и мне показалось, что она вряд ли знает съедобные плоды.
— Лин может есть, просто ей это не обязательно.
— … А… Теперь припоминаю. Ты же говорила, что ела фрукты гутто и то, что не доедала, съедала Лин.
— Ага, — кивнув.
— Тогда давайте есть? У двери, кстати, лежит то, что аргилэ принесли нам.
«Как бы отравление не схватить…» — подумал про себя Анвил, после чего кое-что вспомнил:
— Кстати, Лин. Забыл тебе в прошлый раз сказать… Не против, если к нам присоединится Таури?
— … Ум-ма уаму ко-аума? (… Всё ведь уже решено?)
Дождавшись перевода, Анвил ответил:
— Да… — кивнув с сожалением, — Он уже согласился.
Сердце наполнилось лёгкой горечью, глаза потускнели.
— … Ха~… — выдохнула Лин.
Что такое товарищи для Лин?
Разумные, которые поддерживают друг друга.
Друзья.
Как и до этого, Лин чувствует себя третьей лишней, будто её присутствие вовсе не нужно. Анвил и Анаэль, если начинают разговор, постоянно разговаривают только друг с другом.
Однако, здесь вины их нет. Просто Лин не умеет разговаривать. Если научится, то сможет также участвовать в их диалогах.
Так ей кажется.
Но сейчас возникло новое чувство, словно… Они и не друзья вовсе.
Разве не должны друзья учитывать мнение друг друга? Почему её не спросили?
«Моё мнение не имело для них значения?»
Но тут в голове всплыли давно сказанные слова:
«Иногда все мы можем быть грубыми или несправедливыми от непонимания или своих собственных проблем».
Лин понимает это. Прекрасно понимает. Но понимать и применять на практике — разное.
«Забыл тебе в прошлый раз сказать…» — говорил Анвил.
«Он просто забыл, — вдохнула девочка, — Просто забыл…»
— Лин? — вывел парень из раздумий духа.
Подняв к нему взгляд, уже не такой тусклый, как несколько секунд назад:
— Ммм? — улыбнувшись.
— Ничего страшного? — спросил Анвил, словно беспокоился о состоянии девочки.
Лин кивнула:
— Уму.
Она постарается больше не обижаться. Пусть и не сразу смогла применить в деле те слова, девочка понимает, точнее, давно поняла, что часто испытывает обиду без причины.
Лин трусцой подошла к фруктам, взяла один с пола и протянула красноватый фрукт Анвилу.
— Уа!
Анвил и Анаэль странно переглянулись, но, в конце концов, парень улыбнулся и взял плод:
— Спасибо.
Глава 38
Игорь, с днем рождения!
В глиняном домике аргилэ, белая ламия, с большой (для неё) тарелкой перед ней, уселась на собственный хвост.
Кроме неё, на глиняном полу сидят ещё двое и поглощают сладкие плоды.
Первый — парень Анвил, который перед каждым укусом внимательно разглядывает фрукт, словно постоянно ища в нём непрошеных гостей. По крайне мере, так кажется Анаэль. На самом же деле ему просто любопытны их внутренности.
Однако, сконцентрирована ламия, прежде всего, на одном духе…
Вторая — девочка-дух Лин. Ловя на себе множество взглядов Анаэль, она робко откусывает немного от фрукта. Дух постоянно то смотри, то отворачивается от своей подруги, не зная, что делать в этой ситуации.
Анаэль же, в свою очередь, смотрит не отрываясь.
«Подозрительно!» — думает змейка.
Возможно, она ошибается? А если нет? Неужели придётся соперничать за сердце Анвила со своей единственной подругой? Что в таком случае делать?
Множество подобных мыслей возникает у ламии в голове.
«… Ла-а-а-адно-о-о…»
Она решила перестать сверлить подругу взглядом, перенеся всё внимание на возлюбленного:
— А мы не будем никому сообщать о произошедшем?
Прожевав и проглотив фрукт, Анвил ответил:
— Ты про произошедшее в лесу?
Анаэль кивнула.
— К сожалению — да, — продолжил парень, кивнув, — Откуда мы можем знать про произошедшее там? Кроме Таури, никто же не знает про Лин. Рассказав им, мы лишь нагоним на себя подозрения.
