– А это по моей части, брак освящать, как ты помнишь.
– Вот сволочи! Спелись! И когда успели-то? – процедила Яга. – И что с вами теперь делать?
Семён не растерялся: слегка подтолкнув Славяну локтем, он опустился на колено и, смиренно опустив голову, произнёс:
– Благословите, бабушка!
Славяна сообразила сразу и тоже встала на колени рядом с Семёном, также опустив голову с напускным смирением. Яга смотрела на них, похлопывая своей клюкой по ладони. Иштар тихо ржала в кулачок. Наконец, богиня смерти выдохнула:
– Ладно, но учти! Если она будет из-за тебя страдать...
– Я сам...
Но тут Славяна взяла его за руку и тихо произнесла:
– Не надо... Никто не знает, что случится в будущем и что ты должен будешь делать. Просто пообещай, что не будешь специально причинять мне боль.
– Обещаю...
Яга выдохнула, с тихим порыкиванием, но, похоже, признала таки неизбежное:
– Ладно уж, бездельники... Идите, досыпайте.
Но на это Семён, глянув на часы, сказал:
– Да уж вставать пора.
– Куда это вы спешите? – с подозрением уточнила Яга. И вдруг, встрепенувшись, со словами: "А это что ещё такое?!", ловко зацепила Федю клюкой за шею и выдернула его из-за занавески.
Федя, конечно, начал что-лепетать, заикаясь и запинаясь, но Семён прервал разбирательство, совмещённое с экзекуцией:
– Бабушка, не надо. Федя никому ничего не скажет. Правда, Федя?
Тот судорожно затряс головой и Яга его отпустила. А Семён добавил:
– Если что, Басов знает. Ладно, пора собираться.
– Да куда вы собрались-то? – не выдержала Яга.
– Понимаете, бабушка... – начал было оправдываться Семён, но Ягична его перебила:
– Кощей охоту затеял.
– А! Ну тогда... Федька? И тебя что ль сманили?
– А... ага... – судорожно кивнул лингвист.
– Вот ведь, ироды...
– Вас тут не было, а Кощей настаивал... – снова начал оправдываться Семён, но бабка снова отмахнулась:
– Да не дёргайся ты. Бес твой и без приглашения припрётся со всем кагалом. Он такие шабаши за месяц чует.
Яга критически оглядела парочку и вдруг ехидным таким голосом спросила:
– А, кстати, ты, царевич, в чём на охоту-то поедешь? Кафтанчик приличный у тебя найдётся? Иль всё в тех же драных джинсах?
Семён замялся, а вот Славяна глянула на него со смесью хитрецы и смущения, шепнула что-то тут же возникшему из воздуха Тихону. Через пару секунд на столе стали появляться красная шёлковая рубаха, бархатная стёганая куртка, украшенная кое-где компактной, но очень изысканной вышивкой, такие же стёганые штаны. Рядом легли кольчуга, зерцало[1] с восьмигранными передней и задней пластинами. На полу стояли тёмно-малиновые сапоги из мягкой замши.
– Вау! – только и смог выговорить Семён.
– Вот... знала, что тебе понравится, а тут и повод нашёлся, – сказала розовая от смущения Славя.
Семён, не говоря больше ни слова, взял лежащий тут же на столе меч, вынул из ножен, осмотрел с восхищением.
– Да ты и фехтовать обучен? – с заметным ехидством уточнила Славя.
– Таскался в молодости по всяким эльфятникам... – рассеянно ответил царевич.
– А ну-ка, проверим! – весело воскликнула Ягична и без предупреждения атаковала своего кавалера неожиданно возникшей в руке шпагой. Довольно тяжёлой, надо сказать.
Семён легко отбил этот выпад, отбил второй, позволяя ведьме подойти ближе и провалиться в атаке, после чего весело сгрёб её в охапку и поцеловал. Оба радостно рассмеялись.
– Ладно вам, на людях то миловаться, – проворчала Яга, но видно было, что она уже оттаяла. Или, по крайней мере, смирилась с неизбежным. Впрочем, характер свой она тут снова проявила, зыркнув не добро на Федю, цыкнула: – А ты чего уставился? Иди к себе, облачайся, там Тихон и тебе нарядец подобрал.
Феодор Периклыч почёл за благо покинуть это страшное место.
Прошло где-то четверть часа. Из-за занавески донёсся железный лязг и оттуда вывалился Периклыч. По всему выглядело, что бой с собственным зерцальным доспехом он проиграл. Ягична прикрыла рот ладошкой, давя смех, и отвернулась.
– Федя! Стоять! – тихо посмеиваясь приказал Семён. Грешно, конечно, смеяться над товарищем, но как тут удержишься?
Не спеша он снял с товарища бесформенную груду железа, что-то покрутил, что-то расстегнул и вот у него в руках уже вполне себе нормальное личное зерцало, которое он ловко водрузил на Федю. Ещё раз кое-где подтянул, застегнул ремешки сбоку, на оставшиеся кивнул:
– Дальше сам уже. И подтяни, здесь и здесь, – он коснулся пальцем боковых ремешков, – чтоб не болталось и не душило тебя.
– Где ты этому выучиться успел? – с явной обидой в голосе спросил Федя. Вот сколько он читал про все эти военные премудрости, а на практике в двух ремешках запутался.
– Так я с третьего класса по всяким эльфятникам лазаю, – хмыкнув ответил Семён.
– Так-то, Периклыч! – влезла Яга со своим обычным увещеванием: – Вот сколько раз я тебе говорила, что всю книжную мудрость
