Сказав это, девушка тут же опустила глаза, ровно за секунду до того, как ошарашенный гвардеец посмотрел на неё.
“Что это сейчас было? Она волнуется за меня? Или ей настолько не понравилось это место, что она не хочет думать о том, чтобы сюда попал кто-то ещё, в том числе она или я? Что-то странное…”
Прежде чем Стрэйб успел закончить мысль, он наконец увидел то место, куда их нёс Азэр. Великан принёс их на очередной остров, только в отличие от того, на котором оказались путники, этот был в разы больше, и на нём стоял… трон. Трон был не обычным — его словно сделали не руки мастера, а безжалостная природа этих мест. Само по себе кресло было кривым, поплывшим во многих местах, и выглядело сильно обугленным, но в нём, пожалуй, было нечто такое… хаотическое и дикое, что заставило гвардейца по достоинству оценить это искусство. Трон был непомерно большим — пожалуй, он был даже больше великана, что нёс Атона и Авиву. Если бы гвардеец не был так близко, то издалека он бы мог спутать его с захудалой горой или столбом застывшей лавы. Когда Азэр приблизился к трону, Стрэйб понял, что он пустой. Но так было только на первый взгляд. За его спинкой кто-то стоял. Гвардеец понял это, когда огромная рука на несколько секунд выглянула с правой стороны.
— Yr Arglwydd (Владыка), — обратился страж к местному “королю”, — fe wnes i ddod o hyd i'r rhai a greodd ymyrraeth a defnyddio dewiniaeth (я нашёл тех, кто создавал помехи и использовал ворожбу).
Тот, кто до этого скрывался за исполинским троном, зашевелился. Из-за спинки показалась огромная рука, затем мощные плечи, грудь — и вот владыка вышел из-за своего трона. Огромный человек, как минимум в два раза крупнее своего стража. Владыка Оган представлял из себя человекоподобное существо, с ног до головы покрытое чёрной броней, из-под которой просматривались ярко-красные жилы. Лицо владыки было больше похоже на человеческое, чем у Азэра. Отчётливые глаза цвета лавы, крупный нос, ярко выраженные скулы и рот, похожий на трещину в скале. Ушей или их подобия не было, но зато владыка имел “волосы”. Огонь — ярко-красный и колыхающийся на лёгком ветерке — заменял ему волосы, которые поднимались вверх, а также густую бороду, спадающую ему почти до живота. Владыка ещё ничего не сделал и не произнес ни слова, но его вид, взгляд, поза — все говорило о том, что с ним лучше не шутить.
“Его взгляд уже испепеляет. Что он сделает, если решит напасть… думать о таком уже страшно до дрожи в коленях”.
— Ворожба моего брата не действует здесь, дева леса, — прогремел Оган. — Мой огонь сводит на нет любую ворожбу. Разве что мой хладнокровный брат Бурангул, что наградил вас своей печатью, может это оспорить.
— Приветствую вас, владыка Оган, — Авива низко склонилась. — Я рада нашей личной встрече. Владыка Адэхи много о вас рассказывал.
— И что мог рассказать обо мне лесной лисёнок? — с усмешкой спросил владыка.
— Что вы мудрый и сильный владыка. Что ваша ворожба самая разрушительная, но при этом в чём-то прекрасная и завораживающая.
— Огонь — самое красивое творение, что знали владения, — щель рта Огана разошлась в улыбке. — Огонь — это правда. Огонь — это сила. Огонь — эта красота. Огонь — может даровать жизнь, а может её отобрать. В огне можно увидеть истину, а можно и свой конец, — владыка обошёл свой трон, заставляя землю при каждом шаге сотрясаться и уселся на него. — Что два человека забыли в моих владениях? Я вижу на вас следы почти всех моих братьев и сестёр, но больше всего на том человеке, — владыка указал огромным пальцем на гвардейца.
— Рад с вами познакомится, владыка огня, — Стрэйб сделал шаг вперёд и тоже поклонился. — Моё имя Атон, я прибыл к вам из владений людей.
— Ты называешь владениями те пещерки, где вы живёте, — владыка рассмеялся. — Это трудно назвать даже искрами истинных владений, но это лишь слова. Чего ты хочешь, Атон из владения людей?
— Я проделал долгий путь, и как вы уже заметили, мы были во многих владениях. Цель моих странствий — корона света, цветок, что может вылечить любую болезнь моего рода.
— Я слышал о нём, — кивнул Оган, — но как ты мог заметить, в моих владениях нет таких нежных вещей, как деревья и цветы. Так зачем же ты здесь?
— Вы снова правы, владыка. В ваших владениях и во владениях ваших братьев и сестёр, что я уже посетил, нет того, что я ищу. Но владыка вод Броук сказал, где мне найти цветок. У вашей сестры, владычицы страха Дуги.
Оган несколько секунд молчал, а после от его смеха, кажется, содрогнулись все владения, а может — даже и соседние. Азэр, что до этого стоял неподвижно, вдруг колыхнулся и все его тело… пронзила дрожь. Великан, обладающий огромной силой, задрожал лишь при одном упоминании владений страха.
“Насколько велика сила владычицы Дуги, что все боятся даже упоминать о ней?”
Когда Атон и Авива уже полностью потеряли способность слышать из-за громогласного смеха владыки, Оган встал и приблизился к двум людишкам, что стояли на руке его стража.
— Последний раз мне было так весело, когда мы с моим братом Бурангулом затеяли драку, чтобы выяснить, чья ворожба сильнее, — заговорил наконец владыка. — Но сейчас вы повеселили меня куда сильнее. Видимо, мой брат окончательно слился с водой и утратил память, раз не сказал вам, что во владениях Дуги вам не выжить. Даже я не решаюсь ступать на её земли.
— Вы не первый, кто нам об этом говорит, — когда владыка приблизился, духота и жар, что и до этого терзали гвардейца, усилились, но он старался не подавать виду. — Владыка Броук тоже говорил нам об этом. Но даже зная, что нам не выжить, я всё равно проделал этот путь, чтобы попасть к вам и просить открыть проход во владения страха.
В этот раз Оган не засмеялся. Его огненные глаза вспыхнули ярче, а огненные волосы, кажется, разгорелись ещё сильнее, ибо обстановка накалилась, причём в самом прямом смысле. Пока Атон и Авива изнемогали от жара, от которого не могла спасти даже печать снега, Азэр едва мог стоять ровно, трепет и страх перед владыкой окончательно одолели его.
— Вы знаете, как работают наши переходы? — серьёзным, почти грубым тоном спросил владыка. — Когда мы открываем переход, то силы наших владений смешиваются. Если я открою переход во владения Буса, в его владениях станет жарко, а в моих владениях появится туман. Длительность такого слияния будет зависеть от времени перехода.
— Но мы ни разу не видели такого… слияния, — удивилась Авива.
— Когда переход заканчивается, эффект слияния тоже обрывается, — продолжал Оган. — Пока переход открыт, силы владений будут просачиваться ровно до того момента, пока он не закроется. Если я открою переход во владения страха, огонь моих владений попадёт в мир Дуги, а её страх — в мои. Даже если вы будете бежать со всех ног, её всепоглощающая ворожба просочится сюда в таком количестве, что ещё долгое время будет тревожить меня и всех моих жителей даже после того, как связь оборвётся. Я ещё смогу справится с её силой, хоть и не до конца, но фениксы, херуфы, гончие и огнезмеи обезумеют от такой силы. Мои владения не будут знать покоя долгое время.
— А если мы предложим вам что-то взамен? — робко спросил Атон, находясь на грани изнеможения от жара, что источал местный “король”.
— И что ты, человек, можешь мне предложить? — с явной усмешкой спросил владыка.
— Бабочку грёз, — ответил Стрэйб, чувствуя, как горло его окончательно утрачивает силу. — Вы откроете нам переход во владения грёз, а мы принёс вам бабочку грёз.
— Твои речи с каждым разом всё забавнее, Атон из владения людей, — владыка усмехнулся и наконец отошёл от своего стража, тем самым ослабив давление на людей. — Бабочку грёз вам не достать, да и Амитола не расстанется со своими любимицами.
— Владыка Бус дал нам свой рог, чтобы мы могли обменять его на бабочку, — в этот раз усмехнулся Стрэйб. — Мы хорошо подготовились, прежде чем идти на верную смерть.
Оган остановился в одном могучем шаге от трона. Несколько секунд он что-то крепко обдумывал, а после обернулся и кивнул своему стражу.
