- Ужин на столе, - объявила она.
- Нельзя заставлять ждать хозяйку дома, - сказал Эстербрук.
Ру покачал головой, но промолчал и встал. Эстербрук жестом попросил его идти впереди.
Ру шел по коридору за Сильвией, и при каждом взгляде на ее золотистые волосы сердце его начинало биться сильнее.
В столовой он даже не заметил, как сел на предложенное ему место; хозяин сидел во главе длинного стола слева от Ру, а Сильвия - напротив. За этим столом могли уместиться еще семь человек.
- Я никогда не видел комнаты, обставленной так, как эта, - заметил Ру.
- Ее идею я почерпнул из описания дворцового пиршественного зала в одном из королевств, входящих в Кешийскую Конфедерацию. Тамошний король обычному придворному блеску предпочитал более интимную обстановку, и вместо того чтобы сидеть в центре стола, решил поставить его боком и сесть в торце, чтобы иметь возможность беседовать со всеми.
- Раньше у нас был огромный круглый стол, - сказала Сильвия, - и приходилось кричать, чтобы сидящий напротив мог вас услышать.
Ру улыбнулся:
- Мне это нравится.
Он дал себе слово завести такой же, но потом понял, что в его маленьком доме нет комнаты, где такой стол мог бы поместиться. И тут Ру вспомнил об игре, которую затеяли он и его партнеры. Если они выиграют, то он построит подходящий для этого дом. О том, что случится, если они проиграют, Ру старался не думать.
Хозяева вовлекли его в быстрый обмен репликами, и Ру не сумел запомнить и половины того, о чем говорилось за столом. Весь вечер он отчаянно старался не пялиться на Сильвию, но ничего не получалось. Она же избегала его взгляда. К концу ужина он изучил черты ее лица так же хорошо, как планировку собственного дома. Ру запомнил изгиб ее шеи, рисунок губ и чуть выдающийся передний зуб - единственный изъян в ее красоте, который он смог заметить.
Ру очнулся от забытья уже возле двери. Он пожелал хозяину и хозяйке спокойной ночи. Сильвия крепко пожала ему руку, придвинувшись к нему так близко, что костяшки его пальцев коснулись ее груди.
- Вечер был чудесным, господин Эйвери, - проворковала она. - Надеюсь, вы скоро навестите нас снова.
Ру едва не заикался, обещая ей повторить визит. Вскочив на коня, он медленно поехал к воротам, изумляясь волшебному чувству, которое не покидало его, и тому, что, по всем признакам, Сильвии Эстербрук было приятно его общество.
Закрыв за Ру дверь, Сильвия подошла к окну, чтобы посмотреть, как он уезжает.
- Твое мнение? - спросила она, обернувшись к отцу.
- В высшей степени многообещающий молодой человек, - ответил Эстербрук.
- Морда у него, конечно, крысиная, - холодно сказала Сильвия, - хотя он, несомненно, неглуп. У него оказалась неожиданно сильная рука. - Она постучала ноготком по зубам. - Эти хилые на вид парни часто бывают... очень выносливыми.
- Сильвия! - резко произнес Эстербрук. - Ты знаешь, что я не люблю таких разговоров.
Проскользнув мимо него, она поставила ногу на ступеньку лестницы, ведущей в ее спальню, и сказала:
- Отец, ты меня знаешь. И это ты меня сделал такой. - Она улыбнулась ему через плечо. - Ты собираешься его убить?
- Надеюсь, что не придется, - ответил Эстербрук. - Он умен, а то, что я слышал о его военном прошлом, доказывает, что еще и живуч. Пожалуй, я предпочел бы иметь его в качестве союзника, а не противника.
- Но это не мешает тебе по-прежнему добиваться его разорения, - заметила Сильвия, поднимаясь по лестнице. Эстербрук лишь отмахнулся.
- Разорить человека - это совсем не то, что убить его. Если в результате этой пшеничной спекуляции он разорится, я предложу ему место в одной из моих компаний. Тогда у меня не будет причин тревожиться, а он сможет нажить приличное состояние.
Сильвия скрылась наверху, и Эстербрук направился назад в библиотеку.
"Кроме того, - сказал он себе, - если понадобится, я прикажу Тиму Джекоби убить его".
Ру прихлебывал кофе. Это была пятая или шестая чашка за день, и он пил его, уже не испытывая от этого удовольствия.
Дэш взбежал по лестнице и подошел к столику.
- Вам письмо.
Он протянул Ру записку. Покупатель в Саладоре предложил за драгоценности цену меньшую, чем надеялся получить Ру, но не настолько низкую, чтобы это заставило его искать более выгодную сделку.
- Пошли ответ с самым быстрым всадником, - велел Ру. - Деньги вперед и сразу.
- Дункан сообщает, что на постоялом дворе начались какие-то разговоры, - сказал Дэш. - Кое-кто слышал, как прошлой ночью мельник, напившись, говорил, что у него нет пшеницы для помола, так как крестьяне не привезли ее в город.
Ру удовлетворенно кивнул:
- Держи меня в курсе.
Дэш ушел.
- Начинается, - сказал Ру.
Мастерсон кивнул. Написав записку, он подозвал официанта и вручил ему ее.
- Отнеси ее вниз, будь добр. Для господина Эмстеда.
Ру вздохнул.
- Как у нас дела?
- Мы в долгу, - сказал Мастерсон, - то есть должны выплатить шестьсот тысяч золотых соверенов, чтобы рассчитаться по пшеничным опционам. Вы провернули самую большую разную операцию с пшеницей в истории... во всемирной истории! - Он провел рукой по лицу. - Сомневаюсь, найдется ли хоть одно пшеничное зернышко между Малакз-Кросс и Дальним Берегом, которое в течение следующих двух недель не окажется перед городскими воротами и на котором не будет написано название нашего синдиката. Будем надеяться на лучшее, Ру.
Ру улыбнулся.
- Вы не стали бы поддерживать меня, если бы не понимали, что мои план сработает. - Он показал пальцем на нижний этаж. - Все это основывается на одном факте, Джером. Каждый находящийся здесь человек, в том числе и мы с вами, - жадный ублюдок.
Мастерсон засмеялся:
- В ваших словах большая доля правды, Ру. - Он наклонился вперед. - Честно говоря, когда я был мальчиком, я пробавлялся тем, что срезал кошельки. Появилась возможность встать на прямой путь, и я ею воспользовался; это было в армии, во время Великого восстания. Я только-только вышел из детского возраста, но, как и любой, прошедший военную службу, получил королевское прощение. Тогда я решил заняться честной коммерцией и обнаружил, что самая большая разница между честной коммерцией и нечестной состоит в том, каким способом вы добиваетесь своей цели. - Он откинулся назад. - О, речь идет не о том, чтобы обобрать партнера до нитки, - ведь если мы хорошо работаем вместе, то мы вместе и зарабатываем деньги, - но часто в этом было не меньше порочного, чем в обычной карманной краже.
- Какие у нас цены? - спросил Ру.
- Мы остановились, и довольно прочно, на трех серебряных монетах за десять бушелей при шестипроцентной гарантии.
- Я слишком устал, чтобы возиться с цифрами, - сказал Ру. - Сколько нам еще ждать?
