Я пригляделся к яхте. Красивая посудина, и шла точнехонько к частному причалу во владениях Воронцовых. Что ж, даже если это не та яхта, я мог попытаться что-нибудь выяснить. Оля уезжала сюда и должна была остаться здесь на ночевку. А у меня, как у ее брата, были основания требовать информацию от слуг в любое время дня и ночи.
Этим и воспользуюсь.
Стараясь идти не по песку, а по дощатому настилу, я поспешил в сторону Воронцовой дачи. Благо здесь было совсем рядом — общественный причал утыкался в территорию князя восточной частью. Добравшись до ограждения, я не стал перелезать, а направился к воротам. Пришлось пройти с добрый километр, и только когда я оказался перед заветной оградой, вспомнил, в каком виде сюда приехал.
В больничной полосатой пижаме и резиновых, блин, тапочках. Эксцентричненько.
Что ж, по крайней мере местные слуги знали меня в лицо. А что до нестандартного вида — так слуг годами дрючили сохранять невозмутимость в любой ситуации.
Я нажал на кнопку звонка, и через несколько мгновений из сторожки вылез взъерошенный, но отчаянно бодрившийся охранник.
— Чего тебе?
— Михаил Николаевич Соколов, сын графа Соколова. Требую информацию о местонахождении моей сестры Ольги Николаевны.
С каждым моим словом сна в глазах охранника оставалось все меньше.
— Эмм… Пардон, ваше сиятельство. Не признал вас в… Очень по-домашнему выглядите. Случилось чего?
— Отвечай, где моя сестра, — прошипел я сквозь решетку. — Иначе, богом клянусь, ограду расплавлю так, что металл тебе ботинки прожжет.
— Момент!
Ничего не понимающий охранник заскочил в свою сторожку. Я услышал звуки телефонных гудков, где-то вдали раздалась трель звонка. Охранник кратко описал ситуацию и, видимо, получил разрешение меня впустить. Я нетерпеливо барабанил озябшими пальцами по решетке.
— Прошу, ваше сиятельство, — он открыл передо мной калитку и тут же запер, едва я протиснулся на территорию Воронцовых. — Дело вот какое… Не серчайте, но сестрицы вашей в усадьбе сейчас нет…
— Об этом я уже догадался, — хмуро кивнул я. — Где она? Где Сергей Андреевич?
— Эх… Давайте я лучше провожу вас к Евгению Васильевичу. Он точно в курсе, что да как. А то сейчас скажу чего-нибудь неправильно и навлеку гнев… А, поздно. Вот и он сам.
В усадебных окнах уже потихоньку загорался свет — многие слуги вставали до рассвета, чтобы успеть все приготовить к новому дню господ. А в загородной усадьбе дел хватало.
Со стороны хозяйственного крыла к нам спешила одинокая фигура — мужчина зябко кутался в куртку и, старательно избегая ступать на покрытую росой траву, семенил к нам.
— Евгений Васильевич! — поприветствовал охранник и указал на меня с легким поклоном. — Вот, их сиятельства волнуются за нашу гостью… Аж лично прибыли…
Мужчина еще не успел одеться в ливрею и предстал передо мной в чуть менее домашнем виде. Скользнув по моей пижаме кратким взглядом, он поклонился.
— Ваше сиятельство, прощения просим, что не доложили об изменении планов. Вчера Сергей Андреевич и Ольга Николаевна отбыли на прогулку. Намеревались вернуться к позднему ужину. Однако вечером нам передали по радио, что господа изменили планы и решили зайти на Сескар и заночевать там, а утром вернуться домой. Вот… Сами ждем. С берега доложили, что совсем скоро причалят. Только вот вернулись они раньше срока…
И я понимал, почему. Возможно, князю удалось связаться с Серегой и сообщить о произошедшем. Или не князь, а кто-то другой связался. Как бы то ни было, сейчас, пока старший Воронцов сидит в допросной на Петропавловке, формальным главой рода становится именно Сергей. И, разумеется, он на всех парах понесся в Петрополь, едва получил новости.
— Мне нужно их встретить, — заявил я. — У меня есть срочные новости для Сергея Андреевича. Проводите меня к пристани немедленно.
Евгений Васильевич достал рацию и вызвал какого-то Федора. Через несколько минут к нам подъехала небольшая машинка, похожая на помесь гольф-кара и УАЗика.
— Забирайтесь, ваше сиятельство, — пригласил Евгений Васильевич. — Причал далеко, если идти через парк. Так будет быстрее.
— Спасибо, — кивнул я и залез на пассажирское сидение.
Безмолвный водитель Федор притопил как на настоящем сафари — машинка быстро свернула с основной дороги и понеслась проселками. Подпрыгивая на каждой кочке, я едва не отбил зад, но через пять минут мы оказались возле пристани. Красотка-яхта как раз швартовалась. Я прочитал выведенное красивым витиеватым почерком имя судна — “Анна-Мария”.
Я кивнул водителю в знак благодарности и отошел подальше, позволяя персоналу работать. Еще через пару минут по лесенке спустились Серега и Ольга. Оба выглядели уставшими, но взбудораженными.
— Доброе утро, — хмуро поприветствовал я.
Глаза Ольги расширились до формы монет.
— Миша? Что ты здесь… Господи, ты в пижаме! Что стряслось?
А стряслось то, что Шувалов меня обманул. Не брал он никого в плен — разве что выяснил у Воронцова-старшего, что Серега с Ольгой отправились на морскую прогулку. И ловко воспользовался этой информацией, чтобы вытащить меня на встречу.
С одной стороны, я был рад, что все это время сестра была в безопасности. С другой — неприятно было чувствовать себя обманутым. С другой стороны, Шувалову это не помогло, спасибо Радаманту.
— Сергей, нужно поговорить наедине, — сказал я не терпящим возражений тоном.
Друг хмуро кивнул. Видимо, кое-какие новости все же успели до него долететь. Ольга, явно ничего не понимавшая, осталась возле лесенки. Я же отвел Серегу в сторону.
— Ты уже знаешь?
— О чем именно? Что отца задержали?
— Знаешь, выходит, — вздохнул я. — Кто тебе сказал?
— Связались из Тайного отделения. Сообщили, что отец задержан. Приказали быть в Петрополе и ждать новостей. Потому мы и двинули домой среди ночи. Только легли спать, как меня разбудил этот… Бездушин? Бесстужий?
— Бестужев, — поправил я. — Все верно. Он среди тех, кто занимается вопросом. Больше тебе ничего не сообщили?
Серега покачал головой. На его смазливом лице отчетливо читалась растерянность.
— Миша, я не понимаю… И почему ты здесь?
— Позже расскажу. Случайно вышло. Короче, Серега, у тебя проблемы. Вернее, не у тебя, а у твоего отца. Но, сам понимаешь, это наложит тень и на твою репутацию.
— Да что случилось?! — друг заорал так, что все люди на пристани обернулись в нашу сторону.
Я дернул его за руку.
— Тихо! Пока — тихо. Прости, что узнаешь это вот так, но лучше от меня, чем от ищеек. Твой отец — один из членов Темной Аспиды. Его и остальных членов кружка взяли под стражу при обсуждении заговора о провокации в Сенате. Сейчас он в Отделении на допросе.
Сергей слушал меня, явно не веря ни единому моему слову.
— Нет… — он растерянно замотал головой. — Быть не может…
— Боюсь, это правда. Я участвовал в операции по задержанию. И сам не ожидал увидеть его среди заговорщиков.
— Нет! Это полный бред! Он бы никогда…
— Тихо! — я сжал его руку со всей силы. — Держи лицо, Сергей. Сейчас не время для слабости. Ты понимаешь, что все это означает?
Младший Воронцов, казалось, вообще ничего не слышал. Он тупо пялился в одну точку где-то за моей спиной, в остекленевших глазах читался ступор.
— Да чтоб тебя… — я врезал ему пощечину. — Соберись! Ты наследник! Веди себя как наследник!
Удар подействовал эффективнее слов. Серега дернулся, но его взгляд обрел осмысленность.
— Поклянись, что это правда.
— Слово дворянина. Сам видел. К сожалению, больше, чем хотелось.
Лицо Воронцова ожесточилось, но он смог обуздать эмоции и лишь коротко мне кивнул.
— Ольга, Михаил, прошу вас быть моими гостями этим утром, — сухо обратился он к нам с сестрой. — И мне срочно нужно сделать несколько звонков поверенным нашей семьи.
***
За последние сутки я освоил искусство сна во всех мыслимых и немыслимых позах и обстоятельствах — по-другому прикорнуть просто не было времени. Зато теперь я начал понимать Корфа. Полагаю, вредный характер и некоторую грубость усугубил хронический недосып в сочетании с конскими дозами кофеина.
