— То есть, мы и правда будем всё решать вместе? Голосованием, все дела?
— В разумных пределах. Высказаться сможет каждый, ну а я сделаю всё, чтобы их мнение услышать.
— Заманчиво, — Варион призадумался. — А не боишься, что оставшиеся Лисы нам капканов наставят? Сейчас-то они присели на задницы, но уже к вечеру очухаются, доложат Настоятелю. Вдруг он решит мстить?
— Да брось ты, — Кранц бросил снисходительный взгляд через плечо. — Не будет у них никакого вечера: об этом я позаботился. Теперь их даже Далёкая Звезда не спасёт.
— Не понял, — Варион замер на полушаге.
— Ну что ты как маленький? — Родейн заложил руки за пояс. — Конечно, я подчистил концы, я не самоубийца.
Варион про себя повторил его слова, еле шевеля губами. Перед глазами вырисовывались не самые приятные картины, куда больше подходящие под осенний образ лже-Настоятеля.
— Что ты сделал? — выпалил наконец Химера-младший. — Какие концы ты подчистил, говори?
— Смени тон, — шикнул Кранц. — Я сделал, что должен был.
— Что будет с теми, кто остался в Приюте?
— То, что станет со всеми нами, но не сразу, — Родейн звучно выдохнул. — Скажем так, к утру не будет никакого Приюта.
Утро выдалось морозным, но ледяное спокойствие Кранца пробирало куда сильнее северного ветра. Варион пытался разглядеть хоть что-то за лёгкой ухмылкой, едва заметной среди седой щетины. Химера-старший переминался в десяти шагах от него, всячески показывая, как сильно торопится. Он явно не хотел делиться тем, какую долю заготовил для оставшихся в Приюте.
— Говори, что ты задумал, — Варион сложил руки на груди, отказываясь двигаться дальше по заброшенному кварталу. — Альхиора на них натравишь?
— Да с какой стати? — Родейн поджал губы. — Я принимаю решения, в которых не сомневаюсь сам. Ты знаешь ровно то, что положено.
— Вот как? — хмыкнул молодой Лис. — Тогда сам и договаривайся с теми, кого увёл. Я тебе уже достаточно помог.
— Чёрт бы тебя побрал, — Кранц поднял глаза к небу и звучно выругался. — Мне нужно избавиться ото всех остатков старого Приюта, так что я воспользовался своим положением. Помнишь, я говорил, что ужинал с Его Светлостью? Мы тогда много о чём говорили, и о вас в том числе.
— Ну-ка, поподробнее, — требовал Варион. — Ты натравил на Приют Содагара? Хрена с два, мы ни ему, ни его отцу сроду не нужны были.
— Не то чтобы не нужны. Скорее, он не хотел класть деньги, время и людей на ваши поиски, — Кранц замолк и стиснул челюсть, но понял, что остановиться на полуслове уже не выйдет. — У меня был очень хороший план с участием Касилиама Броспего, пока ты нас не рассорил осенью, но я всё же рискнул говорить от его имени. Сказал Содагару, что Касилиам раздумывает перевести часть своей торговли в Бассель. Кораблями по реке, караванами на юг и запад. Соврал, что Броспего — очень верующая семья и что им не понравится святая обитель в руинах. Мол, полвека прошло, пора бы верховному жрецу заново открыть монастырь Кваранга. Вот только незадача: под ним засела шайка головорезов, которая уже три десятка лет убивает подданных Его Сиятельства за хорошие деньги. Как ни странно, о Лисах он оказался наслышан. Не хотел тратить время на поиски, но какой герцог откажется, если ему подать Приют с пылу с жару, на красивом блюде?
— Какого хера? — Варион сжал кулаки. — Городскую стражу туда отправил?
— Нет, этим Приют не по зубам, — презрительно отозвался Родейн. — Его возьмёт гвардия из замка, а городская стража пройдётся по мелким точкам Лис во всём городе. Тут рубить надо под корень.
Варион очутился во всех худших снах одновременно. В бредовых кошмарах он часто видел гвардейцев Клемена, что являлись в Приют и истребляли всех его обитателей, но он надеялся, что эти образы никогда не станут явью. Химера-младший метался по крошечному перекрёстку давно забытых улиц, а Кранц лишь хмуро следил за ним исподлобья.
— Да успокойся ты! — не выдержал старший раскольник. — Дело сделано, а нам лучше быть подальше от Приюта, когда придёт гвардия.
— Ты врёшь, да? — с пустой надеждой спросил Варион. — Просто хочешь, чтобы у меня и мыслей не было вернуться?
— Врать мне незачем, и проверять не советую. Вчера я всё уладил с советниками герцога, отдал им все планы, которые начертил. Обитель с ходами под ней, все входы и выходы. К закату от Приюта не останется ничего, кроме хреновых воспоминаний.
— Но так нельзя! — выпалил Химера-младший.
— Да что ты говоришь? Поверь, тут мне лучше знать, что можно, а что — нет.
— Там остались и хорошие люди. Мои друзья…
— Друзья? Ты, сука, проспал последние пять дней? Самоубийственное задание, предательство и нож в спину — вот цена твоим друзьям! Те, кто не пошёл с нами, когда был шанс — пропащие души.
— Надо их предупредить, — решительно заявил Варион, наконец замерев. — Хочешь зачистить Приют — пожалуйста, но люди должны знать, что их ждёт.
— Ты чего раскомандовался? — Кранц медленно побрёл на младшего тёзку. — Я это всё организовал и решения принимать тоже мне. Тут нужен опыт и хладнокровие, а тебе до этого — как Баланош переплыть.
Слова лже-Настоятеля эхом катились по замёрзшему разуму Вариона. Такое он уже слышал. Последние четырнадцать лет его жизни оказались пропитаны снисхождением и нравоучениями. Пару дней назад он решил с этим покончить, и Кранцу не суждено было стать исключением.
Варион не стал отвечать. Он лишь бросил Родейну взгляд, преисполненный разочарования, и развернулся. Лис решительно шагал обратно к Приюту по собственным следам. Он не хотел возвращаться, но был обязан предупредить Ладаима, Сойку и даже Чёртова Коршуна о приходе гвардии Клемена. Иначе, чем он будет лучше госпожи?
— Стой, зараза! — гаркнул Кранц.
Он успел ухватить Вариона за плечо и с силой одёрнул его. Химера-младший отпрянул. Он и сам не заметил, как выхватил меч.
— Ты понимаешь, что сейчас творишь? — Родейн ткнул пальцем в обнажившийся клинок. — Ты сейчас достал оружие и наставил на меня? Знаешь, как говорят в приличном обществе? Если достал оружие, докажи, что готов им воспользоваться.
— Так и в неприличных обществах говорят, так что знаю.
— И мне это не нравится, — Кранц подходил всё ближе и наседал на младшего тёзку всей своей статью. — Ты сейчас проявил крайнее неуважение ко мне, малыш. Не по статусу, не по силам. Даю тебе последний шанс извиниться, иначе я буду крайне разочарован.
— Вот и я тоже, — Варион невольно попятился к стене полуразрушенной лавки. — Ты говорил, что не такой, как Гадюка и Настоятель, а сейчас ведёшь себя так же. Опять этот трёп про старших, про послушание? Я с тринадцати лет это выслушиваю, хватит!
— И будешь слушать ещё, пока не обрастёшь мехом, а не пушком! Ты не пойдёшь вперёд, пока останутся мосты, ведущие назад. Я это понял давно, но последний мост сжёг только этим утром.
— Ты сейчас говоришь о моём последнем друге в этом мире. Он — человек, а не какой-то сраный мост! — Варион забыл об осторожности и перешёл на крик. — Ты их обманул, сука, а теперь не даёшь мне всё исправить! Я не буду греть жопу в Яголле с твоими рубаками, пока моего друга потрошит гвардия, понял?
— Последний шанс, Химера…
— Опять? У нас общество не такое приличное, но когда кто-то говорит про последний шанс, то за свои слова отвечает, — Варион вскинул меч и зашагал прочь. — До встречи, Кранц.
Уходя, он знал, что перешёл черту. Варион поджёг совсем не тот мост, который хотел уничтожить Химера-старший, но идти на попятную тоже не мог. Вера в новое будущее строилась на доверии, а Кранц уничтожил его сговором с Содагаром. Беглый Лис хотел проучить Приют и отомстить госпоже. Не более.
Варион успел сделать лишь четыре шага, когда тренированный слух уловил лёгкий шелест за спиной. Видимо, именно с таким звуком диковинный клинок Кранца выходил из обитых бархатом ножен. Следом раздался скрип снега под тяжёлым сапогом. Химера-младший развернулся и встретил выпад лже-Настоятеля.
Два клинка сошлись в звонкой песне, что, казалось, отразилась в сияющих сосульках на прогнивших карнизах. За первым ударом Кранц нанёс ещё два. Варион сумел парировать один, но от второго пришлось уходить рывком. Родейн бил чётко, почти без замаха, но удары его выглядели смертоносными. Трилистник его клинка свистел каждый раз, когда острие мчалось к телу Химеры-младшего.
