— О, спаситель! Если еще и Дарина взбеленится, то я не знаю, что и делать, — сказал я, лежа в постели.
— За неё не переживай, она себе давно уже другого парня нашла, а вот Геля меня беспокоит, — ответила Лиза, — ну что вам, мужикам, надо, можешь сказать?
— За всех не могу, а лично мне нужна ты.
Я сразу обнял её и поцеловал взасос. Лиза возмущенно дернулась пару раз и затихла. Ночь прошла великолепно.
На утреннюю службу мне, как владетелю, пришлось прийти. В храме я поздоровался со всем своим "ближним кругом" к которому прибавились страшно заспанная Асмильда с магом — начальником охраны, очень молчаливым типом. Принцесса стояла рядом с бодрым Витаром.
— Мог бы и взбодрить девушку заклинанием, — мысленно сказал я ему в разговорник.
— Неудобно, Егор, — тоже мысленно ответил он.
— А не давать девочке спать всю ночь — удобно?
— Ты что, я у себя ночевал.
— Да ты что! Не узнаю я тебя, друг. В следующий раз не оплошай, смотри, как она по тебе сохнет.
— Что ты говоришь, она же принцесса!
— Да!? Что-то раньше я не замечал у тебя сословных предрассудков.
— Да пошел ты!
— Уже иду.
Вокруг нас стояли остальные обитатели замка и во все глаза пялились на Асмильду. Деревня.
Церемония благословления на епископство началась сразу после службы и была предельно простой: Хуго встал на колено, как при обычной молитве, только перед стоящим Глентосом, а тот развернул свиток и начал читать. Закончив чтение, он раскрыл ладонь над головой и произнес:
— Слава Спасителю!
Тотчас с ладони сорвалась пелена и окутала новоиспеченного епископа. Дальше благодать не распространилась. Я покосился на Лиону, и та незаметно кивнула.
Хуго просто сиял от счастья, как начищенный самовар. Он поднялся и задвинул длинную речугу о своем и общем счастье, от того, что в баронстве появилось епископство, и епископ именно он, а не кто-нибудь другой ибо именно он знает чаяния и т. д. и т. п. Закончил выступление объявлением о бракосочетании сегодня в два часа пополудни.
— Слава Спасителю!
— Слава! Слава!..
Сердечно поздравив новоиспеченного епископа, мы вышли из храма и сразу из моей рации раздался голос Теруса:
— Замок, ответьте Старику, — и так несколько раз.
"Черт, надо выключать мобильник в общественных местах", запоздало подумал я, и отошел от народа.
— Слушаю, Терус.
— Военные исследовали ваши амулеты и готовы сделать заказ.
— Ну.
— Их интересуют арбалеты второго уровня напополам огня и света. Сколько вы можете их поставить?
— А почему не третьего?
— Я тоже задал этот вопрос и получил ответ: они более надежны, более долговечны и быстрее перезаряжаются. Подсчитали, что в длительном бою они намного эффективнее трехуровневых. На трехуровневые тоже будет заказ, на небольшую партию. Так сколько вы можете поставить и в какие сроки.
— Столько, сколько сможете увести. Цена прежняя, так что считайте сами и забирайте с очередным конвоем. Дня через два можете присылать. До связи.
— Подождите, барон, а как на счет шкатулок?
— Отправляйте своим ходом, о цене потом. Извините, Терус, мне страшно некогда.
— Понял, извините, Егор. Сегодня же отправлю обоз. До связи.
За пару часов до церемонии Лиза затащила меня в нашу комнату. Увы, апартаментов я не нажил, приходилось тесниться в одной спальне. Правда, довольно большой и перегороженной ширмой.
— Переодевайся, я приготовила тебе одежду.
Я обречено посмотрел на новый зеленый камзол, узкие штаны и узкие башмаки на каблуке. Камзол был расшит аляповатой, на мой взгляд, золотой вышивкой и кое-где были вшиты красивые цветные камни.
— Последний писк моды? — иронично спросил я.
— В Цитрусе заказывала, по Варгусскому журналу. Не последний, к сожаленью, прошлый сезон, думаю. Одевай, мне самой любопытно.
Одевался я матерясь и путаясь в завязочках — крючочках. Лиза помирала со смеху. Нет бы, помочь, а она развлечение нашла. По завершении этого нудного процесса, из зеркала на меня смотрел типичный средневековый голливудский франт. Ничего так одежда, не тянет, не жмет. Нормально. А если учесть, что мастер шил без примерки, то он действительно мастер. Башмаки оказались узковаты и на каблуке непривычно, но ничего, разносятся. Бр-р, бред! Да после свадьбы ни в жизнь их не одену!
Не до конца отошедшая от смеха Лиза протянула мне перевязь с парадной шпагой. Игрушка, усыпанная брильянтами, а не оружие.
— Надень. И вот это тоже, — вытащила откуда-то массивную золотую цепь с баронским медальоном, на котором был выгравирован серп и молот.
Прошелся по спальне. Неудобно, но терпимо.
— Чего молчишь, скажи что-нибудь, — не выдержал я молчания жены. Хихикающего, как мне казалось.
— Ага, проняло, дорогой! Жаждешь оценки? Неудобно себя чувствуешь? А что же ты мне ни одного комплимента по поводу одежды не говоришь, а?
— Не издевайся, мне и так неудобно. Рюшечки какие-то, штаны обтягивают. Тьфу! И ни одного кармана!
— Привыкай, родной, к нелегкой женской доле. У меня тоже на платьях ни одного кармана! — и снова закатилась.
— Нет, ну в самом деле, куда что класть? Ты сумочку можешь взять.
— И ты возьми, — еле выдавила она сквозь смех.
— Да я же серьезно! — рассердился я, — сброшу сейчас всю эту мерзость и в обычных брюках и рубашке на свадьбу приду! Мне наплевать, ты меня знаешь.
— Ой, напугал! — и с трудом успокоившись, продолжила, — на держи пояс.
Протянула мне широкий пояс из тонко выделанной кожи помеченный разноцветными камнями. К поясу, на золотых цепочках, крепился кошель.
— Давно я так не веселилась.
— Рад за тебя, — хмуро буркнул в ответ, — это что, все настоящие самоцветы?
— А то! Владетель ты или кто? Это я, — тяжко вздохнула, — неизвестно кто. Так, очередная фаворитка могущественного барона. Эх, нелегкая моя доля…
И с любопытством на меня покосилась. Я остался невозмутим, не фиг надо мной ржать. А Лиза и не надеялась на ответ.
— Не уходи никуда, сейчас я переоденусь, оценишь. Надеюсь на твою искренность. Зря надеюсь, конечно, но все равно оцени. Я отгадаю по нюансам твоего смеха. И не подглядывай! — выкрикнула уже из-за ширмы.
Вот еще, подглядывать! Чего я не видел? Хотя… любопытно, но лень вставать. И сознанием гулять неохота. И выходить из комнаты в таком виде. Черт бы побрал эту свадьбу!
Торжество началось ровно в два. Народу в храме было — яблоку упасть негде. Повсюду живые цветы и разноцветные ленты, люди наряжены. В воздухе витал непередаваемый аромат предвкушения праздника вместе с приятным запахом полевых цветов.
