Нед посмотрел на него.
— Разве… мне казалось, у вас есть брат и…
— Там две племянницы. Старше тебя.
Нед сглотнул.
— А у вас с тетей Ким никогда…
Дейв Мартынюк быстро покачал головой.
— Нет, никогда. Мне уже слишком поздно учить тебя, как забросить в корзину мяч в прыжке?
Нед постарался улыбнуться. Он был достаточно взрослым, чтобы понять, что за этим что-то кроется.
— У меня роста не хватает. Игра по периметру, защита, вот на что я гожусь.
Дядя опять покачал головой.
— Угу. Хороший защитник должен уметь бросать мяч в корзину. Позже найдем баскетбольную площадку с сеткой.
— Я знаю, где здесь корты.
Мартынюк опять принялся бриться слишком поспешно.
— Хорошо, — сказал он. Потом выругался, еще раз порезавшись. — Возвращайся обратно, я приду через несколько минут, неузнаваемый.
* * *
— Боже мой! — воскликнула Меган Марринер.
Она отвела глаза от Грега, которому обрабатывала рану у обеденного стола.
— Иворсон? Что вы здесь делаете? Я не…
Она резко замолчала. Нед видел, как она сопоставляет факты. Уже. Можно было проследить за потоком мыслей, отражающихся на ее лице.
Дейв Мартынюк, с двумя заклеенными пластырем порезами, которые продолжали кровоточить, остановился в дверях столовой. Кимберли поспешно подошла к нему. Они обнялись, крепко, потом она отступила назад.
У отца Неда, который хотел представить Дейва, слова замерли на губах.
Грег сидел на стуле у стола. Меган бинтовала его. Кастрюли с кипяченой водой стояли на треногах рядом с чистыми салфетками, белыми рулонами бинтов и тюбиками с антибиотиками.
Кимберли отвернулась от мужа, расправила плечи и посмотрела на сестру, словно готовясь встретить удар. Неда, стоящего рядом с Кейт у стеклянной двери на террасу, охватила тревога. Они далеко не покончили с этим. Он посмотрел на дядю.
«Неузнаваемый».
Да. Конечно. Если ты ростом шесть футов и три дюйма, с широкими плечами и большими руками, и с синими глазами, и ты сбрил бороду, то кто сумеет отличить тебя от Дени де Вито?
А мать Неда очень быстро соображает. Поэтому они и хотели, чтобы она приехала сюда, прежде всего. Это была одна из причин. Вторая причина имела отношение к минам, ружьям и бомбам, и они не собирались говорить об этом. Хотя именно поэтому его дядя взял фальшивое имя — Иворсон, или как там, — и много лет ездил за ней в разные места на другом конце света.
Нед ждал взрыва. Но его не последовало.
Вместо этого Меган Марринер, которая никогда не плакала, заплакала.
— Ох, Мег, — прошептала ее сестра. — Ох, дорогая…
Меган быстро подняла руку, чтобы остановить ее. Нед увидел, как стоящая рядом Кейт Уэнджер прикусила губу, этот жест был ему уже хорошо знаком.
Мать вытерла глаза тыльной стороной ладони. Вздохнула и подняла взгляд. Она долгое мгновение смотрела на Мартынюка.
— Три раза? — наконец спросила она.
Он кивнул.
— Сьерра-Леоне, Персидский залив, Дарфур? Там я вас видела?
Он прочистил горло.
— Э, четыре раза, если точно. Я был в Боснии, но всего несколько дней. Там все выглядело не так плохо. Вы могли меня и не заметить.
Она все еще смотрела на него, думала.
— Вы узнавали, когда я записывалась в командировки, и ехали туда, если считали, что они опасны?
Он снова кивнул.
— Бросали все, чем занимались в своей жизни? Использовали фальшивое имя, фальшивые документы? В зонах боевых действий?
— Примерно так, — подтвердил Мартынюк. — Это бывало не часто, правда.
— Четыре раза, вы только что сами сказали.
Мартынюк опять кивнул. Он поморщился.
— Проклятье. Похоже, я только что избавился от бороды, которая мне нравилась.
Последовала короткая пауза.
— Без нее вы выглядите лучше, — сказала Меган Марринер.
— Я ему тоже это говорю, — пробормотала сестра. — Мег, я…
Мать Неда опять подняла руку.
— Я снова заплачу, если ты заговоришь, поэтому не надо, Ким. — Она по-прежнему не отрывала глаз от огромной, ладной фигуры Дейва Мартынюка, стоящего в дверях. — Мне необходимо все выяснить. Вы бросали работу в Англии, жену, рисковали жизнью по всему миру, вы наверняка нарушали законы, используя компьютеры и фальшивые документы, и зачем?
Он прислонился к дверной раме, не спеша с ответом. Неторопливый человек, подумал Нед.
— Мы чувствовали свою ответственность.
Меган на секунду прикрыла глаза.
— Вы думали, я все это делаю потому…
Лицо Мартынюка было серьезным.
— Меган, свояченица, я узнал давным-давно, и мне это знание тяжело досталось, что люди совершают поступки по самым разнообразным причинам, некоторые из них хорошие, некоторые плохие. Даже героические поступки. Иногда мы не понимаем всех причин своих поступков.
— Я бы сказал, что мы обычно их не знаем, — вставил Эдвард Марринер.
Его жена посмотрела на него.
— Ты об этом знал, Эд? Тебя мне тоже придется убить?
Он покачал головой, но эта шутливая угроза уже изменила настрой. Нед почувствовал, что снова дышит как надо.
— Я услышал об этом две ночи назад, дорогая.
Стоящий в дверях Мартынюк пробормотал:
— Если вы хотите, чтобы я умер, просто прикажите мне побриться чище. Кажется, я потерял навык.
— Вы слишком спешили, — заметил Нед.
Взрослые повернулись к нему, все одновременно.
— Правильно, племянник, — сказал дядя. — Непревзойденный эксперт в семье. Ты бреешься — сколько? — два раза в неделю, чтобы пофорсить? — Но он ухмылялся.
— Ну, я знаю, кто не будет учить меня своим методам, во всяком случае, — сказал Нед.
— Вы их только послушайте! Забинтуйте же меня, наконец, — вмешался Грег. — Так врачи обращаются с ранеными пациентами? Семейные споры, пока мы умираем на столе?
— Статистика занижает цифры, — мрачно заявила Кимберли.
Нед уже открыл было рот, чтобы еще раз пошутить, просто из чувства облегчения, но тут ощутил яркое, требовательное присутствие внутри себя. В то же мгновение на лице его тети отразилось такое же понимание. Он увидел, что она смотрит мимо него.
Он резко обернулся. И сквозь стеклянные двери увидел при вечернем свете дня, что худой, лысый мужчина в серой кожаной куртке поднялся на террасу, стоит там и терпеливо ждет.
Фелан подошел к столу и взял из рук отца Неда бокал вина. Он легко выдержал пристальные взгляды большого количества людей, но Нед видел в этом человеке огромное напряжение. Было ощущение, что Фелан держит себя в руках, Нед — с большим трудом. Как и раньше, в присутствии этого человека, при общении с ним, он вдруг начал интенсивнее воспринимать окружающий мир. И как может быть иначе, думал он, учитывая то, что им известно?
