Проведя кое-какие исследования над этими странными существами, Наут с удивлением обнаружил, что они на самом деле люди, мутировавшие вследствии ужасной магии, до сих пор наполняющей болота. Скорее всего, это потомки тех, кто попал под ужасающий удар Шеола и не умер от разбушевавшейся стихии. Хотя вполне могло быть и так, что в этих болотах осталось несколько очагов с сильнейшим магическим полем, которое превращает каждого вот в такое мерзкое существо. А если представить, что слухи о том, что в этом неприятном месте живут беглые каторжане, то эта теория имела право на жизнь. Однако сейчас Наут не собирался церемониться с этой тварью, которая, возможно, помешала сделать ему открытие века и стать первым в своем роде человеком, умудрившимся объединить магию и науку.
Видимо, твари, все это время стоявшей на месте, наконец, надоело играть в гляделки, и она, издав утробный вопль, ринулась вперед. Точнее, она попыталась издать утробный вопль, и ринуться вперед. Прежде чем из ее глотки вырвались первые звуки, каратель с огромной силой, на которую не был способен обычный человек, метнул свой шест, захваченный еще из таверны. Огромная палка, которая вполне могла оказаться бывшим маленьким деревцом, дребезжа, как арбалетный болт, отправилась в полет. Не прошло и секунды, как деревянный снаряд впился твари в лицо, пробивая его насквозь. Оставив после себя внушительных размеров дыру в голове монстра, которому не посчастливилось наткнуться на карателя, шест впился в толстый ствол дерева, войдя примерно на треть своей изначальной длины.
— Будешь знать, как ученым на пороге великих открытий мешать! — показал язык трупу куранча Наут.
— И товаркам заодно своим расскажи, — добавил он вдогонку к первой реплике и снова приступил к ритуалу.
Начав с самого начала, Наутиэль снова заставил пентаграмму превратиться в светящийся хоровод энергий. И вот когда его слова уже звучали громче колокола, а свет из рисунка достигал самого неба, его снова прервали наглым образом.
— Я так и знала, что ты всего лишь язва на прекрасном теле Орианского королевства! — выпалил приятный женский голосок где-то за спиной карателя.
— Сегодня определенно невезучий день, — устало пробормотал Наут. — Эти болота Шеола прямо проходной двор какой-то.
Наконец обернувшись к говорившей, каратель увидел личного секретаря Хита II Лию.
— Ли-и-и-я. Сколько лет, сколько зим, — улыбнувшись, радостно произнес Наут, делая несколько шагов навстречу девушке.
К его глубокой радости, та сделала несколько осторожных шагов назад, сохраняя дистанцию. Каратель остановился и склонил голову набок, ожидая, что ему скажет эта неудавшаяся глава карателей.
— Заткнись, союзный выкормыш! — гордо вздернула голову девушка.
— Ну что за устаревшее клише? Я всегда считал тебя здравомыслящим человеком, а не безумным фанатиком, слепо верящим во все, что скажет его идол, — задел Наут за живое девушку, упомянув ее обожаемого Хита.
— Во дворце уже знают обо всем, что я тут только что видела, — с мерзкой ухмылкой сказала девушка, пытаясь отплатить Науту той же монетой.
Внешне не было заметно, что парень хоть на каплю расстроился из-за услышанного, однако внутри него бушевало пламя ярости. Решение не убивать эту девушку, которое он принял как только ее увидел, тут же было забыто.
— Все, что мне остается сделать, так это скрутить тебя и подождать прихода моего отряда карателей, — торжествующе проворковала Лия.
— Скажи мне, чем так опасны каратели? — ни с того, ни с сего вдруг спросил Наут.
— Способностью уничтожить целое подразделение врага, используя новейшие разработки в области вооружения, — слегка опешив, ответила девушка.
— Умница. А какая слава ходит про меня? — все так же спокойно задавал глупые вопросы Наут.
— Дурная, — решила съязвить Лия.
— Не сомневаюсь. Хорошо, какие обо мне ходят слухи среди моего бывшего отряда? — Наут усмехнулся, произнося это слово.
— Глава отряда карателей Наутиэль Феритал ни разу не замечен за использованием оружия в экстремальных ситуациях, — пробубнила заученный текст девушка, постепенно понимая, к чему ведет уже бывший каратель.
— Мо-ло-дец, — про слогам растянул Наут, после чего развернулся и неспешным шагом направился в другой конец поляны.
— Эй, не вздумай сбежать! — взвизгнула девушка, но ближе подходить не решилась.
— У меня к тебе та же просьба, — ангельским голосом произнес Наут, после чего одним стремительным рывком вырвал свой посох из дерева, развалив последнее на мелкие щепки.
Глаза Лии широко распахнулись от удивления. Она ни разу не видела, чтобы человек без помощи различных механизмов мог сделать нечто подобное. Именно в ту секунду до нее дошло, что связалась она с самым сильным человеком во всем королевстве, а может, и на всем материке.
— Ты понимаешь, что если я захочу, то смогу убить короля уже через три дня после этого разговора? — Наут медленно приближался к девушке, непринужденно размахивая из стороны в сторону шестом.
— Или же могу выдать абсолютно всю секретную информацию Союзу, — продолжал размышлять вслух ученый.
— Я бы хотел тебя попросить, что бы ты передала Хиту, чтоб он оставил меня в покое, и я никогда не выйду из этих болот. Жаль, что ты так и не увидишь цивилизованного мира, навсегда оставшись тут, — проворковал каратель и ударил пяткой своего шеста в землю с такой силой, что тот вошел в твердую почву на половину своей длины.
Это стало сигналом к атаке для девушки. Лия закрутилась волчком, и в Наута полетел целый рой метательных ножей. Каратель, не напрягаясь, отбивал их голыми руками, на лету изменяя траекторию полета. Последний полетевший в него снаряд он поймал перед самым своим носом и отправил в обратный полет. Девушка хоть и успела среагировать, вот только скорости для того чтобы увернуться полностью, не хватило. И вместо сердца сняряд угодил только в предплечье. С болезненным стоном Лия вытащила ранивший ее нож и навесом бросила его обратно Науту. Нож пролетел по широкой дуге и впился в землю точнехонько перед его ногами.
Каратель отлично видел траекторию полета, так что даже не шелохнулся, наблюдая только за девушкой. Когда брошенный нож оказался на земле, она нажала на левую мочку уха, где находилась сережка в виде черепахи. Как только это было сделано, рукоятки брошенных ножей замерцали багровым светом, после чего мгновенно взорвались.
Вокруг Наутиэля были десятки этих ножей, так что каратель попал в самый эпицентр взрыва. Победная улыбка сползла с лица девушки после того как стали рассеиваться клубы серого дыма. Взрывная волна была очень сильной, и каково было удивление девушки, когда та заметила карателя, не сдвинувшегося ни на шаг. Чуть позже ее удивление сменилось суеверным ужасом. Практически вся одежда на Науте была превращена в кровавые лохмотья. Кожа слезла с половины тела, обнажая мышцы. Левая рука была вывернута под неестественным углом и повисла плетью, но каратель даже не изменился в лице.
