батуте. Только на батуте, состоящем из тысяч маленьких молний…
Полы одеяния Отца Джуна опали, и я откатился в сторону. Тут же ощупал спину. Она была цела! Болела, конечно, и почти наверняка будет приличный ушиб, но главное заключалось в том, что я сумел уцелеть!
Да я даже не думал, что молнии можно использовать таким образом! Получился самый настоящий щит! И почему я не использовал эту технику раньше?!
Я потянулся, попытался встать. Это далось мне не так легко, как я рассчитывал. Из порезов, оставленных острыми краями одеяния Отца Джуна, толчками сочилась кровь, а вся спина была покрыта ожогами. Пусть щит и защитил меня от внешнего воздействия, от собственного разрушительного эффекта он меня защитить не сумел.
Но куда сильнее, чем мне, досталось Отцу Джуну.
Всё его огромное толстое тело, как в саван укутанное в живое серебристое одеяние, распростёрлось на полу. Он был бледен, а его волосатые руки тряслись.
Это что, его так молнией ударило? Да быть такого не может! Молнии были крошечными и направленными не на атаку, а на оборону. Ему вообще не должно было перепасть!
Но, разумеется, никто из присутствующих в Особняке об этом не знал. Парни смотрели на нас, раскрыв рты, а Головорезы сделали именно то, что от них, личной гвардии Отца Джуна, и следовало ожидать. Они бросились к Отцу Джуну и мгновенно окружили его, выставив перед собой оружие. И направлено оно было на меня как на главный источник опасности.
Даже Тор, и тот не спускал с меня настороженных глаз. Я знал, что ему меньше всего хочется со мной сражаться. Но вместе с тем он давно догадывался, что я совсем не так простой, каким пытаюсь казаться, и вполне могу устроить что-нибудь подобное… Да и о наличии у меня Атрибута, по крайней одного, он, в отличие от остальных, был прекрасно осведомлён!
— Что ты творишь, грязный ублюдок?! — слабым голоском проблеял Отец Джун.
— Это не я! — прокричал я в ответ. — Я вообще ничего не сделал!
— Тогда кто?! — рявкнул Отец.
Ответ пришёл откуда его не ждали.
— Вы поддались гневу и нарушили условия Клятвы! Попытались нанести Касу вред до истечения времени, предоставленного для уплаты долга! — произнесла Анна, делая шаг вперёд и становясь рядом со мной. Вид ощетинившихся оружием Головорезов её не смущал.
— Что ты несёшь, девочка?! — простонал Отец, безуспешно пытаясь подняться на ноги.
— Вы с Касом заключили Клятву, согласно которой вы сохранили ему жизнь при условии, что он принесёт вам двести золотых по истечению одного месяца! — спокойным ровным голосом ответила ему она. — Сегодня, когда вы потеряли голову, вы попытались его убить. Вы решили, что имеете на это право, раз он вас унизил. Но это не так! Это было прямым нарушением Клятвы. А у неё, как известно, есть своя собственная цена. Если вы попытаетесь её нарушить, вас ждёт неминуемая смерть. Так что то, с чем вы сегодня столкнулись, всего лишь небольшое напоминание о том, что с вами случится, если вы навредите Касу!
Все вокруг притихли. Даже Отец Джун перестал хрипеть. Все осмысливали сказанное. Я же мысленно ругал себя самыми грязными словами. Я же знал, что Клятва — двустороннее обещание! Знал, что у Отца есть обязанности передо мной, и что он не может нанести мне вред раньше положенного срока. И всё равно я почему-то напрочь об этом сегодня забыл!
— Но этот хум меня предал!!! — в бессильной ярости проревел Отец Джун.
— Это вы так думаете! — легко повела изящными плечиками Анна. — Клятве на это наплевать. Для неё вы — нарушитель. Таковы законы Вселенной!
Она говорила спокойно и достаточно вежливо, но в каждом её слове чувствовалась наглость. Непозволительная в присутствии Отца Джуна наглость! Она его совсем не боялась! И он почему-то не предпринимал никаких действий, чтобы её наказать. Мне бы такой тон Отец точно не простил.
Но Анна в этом доме явно позволялось куда больше, чем мне.
Одеяние Отца Джуна ожило, и, став плотным и твёрдым, поставило его ноги. Он выглядел слабым и измождённым и наверняка бы упал, если бы не поддержка его живого костюма. Он казался жалким, но я понимал, что каким бы слабым и беспомощным он сейчас ни казался, у него была сила, о которой я пока ничего не подозревал, и наверняка припасено немало тузов в рукавах. И это если не считать готовых убивать за него Головорезов! Вооружённый топором Фрог смотрел на меня так, что у меня не было сомнений — если дадут приказ, он первым же перережет мне глотку. Причём с удовольствием!
Отец Джун, раскачиваясь на подпорках из своего одеяния, несколько секунд буравил меня взглядом, а затем развернулся. Головорезы во главе с Тором потянулись за ним следом.
— Одна неделя, грязный хум… Одна неделя, и тогда я буду в праве тебя убить! — услышал я его тихий вкрадчивый шёпот.
Это я знал и без него, и сейчас, когда он наконец-то на меня не смотрел, я наконец-то прислонился к стене, с трудом выравнивая дыхание. За те пару минут, что он меня держал, он умудрился оставить на мне столько синяков и порезов, сколько я не получил в Хавоке за всё время пребывания здесь. И это ещё не считая ожога во всю спину!
— Помочь? — прозвучал рядом звонкий голос, и чья-то сильная рука осторожно, но настойчиво, потащила меня за собой.
Это была Анна.
— Спасибо за спасение, конечно, но с чего ты вдруг передумала и снова стала со мной общаться? — спросил я у неё, пока мы шли по направлению к подвалу. — Неужели поддалась моему обаянию?
— Твоё обаяние действует только на безмозглых дурочек! — хмыкнула она. — Дело в твоей новой Руне. Совершенно новой Руне, не имеющей аналогов. Или будешь отрицать?
Я едва не потерял равновесие и не растянулся на ровном месте. Оглядел свою одежду — она была располосована, но Руна из неё не выглядывала.
— Как ты узнала?!
— Почувствовала ещё неделю назад, как только ты зашёл в Особняк. От неё так и пышет жаром! — пояснила она, и её глаза сверкнули. — Новая Руна, которую мог изготовить только Конструктор, появившаяся у нищего вора из Клана вне закона, якобы случайно потерявшего Метку своей Семьи. Слишком много совпадений, не находишь?
Совпадений, конечно, было многовато. Я это и сам понимал. Но больше всего меня удивляло, как она всё-таки узнала о Руне. Почувствовала жар? Это как так вообще работает?!
— И именно поэтому ты решила мне помочь?
— Ты был со мной не совсем честен. Может
