— Это нам мало что даст. Нас все равно убьют, — произнес Даннис. Этот обычно жизнерадостный человек сейчас казался подавленным. — Надеюсь только, смерть будет быстрой и ее не превратят в какое-нибудь представление.
— Если бы у нас было хоть какое-нибудь оружие, — мечтал Лорик. Он ударил кулаком по ладони. — Но у нас отобрали все, даже мой нож из-за голенища.
Отверстие в стене потемнело, и все подняли головы.
Появилась небольшая черная фигурка с белой буквой V на груди. С потоком соколиных слов Смельчак сел на поднятый кулак Ярета. Через мгновение появился и Острый Коготь, который сел на перчатку Велдина. Фальконеры принялись гладить и ласкать птиц.
— О мудрый и почтенный птичий брат! — хвалил Ярет. — Я знал, что ты меня отыщешь, лучший и умнейший из соколов! — Сокол закричал и забил крыльями, а Ярет перешел на соколиную песню. Птица успокоилась и принялась приглаживать оперение. Велдин так же поглаживал и уговаривал Острый Коготь. Его сокол моложе, и ему потребовалось больше времени, чтобы успокоиться, чем ветерану Смельчаку. Фальконеры переглянулись и встали.
— Оружие у нас теперь есть, — угрюмо сказал Велдин. — Можно начинать.
Эйран удивленно смотрела на него. Оружие? Эти хрупкие существа из плоти и крови? Но ее муж и Велдин вели себя так, словно вооружены не хуже любого наемника. Ярет и Велдин слишком отличаются друг от друга, чтобы, стать друзьями, какими были Велдин и Ишер, — даже если бы она не стояла между ними, — но фальконер всегда понимает фальконера так, как никто иной. Теперь они встали по обе стороны двери в темницу, держа соколов на кулаках, и принялись ждать.
— Позови стражу, Эйран, — велел Ярет.
Неожиданно Эйран поняла, что собираются сделать ее муж и второй фальконер. И только она одна способна стать приманкой, которая приведет стражников в ловушку. Она чуть улыбнулась при мысли, что Велдин вынужден рассчитывать на помощь «бесполезной» женщины. Потом встала и потащила за собой Данниса.
— Грязные варвары! — закричала она, повернувшись к двери. — Эти ализонцы не знают приличий! Неужели нельзя поместить мужчин и женщин в разные камеры?
Неужели не осталось ни капли приличия? Оставь меня, черт побери!
Даннис смотрел на нее, как на рехнувшуюся.
— Что ты делаешь…
— Борись со мной! — рявкнула она.
— Бороться? Но… но, Кернон… я хотел сказать, Эйран…
— Давай! Нападай на меня! Ик! — О нет, только не сейчас. Она снова икнула.
Даннис нерешительно коснулся ее плеча, словно хотел потрясти.
— Нет, — возразила она. — Не так! — И звучно шлепнула его по лицу. Даннис удивленно посмотрел на нее и поднес руку к щеке. — Давай! — Она пнула его и стала царапаться и кусаться.
Наконец он стал неловко отвечать. Пришлось, иначе она причинила бы ему серьезные увечья. Оттолкнул ее, но она снова набросилась на него.
— Послушай… — бормотал он.
— Нечего слушать! Дерись со мной!
— Я буду, Эйран, — выступил вперед Ранал. Он направился к ним, в центр камеры.
— Очень хорошо! Двое — это еще лучше!
Наконец Даннис понял, что задумала Эйран. Он схватил ее за плечи, а Ранал за горло. И они втроем по-настоящему дрались, когда дверь раскрылась и вошел стражник в форме.
— Эй, перестаньте, перестаньте немедленно! Леди, мы переведем тебя…
Два черных сокола устремились ему в лицо. Он инстинктивно нырнул, закрывая глаза руками, и шагнул в камеру. Ярет и Велдин ударили одновременно, и стражник упал. Они мгновенно прикончили его.
— Ключи, — довольно сказал Ярет. Он снял кольцо с пояса стражника.
— Кинжал, — добавил Велдин. — И игольное ружье.
— Кинжал он протянул Ярету и принялся осматривать ружье. — Не очень много боеприпасов, и запасной обоймы у этого парня не было. Ружье грязное. Но сойдет, пока не раздобудем другое.
Эйран не нужно было говорить, что оружие раздобудут у других мертвых Псов. Она оглянулась на Данниса; у него на щеке отпечатались следы ее пальцев.
— Прошу прощения, — смутилась она.
— Это я должен извиняться, — галантно ответил он.
— Я не сразу понял.
Остальные толпились вокруг, готовые к действиям.
— Что дальше? — спросил Лорик.
— Уходим отсюда. — Ярет направился к двери.
Держа соколов на кулаке, фальконеры пошли впереди. Тюрьма занимала небольшую часть башни. Велдин сказал, что ализонцы, уверенные в неприступности своей крепости, никогда не охраняли тюрьму тщательно. Казалось, стражник, которого они убили, дежурил один. Молча поднимались пленники по деревянным ступеням и проходили по узким коридорам. Соколы переступали лапами и били крыльями, готовые принять бой. Воздух заполнила негромкая соколиная песня.
— Надеюсь, нас вели здесь, — прошептал Хирл.
— Да, — подтвердил Велдин. — Сюда ведет единственный путь, через небольшой туннель в стене, который заканчивается у оконной амбразуры Большого Зала. Ишер был совершенно уверен в этом. Никто не должен был подозревать, что существуют эти части башни. Барон выносил приговор, и пленники исчезали навсегда… Стой!
Они подошли к двери. Ярет осторожно приоткрыл ее и отодвинул занавес — настолько, чтобы заглянуть в Зал. В Зале был один человек — слуга, который сметал старый тростник, готовясь разбросать свежий. Запасы тростника лежали на столе. Велдин через плечо Ярета быстро прицелился. Последовал щелчок, и слуга упал.
Осторожно, один за другим, эсткарпцы вышли из узкого коридора, обходя тело. Слуга, явно не ализонец, судя по внешности и цвету кожи, лежал лицом вверх, на лице его застыло выражение удивления. Рот у него был открыт.
— Он безоружен! — жалобно протянула Эйран. Она склонилась к телу, отыскивая признаки жизни.
Велдин холодно поглядел на нее.
— Он мог поднять тревогу.
— Это не враг. У него нет языка.
Фальконер толкнул мертвеца носком.
— Гм. Вероятно, тоже пленник. Жаль, но ничего не поделаешь. — Он осмотрел игольное ружье, фыркнул с отвращением и бросил его рядом с убитым. — Разве ализонцы умеют обращаться с оружием? Ружье сразу заело. Ярет! Иди сюда.
Фальконеры пересекли Большой Зал, чтобы выглянуть во двор и осмотрелись. Из Зала вели два выхода. Велдин направился к дальнему.
«Ну, — подумала Эйран, — в храбрости ему не откажешь. Но я бы хотела, чтобы он не убивал бедного слугу».
— Внутренний двор здесь, за этой стеной, — проговорил Велдин. — Все подошли к нему и выглянули в приоткрытую дверь. — Нам придется пересечь открытое пространство, чтобы добраться до ворот. Но именно там они держат детей. Это самая укрепленная часть замка. Там же размещены жилые покои самого барона.
