Евгения Федорова - Чувство времени (СИ)

Марика не пошевелилась при моем появлении, ее левая рука с силой сжимала ножку кубка, пальцы побелели и, если бы он был сделан не из метала, а из хрусталя, то девушка непременно раздавила бы его. Щеки и даже уши, торчащие из-под коротко остриженных волос, пылали, и сейчас она более чем когда-нибудь походила на ребенка.

Я сел напротив нее, налил себе в кубок ароматизированной воды, поднес к губам, вдохнул приторный аромат… и отставил.

— Девочка, — спросил я напряженно, — ты пила здесь воду?

Она помотала головой, но на меня не взглянула.

— Нас не стали бы травить, — сказала она тихо.

— Ты главное не пей, тут какие-то дурманы, — я облокотился локтями о столешницу, вздохнул, посмотрев на почти зарубцевавшуюся рану на предплечье, провел вдоль нее пальцем, ощущая там, где уже сошла корка, молодую мягкую кожу. Еще мгновение назад мне казалось, что все невзгоды минули, что тело существует для того, чтобы дарить радость и наслаждение, но вот легкая боль растеклась от раны, и передо мной вновь дыбятся морские валы и в темноте они предстают доисторическими чудовищами, способными проглотить тебя и отправить в пучины мира.

— Они бы не стали нас травить, — повторила Марика. — Это их гостеприимство.

— Или культура, совершенно верно. Быть может, они употребляют эти отвары, чтобы лучше отдохнуть или забыться сладостью грез, но ясный ум никогда не бывает лишним. Зачем ты позвала меня?

— Прости, я помешала тебе, — тихо всхлипнула Марика. — Но я, я не могла по-другому. Ты только не злись…

— Как давно мы дошли до Тура, девочка? — ощутив тревогу, спросил я.

— Минул шестой день, как мы здесь. Ты так долго спал, я боялась, ты вовсе не проснешься. Дори Мастер довел корабль и выкинул его на берег, оставил нас на борту и уехал с этими чародеями. Потом прибыло много стражи, повозок и рабов, они взяли с корабля все, что можно было увезти. И взяли тебя. Меня не хотели брать, но я не отставала, сказала, что если ты очнешься, а меня не будет рядом, то ты разгневаешься. Что ты без меня не обходишься. Они… так пренебрежительно смотрели на меня.

Эти женщины, они приходят каждый день и растирают твое тело, чтобы мышцы не теряли силу. Они заставляли меня уходить, но я все равно наблюдала… чтобы они не сделали ничего дурного.

Я едва сдержал улыбку, не зная, дать ей подзатыльник или поблагодарить, а девушка продолжала:

— Две ночи назад сожгли Бегущую. Она была похожа на пылающего оленя, охваченного искрами. Если подняться на верхнюю террасу женского дома, весь порт отлично виден. Бегущая прогорела еще до рассвета, обрушилась в воду головнями и затянула весь Велинерц дымом.

— Девочка, не печалься, — прервав затягивающееся молчание, сказал я мягко, — ты же помнишь придания. Если погибнет большая часть команды, корабль надобно придать огню, иначе он наполнится мертвыми душами.

— Это же детские сказки! — возразила Марика. Краска медленно сходила с ее лица, и я заметил, что она здорово загорела. Ее волосы немного отросли и едва заметно вились, да и одета она была в длинную тунику, перехваченную под грудью тонким пояском. На голых ногах были сандалии с украшенными жемчужинками ремешками.

Мучимый жаждой, я приподнялся, взял одну из бутылей из темного стекла и принялся ножом счищать с горлышка воск.

— Сказки или нет, кто знает? — сказал я задумчиво. — Древние не просто так совершали обычаи, они руководствовались веками мудрости своих предков.

Я справился с бутылью и понюхал — легкое игристое вино из ягод было как раз кстати, и я налил его в один из хрустальных бокалов, любуясь тем, как с шипением пузырьки устремились к поверхности. — Зато теперь, если дать волю фантазии, — сказал я и сделал большой глоток, — можно представить, что погибшим морякам в ином мире будет на чем вновь ходить по волнам. Теперь им нет нужды скитаться, ища острова-пристанища.

Мы помолчали, я подлил себе еще, чувствуя, как легкое опьянение коснулось разума. Я съел несколько кусков холодного мяса с блюда, а потом, внезапно вспомнив, спросил:

— Марика, а где Мастер? Я бы хотел поговорить с ним о наших дальнейших планах.

— Он с женщиной… тоже, — девушка запнулась. — Все время с ней и не хочет уделять мне время. Она околдовала его, Демиан, она ублажает его…

— Марика? — позвал я насмешливо. — Что удивляет тебя? То, что Мастер — мужчина?

Я видела, как на ее щеках вновь расцветает румянец.

— То, что он маг и смотрящий Ночного дракона не делает его равнодушным или никчемным.

— Но ведь маги не могут иметь детей, — тихо сказал девушка. — Или это снова домыслы?

— Не могут, — согласился я, дивясь тому, какие подробности широко известны даже детям в Инуаре. — Но не потому, что с ними что-то не так. Дракон никогда не позволит своему смотрящему потерять целостность. Зачать — значит разделиться, а дракон не станет делить своего человека ни с кем. И, тем не менее, ничто человеческое нам не чуждо. Ты же сама сказала, что если маг пожелает, он может взять любую. И в этом есть правда.

— Ну, послушайте же меня! — с отчаянием выкрикнула Марика. — Когда дори встретился с чародеями Тура, он был зол и, как говорят в порту, разнес половину опоясывающей стены вместе с воротами! А она в три человеческих роста высотой! То, что ему предлагают здесь — не любовь!

У меня было достаточно времени, чтобы осмотреться! Вокруг полно стражи, и они могут часами стоять на одном месте и не шелохнуться! Стоять посреди двора на самом солнце! Я видела много стражи и служанок, они постоянно вьются вокруг нас, подносят и уносят еду, масла, зажигают курения, метут и моют полы, меняют пологи. Но я не видела ни одного ученика этой школы!

И еще! Я пошла к дори Мастеру, хотела узнать, может ли он сделать что-то, чтобы ты очнулся, помочь… Но он возлежал с женщиной и не удостоил меня даже взглядом. Демиан, он как будто не слышал! Шесть дней он услаждает свои желания, да он умрет от истощения, если не встанет с ложа!

Я тихо засмеялся, не в силах сдержаться. Ее смятение было столь очаровательно и наивно. Да, пока она не может понять, как двое могут наслаждаться друг другом, да хоть и бесконечно! Как в объятиях они ищут счастье, отдых и единение.

На секунду мои мысли смешались, я снова увидел служанок в кровати, их кожу оттенял синий шелк, а золотые стрелки будто святились, маня вернуться.

— Когда мы были на Бегущей, ты говорил, — едко сказал Марика, глядя на меня с вызовом, — что в мире творится страшное. Что нам нужно вернуться на материк как можно скорее. И что же? Вы будете тратить свое время на шлюх и выпивку, придаваясь увеселению и блудливой похоти? Мастер мог бы уже снарядить корабль к этому времени! Он мог бы хотя бы попытаться найти судно, идущее к Западному Архипелагу! Если все морские дороги перекрыты змеями, мы могли бы вернуться окольными путями, пользуясь окрепшей силой Тарадоса.