— Сасори-сенпай, вы совсем перепугали девочку, — за спиной внезапно раздался слегка визгливый смех. И резко обернувшись, Карин отшатнулась, роняя корзину. Оранжевая маска с одним зрачком напоминала кусок тыквы.
— Не стоит нас бояться, малышка, — продолжил человек в маске. — Где тот шиноби, чьи одежды ты только что стирала? Он жив?
— Д-да… Но он не приходит в себя уже несколько дней… — пробормотала Карин.
— Ты живёшь в пещере? Одна? — оглядывая местность, спросил жуткий горбун. — Как Итачи попал сюда?
— Я… Н-не знаю, господин шиноби, — на глаза Карин навернулись слёзы, самогендзюцу работало просто отлично, ей до ужаса было жаль, и она искренне боялась, что «страшные ниндзя» её прирежут. — Он сам пришёл. Я тут живу недавно. С конца зимы. Я нашла эту пещеру, там были дрова и немного еды… А я… Я не знала, что это его пещера.
— Теперь ясно, где Итачи скрывался до того, как появился в «Акацуки», — хмыкнул горбун. — Веди нас к нему.
— Х-хорошо, господин шиноби, — Карин подобрала корзину с бельём и пошла по узкой тропке. Отец «отсёк» от пещеры все пути через убежище, сделав вход через гору, ниже по течению ручья. Там она соорудила себе постель из старого сена, заготавливаемого ими для птиц и животных, и пару раз зажигала костёр, чтобы был «очаг» и запахи жилого.
— И где он?
Всё-таки самогендзюцу великая вещь: Карин и сама удивилась, когда увидела пустую лежанку Итачи. Возле покинутой постели, слегка разгоняя мрак, горела плошка масляной свечи.
Карин сглотнула, смачивая пересохшее горло.
— Г-господин шиноби… Я н-не зн-наю…
— Ещё тёплое, — потрогал смятое сено тот, который был в маске.
— Тут есть ещё ход? — рыкнул горбун.
— Т-там дальше, кажется, другая пещера, — показала Карин на темнеющий ход. — Но я никогда не ходила туда… Там темно и страшно…
— Тоби, идём, — скомандовал парню в маске горбун.
— А она? — спросил напарника этот Тоби.
— Ты прав, нехорошо оставлять кого-то за спиной.
Карин даже не поняла, откуда была внезапная атака, только услышала хруст своих костей, потом резко нахлынула боль. Перед глазами поплыло, а во рту появился острый вкус собственной крови.
— Симпатичная девчонка… была, — услышала она голос Тоби, прежде, чем упасть в невесомую черноту.
Часть 3. Глава 11. Ловушка
— Отоо-сан, Карин… — не выдержав, прошептал Кимимаро, посмотрев на него, но Орочимару, покачав головой, положил руку на плечо приёмного сына.
Сасори даже предполагаемой «крестьянке» нанёс удар «хвостом» в грудь, да ещё и, скорее всего, впрыснул дозу своего яда, чтобы наверняка.
Помочь Карин до того, как этот параноик из Песка не пересечёт невидимую черту запирающего барьера, было нельзя.
Треть минуты растянулась на пять невыносимо долгих ударов его сердца. Двадцать секунд его родная дочь умирала, но до последнего сдерживала свою стихийную способность к лечению, чтобы не выдать двоим членам «Акацуки» того, что их заманили в ловушку. Орочимару втайне гордился Карин, одновременно боялся за неё, но в то же время верил, что его девочка справится.
Наконец Сасори и его напарник вошли в соседнюю пещеру, желая поскорее разделаться с Учиха Итачи, отсекая от себя все звуки и запахи за своей спиной, и Орочимару выпустил Кабуто и Кимимаро из земляного кокона, в котором пряталась «группа поддержки» для Карин.
Перед тем, как двинуться в толще скалы за «Акацуки», Орочимару успел заметить, как старший приёмный сын начинает лечение с введения антидотов. Годы работы рядом с Сасори позволили взять достаточно образцов используемых кукольником ядов и приготовить всевозможные противоядия. Карин также было предварительно введено несколько препаратов, замедляющих отравление организма.
Пещера, в которой за столь короткое время они организовали ловушку, была настоящим произведением барьерного искусства. По сути, пещеру превратили в подпространственную каверну, в которую был только вход, но не было выхода: всё равно, что запечатать всех в свиток. И эту идею предложил в своё время Наруто, когда ещё полгода назад Джирайя поделился печатями защиты от телепортации. Даже Камуи, как техника пространства, скорее всего, не должна была работать совсем или как минимум ограничивала перемещение объёмом самой каверны.
Ловушку контролировали Наруто и Саске, запертые в особом кристалле Гурэн и сокрытые иллюзиями Шисуи. Они были их «обратным билетом» наружу. Также основной задачей джинчуурики была «подпитка» столь большого барьера в случае попытки прорыва со стороны «Акацуки». Со слов Наруто, когда Курама-сама узнал, что ловушка предназначалась для того самого шиноби, который выпустил и поработил его с помощью шарингана десять с половиной лет назад, заставив напасть на Коноху, то с радостью пообещал в случае чего поделиться своей чакрой. Девятихвостый, к огромному удивлению Орочимару, через своего джинчуурики даже дал несколько ценных советов по устройству барьера.
В скале, для того, чтобы Орочимару мог присоединиться к битве, были оставлены два входа в барьер. Он сделал клона, который направился ко второму ходу, расположенному на стороне братьев Учиха, а сам просочился внутрь, но пока не спешил показываться и выдавать своего присутствия. Гурэн вознамерилась попробовать свои силы против Сасори. И это было неплохим испытанием сил его старшей дочери, которую Орочимару страховал.
Старшие Учиха забрали себе в противники парня в маске, но Шисуи тоже до поры до времени прятался, используя свои земляные техники.
Тем самым они решили ввести противников в заблуждение, чтобы Сасори и Обито считали, что выступают двое на двое, да ещё и против шиноби намного младше себя.
Поэтому, когда оба нукенина «вошли», за их спинами вход был закрыт кристаллами, чтобы они не сразу догадались, куда на самом деле попали.
— Он кукольник из Суны, — услышал Орочимару наставления «умирающего» Итачи для Гурэн. — Будь осторожна, всё его оружие отравлено. С новичком я разберусь сам.
— Кажется, с противниками мы определились, — подытожил хриплый голос Сасори. — У тебя интересная техника, девочка. Стихия кристалла. Я о такой даже не слышал. Ты будешь отлично смотреться в моей коллекции. Тоби, тебе достаётся Итачи-кун.
— Но… У него же великий шаринган, сенпай! — визгливо и наигранно напугано возразил напарник Сасори.
— На тебе же маска, — заворчал кукольник. — Просто не смотри ему в глаза, используй дальние атаки и мои ядовитые шашки. Я позволю тебе забрать его додзюцу. Мне оно всё равно без надобности.
— О, это другое дело! — обрадовался Тоби. — Вы очень щедры, Сасори-сенпай!
— Подержи его хотя бы до того, пока я не закончу с куноичи. Она кажется довольно сильной, — закончил раздавать указания «новичку» кукольник. — Против меня у Итачи-куна в любом случае нет ни единого шанса. Я очень неудобный для него противник.
— Это точно, Сасори-сенпай, — поддакнул Тоби.
— Стена кристалла! — воскликнула Гурэн, которой, по-видимому, надоело слушать дифирамбы в сторону кукольника, и розовый аметист разделил пещеру надвое. По обеим сторонам стены оказалась пара противников.
— Впечатляет, — проскрипел Сасори, скидывая с себя плащ и показывая Хируко — куклу, в которой сидел. — Вижу, что ты тоже не любишь ждать. Как зовут тебя, девочка? Мне нужно твоё имя, чтобы я мог как-то назвать куклу, которую сделаю из твоего тела. Ты станешь двести двадцать седьмой в моей коллекции.
Орочимару знал, что у бывшего напарника множество «живых марионеток», сделанных из тел побеждённых тем шиноби, но точное число услышал впервые.
— Я разрешаю тебе атаковать первой, — милостиво позволил Сасори, не замечая, что атака куноичи началась и без его одобрений.
Не теряя времени, Гурэн распылила в воздухе чакру, сразу решив использовать свою технику массового уничтожения, превращающую все живые организмы в кристаллы. Единственная проблема была в том, что Хируко был куклой…
Раздался специфический треск, и Орочимару ухмыльнулся.
