— Нормально, Леон. — прошептал Рус через один удар сердца, после того, как предупредил о вызове Максада. — У Флавия память прочитали. И еще что-то сделали, пока мне непонятное… плохо, конечно, но некритично. А я думал, что там за размытость была в его воспоминаниях…
— Ты это о чем? — прошелестел раздраженный друг, с трудом понижая громкость своего зычного баса до тихого шепота. Он не сидел на теплой тирской травке, не вдыхал щедрые ароматы степи, не беседовал с невозмутимым Максадом, он, не отвлекаясь, думал о деле здесь, на дне впадающей в море долины. — Нам дозорных надо обогнуть.
— Когда я память проводника снимал, то было там странное пустое место. Когда он в страхе по лесу от оборотня сбегал… лооску, что ли, встретил?
Появлялась у Руса мысль оставить пастуха в Понтинополе и отправиться на поиски без него, но… чужие знания, пропущенные через иной чувственный окрас, давали слишком неопределенную привязку к однообразной местности. У Флавия ориентация осуществлялась категориями типа: «Там, где я ногу в той декаде подвернул».
— Мы чьего сына спасаем? Моего?! Очнись! — Леон с такой силой сжал кисть Руса, что у того чуть не треснули кости.
— Да нормально все… — прошипел Рус, терпя боль. — Руку ослабь… Нет пока опасности, я чую. И Гнатик там же, в большом доме, амулет туда четко тянет.
«Браслеты невидимости» работали великолепно. Наши лазутчики друг друга различали с большим трудом, а что говорить о тех, кто не имел подобного устройства? Был в каганские изделия встроен специальный узор, позволявший обладателям этого чуда различать неясные призрачные контуры товарища — невидимки. Но для надежности пока шли гуськом, держась за руки.
Когда Рус спускался со скалы, то наткнулся на свежевыбитые руны, напоенные Силой. Он сразу догадался об их предназначении, мысленно попрощался со своими Духами и разгадал загадку невозможности слияния с Силой в этом месте: входя в потоки Силы, ты сам по сути становишься Духом. «Это элементарно», — сказал бы Холмс, но Русу такое сравнение ранее в голову не приходило. И Друзья-духи о подобном не упоминали. А в целом, это открытие обрадовало: теперь лооски их никак не разглядят… если, конечно, самим структурами не кидаться и под чужие не подставляться. Предатель — дождь явно не намечался.
Почти целая четверть ушла на то, чтобы преодолеть жалких сто шагов. Зато не потревожили ни одного дозорного, а их насчитали более двух десятков, не шелохнули ни одной веточки, не сдвинули ни одного камня, не задели ни одной ловушки, коих обнаружили штук сорок. Местность была буквально нашпигована ими. Серо-зеленые структуры, спрятанные в траве, в листве, развешанные на ветвях кустарников, вызывали неприятные воспоминания, четко ассоциировались с паутиной из странной, знакомой и в то же время неузнаваемой Силы Лоос. Вряд ли они могли навредить диверсантам, но шум подняли бы. И так все до боли сжимали зубы, слушая не стихающие звуки битвы, разразившейся на противоположной стороне поселка. Как хотелось помочь ругающимся, проклинающим все и вся этрускам и сарматам, которые должны были присоединиться. Потом крики замолкли, но удары все раздавались и раздавались. И один за другим из ближних домов выходили люди и шли в крайние, поближе к бою. Не зря сражались товарищи, стягивали к себе нечисть.
С тех мест периодически веяло Силой Френома, и Рус радовался за созданный им орден — пригодился! Жаль, что один только Домлар прошел краткий курс. А вот легкие колебания Силы Гидроса беспокоили. Андрей четко подтвердил — это не аномалия, это алхимические работы.
— Текущий в том доме точно есть. — Безапелляционно заявил он. — Это не активный амулет, это его создание. — И они заторопились… насколько было возможно.
План был прост. Рус, как можно более скрытно проникает в дом, остальные устраивают бойню во дворе. К ним присоединятся засевшие на кромке скал Хранящие и Освобождающие — есть в их арсенале дальние удары. Отец прячется и ждет, пока не выбегут те, кому положено выбежать, и начинает поиск сына. В одноэтажном прямоугольном помещении размером шагов десять на пятнадцать, при наличии «поискового» амулета, это будет несложно. Найдет подвал — полезет туда. Забирает сына, уходит «ямой» и подает через свою вселенную сигнал остальным — короткий «звонок», чтобы не отвлекать во время сражения. Тогда им тоже можно уходить. Не-маги, тройка месхитинцев, была распределена между Леоном и Андреем, которые уведут их «тропами». Им главное — держаться магов, не увлекаться.
Конечно, все было на песке построено. И сами похитители могли сбежать той же «тропой», унеся ребенка, и Рус мог не одолеть охрану, и… да мало ли что! Взять хотя бы подозрительную деятельность мага-Текущего, которого встретить не ожидали. Но… план решили не менять. Поздно придумывать что-нибудь более стоящее, уже ввязались. Да и ввязались, толком не обдумав… Для отца и матери каждый статер жизни без сына, зная, что ему грозит страшная опасность — невыносимая пытка. А Гнатик был здесь, рядом, в каком-то стадии! Все учли лооски, в том числе и нетерпение. И ребенка держали явно, как приманку — не унесли даже тогда, когда начался бой с этрусками. Им нужен был его отец, очень необходим, и для каких целей — неведомо. Рус понимал это и все равно шел, и тянул за собой товарищей, которых, разумеется, предупредил о большой вероятности погибнуть. Никто не отказался. В Чика — Русчика — Руса верили. Богиня удачи всегда была на его стороне. Пасынок Френома будто питался этой верой и отталкивал от себя сомнения, выбрасывал из мыслей, как ненужный хлам… поступал, как привык поступать, как жизнь в здешнем мире научила. Тем более, что добыть точные сведения о лоосках с теневиками, засевших в бухте, не представлялось возможным. Будь, что будет.
У центрального здания оказалось два выхода в противоположных, в меньших стенах и ни одного окна. Двери закрывали не створки, а звериные шкуры. То из одной, то из другой выходили — заходили женщины и мужчины, примерно поровну. Рус насчитал десяток тех и других вместе взятых, над тремя девицами колебалась измененная Сила Лоос. А основной её «поток» шел из центра строения и бывший лоосский раб давно переименовал для себя этот каменный барак, некогда служивший, видимо, рыбацким складом в Храм. Внутри непременно должно находиться какое-то подобие Древа.
Андрей с Ермилом и Саргилом заняли позицию на прибрежном входе в пятнадцати шагах от дома, Рус с Леоном и Архипом на внутреннем, где взволнованное хождение, беготня, возбужденная суета были интенсивней. Они лежали так же, не ближе пятнадцати шагов от здания, распластавшись на голых камнях.
