Ф'нор не думал сейчас о причинах необычного поведения своего дракона. Он резко послал Кант'а вверх, пытаясь высчитать, сколько времени понадобилось маленькому файру, чтобы добраться в Бенден, долго ли Вирент'а будет пить кровь и какие бронзовые драконы находятся сейчас в Плоскогорье. Он благословлял судьбу, что Ф'нор с Т'бором не объявили этот полет открытым. Среди бронзовых было несколько зверей, с которыми его Кант' соперничать не мог.
Когда они вынырнули из Промежутка над Вейром Плоскогорье, Ф'нор понял, что оправдались его худшие ожидания. Площадка кормления была залита кровью, но королева уже исчезла. Среди драконов, расположившихся на скалистых вершинах Вейра, не было ни одного бронзового.
Не дожидаясь приказа, Кант' с головокружительной скоростью направился к земле.
«Берд знает, где Вирент'а. Он поведет меня».
Малыш-бронзовый перебрался на шею Кант'а, вонзившись крохотными коготками в толстую кожу. Ф'нор соскользнул с плеча дракона на землю и бросился в сторону, освобождая пространство для взлета.
«Придит'а тоже поднялась!» — Эта мысль и резкий вскрик коричневого достигли его одновременно. Со скал ответили другие драконы, в тревоге расправляя крылья.
— Сообщи Рамот'е! — закричал Ф'нор; на мгновение он застыл, парализованный ужасом. — Сообщи Рамот'е! Зови всех бронзовых! — Он повернулся к людям, потоком хлынувшим из нижних пещер: — Придит'а поднялась! Где Т'бор, Килара? Где Пильгра? Варина? — Ф'нор бросился к вейру Брекки, расталкивая народ, столпившийся вокруг.
Придит'а поднялась! Как это могло случиться? Даже самая глупая из золотых всадниц знает, что нельзя оставлять своего дракона в Вейре, когда другая королева поднимается в брачный полет… Как могла Килара…
— Т'бор!
Ф'нор взлетел по короткому лестничному пролету, затем помчался по коридору. Стремительный бег толчками отдавался в раненой руке. Но боль разогнала туман, окутывавший его разум, и когда он ворвался в пещеру вейра, паника уже улеглась. Его остановил гневный крик Брекки; окружавшие ее бронзовые всадники выглядели растерянными.
— Что она здесь делает? Как она посмела! — Голос Брекки дрожал от ярости и страстного, необоримого желания. — Это мои драконы! Как она смеет! Я убью ее! Убью! — Ее причитания прервал крик боли; Брекка сложилась почти пополам, выставив вперед правое плечо, словно хотела защитить голову.
— Мой глаз! Мой глаз! Мой глаз! — Она прижала ладонь к правому глазу, тело ее дергалось, словно в припадке падучей болезни, повторяя события далекой схватки в воздухе.
— Убью! Я убью ее! Нет! Нет! Я не дам ей уйти! Прочь, убирайтесь прочь! — Внезапно лицо Брекки побледнело, она скорчилась от боли.
Бронзовые всадники зашевелились, освобождаясь от ментальной связи со своими зверьми. Страх, сомнение, безнадежность читались на их лицах. Человеческий разум частично вернулся к ним, вступив в борьбу с эмоциями драконов, с их безумным стремлением продолжать брачный полет. Т'бор шагнул к Брекке, в глазах его горел ужас.
Но девушка все еще была во власти Вирент'ы. На лице Брекки сиял восторг — молодая королева вонзила клыки в шею Придит'ы, прорвавшись сквозь охранявший ее заслон.
— Придит'а поднялась, Т'бор! Королевы бьются! — вскричал Ф'нор.
Один из всадников начал стонать; эти звуки привели в сознание двух других. Мужчины растерянно озирались по сторонам, потом нерешительно двинулись к Брекке, корчившейся на полу.
— Не трогайте ее! — крикнул Ф'нор, отшвырнув прочь Т'бора и еще одного всадника. Он склонился над девушкой, но ее безумные глаза, казалось, не замечали ни его, ни остальных людей в вейре.
Внезапно тело Брекки выгнулось, левый, широко раскрытый глаз загорелся торжеством, губы приоткрылись, челюсти раздвинулись, затем сжались опять, стискивая невидимую добычу. Она захрипела, склонив голову к правому плечу; ужас, ненависть, отчаяние мелькнули на лице девушки. Она забилась в конвульсиях, снова глухо вскрикнула — последним, смертельным криком безнадежности и боли. Прикрыв горло одной рукой, другой Брекка словно отталкивала неумолимого врага. Вдруг ее тело затрепетало в агонии; с воплем, больше похожим на всхлип, она судорожно вытянулась и замерла. Глаза девушки неподвижно уставились в потолок, но душа Брекки, измученная, истерзанная, снова засветилась в них. Затем веки ее сомкнулись.
Ф'нор поднял ее на руки. Казалось, каменные стены вейра дрожали от скорбных криков драконов.
— Т'бор, пошли кого-нибудь за Манорой, — хрипло сказал коричневый всадник. Он понес Брекку к постели, удивляясь, каким невесомым стало ее тело — словно плоть внезапно испарилась, растаяв под сводом пещеры. Прижимая ее к груди, он коснулся пальцами тонкой шеи и попытался нащупать пульс. Сердце билось — но слабо, очень слабо.
Что же произошло? Как могла Килара допустить, чтобы ее королева оказалась рядом с Вирент'ой?
— Они ушли обе, — произнес Т'бор, шагнув в спальню и тяжело опускаясь на сундук с одеждой.
— Где Килара? Где она?
— Не знаю. Утром я отправился на патрулирование. — Т'бор потер ладонью лицо; сквозь загар проступала бледность — след пережитого потрясения. — Озеро было грязным…
Ф'нор набросил шерстяное покрывало на неподвижное тело Брекки. О каком озере толкует Т'бор? Он положил ладонь на грудь Брекки, ощущая едва слышные, редкие удары сердца.
«Ф'нор?»
Это был Кант'; он позвал так слабо, жалобно, что всадник прикрыл глаза, чувствуя боль и горечь в беззвучном голосе дракона.
Внезапно его плечо сжала чья-то рука. Ф'нор поднял веки, поймав виноватый, сочувственный взгляд Т'бора.
— Больше ты ничего не сможешь сделать для нее, Ф'нор…
— Она захочет умереть. Я не дам ей! — упрямо качнул головой коричневый всадник. — Я не дам Брекке уйти!
Кант' опустился на карниз, его глаза тускло мерцали. Он покачивался от изнеможения. Ф'нор обхватил руками склонившуюся к нему голову; боль и горе пылали в сердцах человека и зверя.
«Было слишком поздно. Придит'а поднялась. Близко, очень близко к Вирент'е. Даже другие королевы не могли помочь. Я пытался, Ф'нор… Я пытался! Она… она падала так быстро! Она видела меня… Потом ушла в Промежуток… Я не сумел найти ее там…»
Они стояли рядом, безмолвные, недвижимые.
* * *
Лесса и Манора следили, как Рамот'а кругами спускается в чашу Вейра Плоскогорье. Получасом раньше, услышав рев Кант'а, Рамот'а покинула площадку Рождений, громко призывая свою всадницу.
Та потребовала объяснить ей, что происходит. Но Ф'лар, уверенный, что Кант' отправляется выполнять его поручение, успокоил Лессу. Вскоре Рамот'а сообщила им, что Вирент'а поднялась. Она немедленно узнала и о том, что вслед за ней поднялась Придит'а, и через Промежуток ринулась в Набол, чтобы остановить смертельную схватку между королевами.
