— Хаиде — в норме. Еще пара часов и его способности полностью восстановятся. А Рамон, — и вновь, как в первый день нашего похода, я чувствую отзвук сканирующего заклинания, — к вечеру будет в состоянии самостоятельно двигаться. А вот держать в руках оружие…
— Правая рука практически в норме. — Голос Рамона был несколько излишне тверд. И, мне кажется, не одна я заметила это.
— Чем-то можно еще помочь? — И вновь, взгляд Олейора направлен на целителя, словно игнорируя мага.
— Все, что нужно, я сделал. Теперь только покой и время.
— И ни того, ни другого у нас нет. — И во взгляде принца что-то такое мелькает, что заставляет меня встревожиться. Надеюсь, у него не появиться мысли оставить его здесь!
— Хорошо. Тарлас, ты несешь его до места нового привала. Там немного передохнем, а потом уже и Хаиде сможет помочь.
— Если мне перекинуться, я могу сделать это и сейчас. — Голос леопарда чуть хрипловат. Но это, скорее, транс, а не слабость. Которой в нем, словно бы и нет.
Но, наш предводитель, прежде чем что-то решить, вновь смотрит на волка. И, заметив, как тот, чуть заметно качает головой, спокойно, но решительно, отвечает.
— Не стоит. Сделаем так, как решили. — И собирается встать.
— Это значит, что мы продолжаем идти дальше? — Мой вопрос вызывает у них единогласное удивление. Словно, сегодняшнее утро не изменило сложившейся ситуации.
— Да, Лера. — Черноволосый Лорд, что присел рядом со мной, слегка приобнимает меня за плечи. Вызывая стойкое желание огрызнуться. Но я сдерживаю себя. Замечая, какими напряженными становятся взгляды у Рамона и принца. — Мы идем дальше. Правда, теперь уже зная, с кем нам придется иметь дело.
— То есть, теперь вы уверены, что предателем является Риган? Так же, как раньше подозревали Тамриэля. — Похоже, остатки спокойствия, я растеряла, пока приводила в чувство остальных. И теперь сама готова на всех кидаться.
— С Тамриэлем также все непонятно, как и было. — И Олейор оглядывается на светлоэльфийского принца, что хорошо слышит наш разговор и хмурится, как только произносится имя брата. Несмотря ни на что, он своему Тамри продолжает доверять. Впрочем, как и я. Хотя и не испытывала к нему теплых чувств. И еще я знаю, что мой должник согласился принять статус наследника, лишь для того, чтобы среди подданных его отца не возникло желания воспользоваться происходящим в правящей семье и попытаться прибрать власть к своим рукам. И, при первой возможности, откажется от него. И я, вспомнив, как он мне доказывал, что создан для того, чтобы всю свою жизнь ходить тенью за мной и исполнять все мои желания, неожиданно для себя, улыбаюсь. Но, встретив недоумение на лицах остальных, стираю ее со своего лица. Кажется, это было так давно… — А вот с Риганом… У Властителя уже давно нет среднего сына. Не знаю, откуда в их роду кровь Черных Воинов, но Риган — Даймон. Так же как и ты, Лера, могла стать Черной Жрицей.
И я, думая о своем, машинально киваю.
Ощущения тех минут, когда в моем сознании хозяйничала другая личность не вызывают у меня положительных эмоций.
Вот только… То, что было присуще мне, тоже оказывало влияние не нее. Иначе, не кинулась бы она так рьяно защищать моих спутников. От тех, кого считала своими слугами.
Так что, если в руки Ригану попало одушевленное оружие, в нем должно оставаться что-то от дракона. А вот если его инициировали на Хаос. Тогда, справиться с ним будет значительно сложнее. И того Ригана, которым он когда-то был, действительно больше не существует.
— Лера. — Я так задумалась, что лишь прикосновение Гадриэля возвращает меня к действительности. И я замечаю, как все, довольно заинтересовано, смотрят на меня. И, видя, что я не слышала вопроса, Олейор повторяет.
— Тебе известно, откуда в тебе эта кровь?
А я, понимая, что сейчас не время и не место для сохранения чужих тайн, которые могут стоить жизни всем, включая меня, как можно равнодушнее отвечаю.
— Да. Князь, — я так и не могу называть его отцом. Хотя, внутренне уже давно с этим смирилась, — рассказал мне о том, что в моем роду присутствует кровь большинства рас этого мира. — На лице Олейора и его друга очень схожая заинтересованность. Которая наводит меня на мысль, что лишнее я, все-таки, сказала. Но отступать уже поздно. — А Даймон был тем, от кого все это и пошло. Но, проявившееся Равновесие гарантировало нашу принадлежность именно к людям. Поэтому, никто и не помнит, а большинство и не знает, что в нас много чего есть.
— Боюсь, — принц едва дождался, когда я закончу говорить и теперь смотрит на меня насмешливо, ничуть не смутившись теми предками, которых я озвучила, — это не все из того, чем ты со мной, — он делает ударение на последнем слове, словно намекая на тот кусок записки Элильяра, который я ему не показала, — не захотела поделиться.
Все, что я смогла, лишь также насмешливо, улыбнуться в ответ.
День заканчивался значительно лучше, чем начинался. И хотя до границы, которую я постоянно нащупывала все тем же заклинанием веера, мы добраться не смогли, но до нее оставалось не более пяти-шести часов тем же темпом, что нам удалось держать всю вторую половину.
Первая пара часов, до небольшого привала, что и запланировал Олейор, прошла у меня в состоянии борьбы. С самой собой. Не знаю, как выглядела я, когда оборотни поочередно несли меня после перехода из земель дроу, но вид перекинутого через плечо Тарласа мага… Вызывал у меня истерический смех. Ну, а глядя на меня… Хохот стоял такой, что о нашем приближении могли знать не только птички в кронах деревьев.
Закончилось все тем, что вопреки всем правилам, им же принятым, наш предводитель отправил меня, вместе с Гадриэлем, вперед. Чтобы я своим поведением не смущала раненого.
Да еще неизвестно, кто кого смущал! А то сам не видел, какие выражения лица демонстрировал нам Рамон, когда отрывался от рассматривания нижней части спины Тарласа.
Но, тем не менее, приказ надо было выполнять. И я, вынужденная тащить сама свой багаж, поплелась за довольным таким поворотом событий Лордом. Нет, чтобы отправить со мной Валиэля. Который настолько переживал из-за брата, что за все время, что мы в пути, ни разу не подошел ко мне со своей коронной фразой.
Правда, чтобы не общаться с Гадриэлем, я тут же развела демагогию о том, какой сосредоточенности требует заклинание поиска, которым я пользуюсь. И, избавившись, таким образом, от необходимости сдерживать себя, чтобы не наговорить ему гадостей, позволила своим мыслям течь свободно. Не забывая, при этом, действительно, отслеживать все, что происходило вокруг.
