— И что же не может дать целая Империя?
Ухмылка исчезла с лица Элима.
— Силу.
Минотавр нахмурился.
— Целая Империя по-твоему не обладает силой?
— Именно, — твердо произнёс Элим, — ваша Империя не имеет настоящей силы. К тому же, — животный оскал появился на лице человека, — я имел ввиду личную силу.
Минотавр подал сигнал всем Адептам приготовиться к атаке. Они не смогут завербовать его. До него дошло почему Империя не сможет дать ему силу. Он имел ввиду исключительно собственную силу, а это значит, что он собирается истребить всё государство чтобы стать сильнее. Учитывая пережитое сегодня, Манс решил не рисковать.
Гоблин-наместник зашипел, — Ублюдок специально опустился на мой замок!
— Забудьте про замок, наместник. Я сам построю вам новый. Только вдарьте изо всех сил.
— Это можно, — процедил наместник.
Воздух вокруг гоблина пришёл в движение. Все остатки энергии внутри гоблина пошли на предстоящую атаку. Все Адепты в воздухе над Элимом стали готовить самые мощные свои заклинания, чтобы уничтожить нарушителя. Манса узнали быстро. Только один минотавр в стране может носить отличительные знаки Да'сваас. Против противника, способного сделать такое с легендарным воином нужно бросать все припасенное на самый экстренный случай.
Элим же с улыбкой наблюдал за всеми приготовлениями. На его теле светился лишь один символ. Самый большой, на груди. Это лишь подбодрило атакующих в их приготовлениях. Ведь теперь они все стали бояться его ещё больше. Они были достаточно близко чтобы ощутить полное отсутствие ауры у их противника, и чтобы понять, насколько чудовищной, нарушающей все законы способностью тот обладает.
Манс выставил вперед здоровую руку, собрав остатки энергии.
Минотавр издал боевой клич своей расы, подав сигнал к атаке. Первая атака — знаменитое чёрное пламя сорвалось с его руки.
Полсотни атак обрушились на поврежденную крепость наместника, на которой стоял иноземец. Сотни тонн камней обрушились под тяжестью магического шторма, образованного слиянием энергий полусотен Адептов.
Прошло почти полминуты прежде чем шторм утих. Манс провел рукой в воздухе; мощный поток воздуха рассеял дым вокруг крепости.
Элим стоял в центре!
На нём прибавилось ран. Кровь шла изо всех щелей. В некоторых местах кожа оказалась содрана. Пара пальцев явно смотрели не в нужном направлении. Но Манс отчетливо видел тот же ликующий, животный оскал на лице. Остатки энергии от удара быстро поглощались бездонной дырой, в которую превратился иноземец.
— Ещё увидимся.
Голос Элима разошёлся по всему городу.
Мужчина резко свёл руки вместе и между ними показался шар. В нём заключалась энергия почти сотни сущностей, взятых из собственных запасов, позаимствованной у окружающей среды и сворованной у атакующих. Он возвел руки к небу.
Манс взревел и выпустил перед собой волну чёрного огня в последний момент. Прежде чем маленький шар взорвался и поглотил весь центр города.
Минотавр ощутил, будто весь мир взорвался. Все известные ему сущности странным образом сплелись вместе и образовали нечто, поражавшее своей мощью и величием.
Последние капли маны и энергии из искры Манса пошли на защиту от этой ужасающей атаки. Этого точно не хватало. Минотавр пошёл на крайние меры — потянул ману из ядра насильно, вызывая магическое истощение. Благо чудовищная атака продлилась всего один удар сердца. На большее воину попросту не хватило бы сил, даже с учетом грядущего магического истощения. В нем не осталось ничего, даже полет он поддерживать больше не мог.
Руки подхватили его с двух сторон.
— Как вы, Манс? — дрожащим голосом спросила Иримэ.
— У меня истощение.
Голос Манса был едва различим, почти шепот. Минотавр мотнул головой в сторону, откуда раздавалось лишь негромкое сопение.
С другой стороны его держал панцирник из личной охраны наместника. Он стоял близко к нему и Иримэ, поэтому попал под щит, выставленный минотавром для спасения своей жизни и жизни эльфийки.
— Где наместник?
Воин попытался оглядеться. Рядом никого не оказалось, помимо тех, кто держал его за руки. В воздухе он тоже никого не наблюдал. Взгляд опустился вниз, туда, где стоял иноземец. Сердце воина дрогнуло от открывшейся картины. Крепости наместника больше не было, даже обломки с трудом проглядывались. Вместо центра города теперь был один сплошной кратер, занявший почти треть его площади.
Элим вынырнул из тени в паре километров от города. Рухнул под ближайшим деревом. Он драпал от своей же атаки, выкачивая остатки маны из тела. Волшебство Первомага Зуру слишком могущественное. Полсотни Адептов погибли от одной атаки, причем не направленной. Единственным, кто смог защититься оказался Манс. Он и стоял дальше всех и являлся сильнейшим из них, пусть и был потрепан и истощен.
Ныне же мужчина испытывал последствия собственных решений. То, о чем говорил Жак’ра. Эссенции всех сущностей, хранимых в его теле пришли в хаос. Иркан показал ему одну их техник Зуру, позволяющую использовать все сущности сразу, с дополнением эссенции. Никто такого не делал потому что поддерживать их равновесие крайне трудно, а при его потере практикующий мог пострадать или даже умереть. Поэтому все выбирают одну сущность в качестве основной. Она всегда доминирует и все остальные, если они есть, вместе взятые не могут с ней сравниться.
Зуру же нашел способ хранить в теле эссенции всего и сразу. Он сталкивал их друг с другом. Сложная сеть взаимных нейтрализаций позволяла эссенциям разных сущностей сосуществовать друг с другом. Без явной доминанты.
Последняя атака нарушила воздвигнутую Элимом сеть. Да она не была такой как у Зуру. Тьма, огонь и смерть преобладают внутри него. Но теперь они составляют лишь половину всего.
Одна единственная атака всё разрушила. Мужчина не сдержал горькой улыбки, представляя сколько всего еще нужно сделать чтобы добиться силы Зуру.
Глава 396
— Давно я уже здесь не был, — произнёс Манс, стоя на палубе корабля, подплывавшего к Аро — столице Даэдхамийской Империи. Город разросся настолько, что занял уже почти весь остров в центре большого моря.
— Я тоже, — согласилась с ним Иримэ.
Уже много лет прошло с тех пор как она обучалась в академии Да’сваас. Выпускники из этой академии становятся чиновниками, армейскими офицерами, а самые сильные попадают непосредственно в Да’сваас пусть даже и только рекрутами. Несмотря на жесточайшие тренировки, эльфийка с радостью вспоминает время, проведенное в столице. Особенно те дни, когда их отпускали гулять по городу.
Девушка с ностальгией смотрела на заполненный кораблями всех видов и форм порт, уже видневшийся в паре километров от них. Когда-то она впервые приплыла сюда на обучение и этот вид глубоко врезался ей в память. Только вот теперь она приплыла сюда не для учебы, а для встречи с императором…
— Волнуешься? — спросил минотавр, будто прочитав её мысли.
— Немного.
— А честно?
Иримэ неловко улыбнулась: её ложь раскрыли всего за мгновение.
— Отец рассказывал, что его величество, самый устрашающий воин из всех увиденных им. Как-то он сказал, что весь наш клан вместе взятый не смог бы одолеть его.
— Это правда. Гозар действительно стоит на совершенно ином уровне силы, нежели мы с тобой или любой другой воин империи. Но не стоит его боятся. Он мудрый правитель и знает, что страх — далеко не самый лучший способ править.
— Мы потеряли почти пол сотни Адептов…
— Не беспокойся об этом, — попытался успокоить её Манс, — Как самый сильный, он прекрасно осознает, что количество не всегда имеет значение. Ну и в любом случае, спрашивать в такой ситуации будут с меня.
Эльфийка ещё раз посмотрела на минотавра. Левая сторона лица обезображена страшными ожогами. Манс кутался в свой плащ, под которым не было никакой брони: предыдущую с него сняли с половиной кожи на груди. Она так нагрелась, что прикипела к коже. Целители корпели над ним несколько дней, прежде чем они начали свой путь в столицу две недели назад. Одного взгляда на него будет достаточно, чтобы понять каким тяжелым выдался для минотавра бой.
