Свет мигнул.
— Что у тебя там?
Вместо ответа Сибелиус подошёл к прибору и с осторожностью откинул чёрную крышку. Удерживаемый титановыми держателями, в глубине чаши из тёмного металла матово поблёскивал спиннер.
Голос расхохотался:
— Всего лишь детская игрушка. Ты постарел, чернокнижник.
Алхимик наклонил голову:
— Вы правы, сир. Но стоит мне освободить её от держателей, раскрутить, как все присутствующие в этом замке, и в этой округе, забудут о своём предназначении. Они будут думать только о работе. И будут выполнять её как можно лучше, какой бы бессмысленной она ни была. Главной их заботой станет труд и поддержание постоянного вращения этой игрушки.
— Хм, — озадачился голос, — влияние этой… штуки распространяется и на меня?
— Да, сир. — Таково древнее проклятие для обладателей подобных вещей, поэтому не торопите меня и дайте ещё две луны.
— Ты их получишь, но найди способ отменить его, — потребовал голос. — Ты станешь королём, таким же, как я.
— Я буду стараться, сир, — склонился Сибелиус, мысленно восхваляя мастеров, придумавших большой капюшон.
Красноватый свет погас.
Алхимик выпрямился.
— Так себе сделка, — пробурчал он, — конечный результат меня не устраивает, у меня больше власти сейчас, когда я являюсь королём короля.
На ректорский совет друзья шли, обсуждая случившееся сегодня. На стенах университета всё ещё отражалась расширяющаяся Вселенная. И то здесь, то там можно было видеть группки студентов с ноутбуками, планшетами и видеокамерами, стремящихся заснять это чудо и выложить в сеть.
— Странно это, — начал Павел. — Профессор на лекции показал иллюзию Большого взрыва. Нет, математические выкладки у меня сомнений не вызывают. Странно другое… Только я ощутил во время этой демонстрации эффект присутствия, дежавю? — смутившись, он взъерошил волосы и замолчал.
— Да, про образование Вселенной только ленивый видео не делал, их куча в сети, вот и кажется, — согласилась Рина.
Павел с уважением посмотрел на неё. Такое простое объяснение ему в голову не приходило.
— Странностей здесь хватает, — согласно кивнул Виталий, — взять хотя бы блокноты.
— А что с ними не так? — приподняв правую бровь, спросила она.
— Всё не так, — поморщился он. — Да вы на них посмотрите.
Рина и Софочка извлекли из сумок свои блокноты.
— Теперь видите?
— Ничего особенного, — начала Рина… — Ой, а скрепки где, и склейки не видно?
Она быстро посмотрела на блокноты остальных.
— И у вас тоже. Интересно.
— Такое впечатление, что это… — начала Софочка и замолчала, подбирая слово, — побег дерева?
— Не то чтобы побег, но страницы, если посмотреть на просвет, похожи на древесные листья, — кивнул Виталий. — Если бы не отсутствие склейки и скрепок, можно было бы подумать, что это такой дизайн.
— В таком случае, — Рина резко остановилась. — Поправьте меня, если ошибусь. Как мы выяснили, писать в блокноте можно только этой ручкой, похоже, это ветка этого дерева. И похоже, она действует, как антенна, улавливающая мысли.
Притормозившие вслед за ней, друзья задумались.
Стены из чёрного камня закончились, студенты стояли в коридоре, отделанным чароитом. Видимо, с вкраплениями кварца, потому что стены таинственно поблёскивали.
— Значит, что получается, — тряхнул головой Виталий. — Нарисовать в блокноте реалистичный атомный взрыв может только человек, хорошо понимающий физику процесса, обманувший своё подсознание? Дескать, он всем этим действием несёт добро. Кто в курсе, насколько это реально?
— Нереально, — покачала головой Софочка, — подсознание после подросткового возраста стабильно, самостоятельно человек обмануть его не может.
— Самостоятельно, — задумчиво произнёс Павел. Он достал свой блокнот, повертел в руках ручку, хмыкнул и написал:
«Вы нас слышали? Мы правы?»
Буквы впитались в страницы блокнота и, Софочка слышала это отчётливо, со страниц послышался шум леса.
Остальные увидели, как лицо Павла осветилось ярким светом, идущим из блокнота. Очевидно, он что-то увидел, потому что его глаза широко раскрылись. Это продолжалось менее минуты. Сияние погасло. Несколько секунд он стоял неподвижно, затем потряс головой, словно прогоняя видение. На короткое время юноша увидел себя со стороны. Они шли вместе с Виталием и девушками по широкому лугу и рядом с ними шёл какой-то человек, до ужаса знакомый. Но, как Паша не силился, не смог его опознать.
Дверь, у которой они стояли, внезапно распахнулась, на пороге стоял Гордей Гордеевич.
— Студенты, вас ждут, — напомнил он.
Друзья со смущением заметили, что свой бурный разговор они вели под дверью проректора Ищеева.
За длинным овальным столом сидели педагоги. Во главе стола, поблёскивая лысым черепом, сидел проректор. Рядом с ним чуть поодаль устроилась Ядвига Густавовна. Ей как будто ничуть не мешало, что по соседству задумчиво попыхивал трубкой Геннадий Эдуардович. Никодим Велимирович что-то вполголоса обсуждал с Ульяной Фёдоровной, а Гордей Гордеевич насмешливо смотрел на Ищеева.
— Садитесь, — радушно пригласил хозяин кабинета. Подождав, пока студенты займут свои места, он заговорил.
— Так уж случилось, что сегодня разговор начинать мне. — Собственно, из-за меня всё и началось. Точнее не совсем, но…
— Ближе к делу, Кощеюшка, — попросила Ядвига Густавовна.
— Хорошо. Как вы уже догадались, а Павел наверняка смог увидеть, мы из другого мира. До Большого Взрыва существовала другая Вселенная — фантазии, сказок, всего, что может быть создано полётом мысли художника, поэта, творца. И всё было бы прекрасно, если бы не мой неугомонный братец. Да, у меня есть старший брат. Его зовут почти так же, как меня. Различие только в одной букве, его имя Кащей. Мне всегда приходилось отвечать за его проступки, исправлять его пакости, он, кстати, считал, что это ужасно весело.
Кощей нервно прошёлся по кабинету и сел на своё место.
— До нашего появления на Руси сказка тесно граничила с реальным миром. Это не особенно нам понравилось. Брат старше меня, его магические способности гораздо сильнее. Поэтому он предложил единственно правильный, как я считал в тот момент, вариант отделения их друг от друга. Правда, в тот момент мы и не подозревали, что на Руси есть свои хранители, — он покосился на профессора Сирина и завкафедрой.
— Может, всё бы этим и кончилось. Но братец связался с дурным человеком — Сибелиусом. Обычный маг-экспериментатор, какими никого не удивишь. Пришёл в наш мир с другого этажа пространства. Но из-за его экспериментов наша Вселенная каким-то образом соединилась с вашей в момент её зарождения. Результат — все сказочные существа сменили среду обитания. Для существ стало возможным развитие технического процесса. Это ненаучно, я знаю, но вам просто придётся поверить мне на слово. Мой брат выжил. Сибелиус тоже. Он не прекратил своих экспериментов. Правда теперь, насколько нам известно, он хочет разъединить Вселенные, уничтожив вашу. Он не учитывает, а может наоборот, учитывает, но для его целей это не важно. Наши Вселенные уже сплелись настолько тесно, что при любой попытке разъединения погибнут обе. Мага нужно остановить.
— Поэтому вы создали институт, — кивнул Виталий.
— Институты, — поправил Кощей.
— Что делать, у каждой страны свои сказки, любимые герои. Традиции везде разные. Мы решили вновь возродить в людях веру в сказки, пропагандируя их с помощью наших студентов в различных СМИ и на телевидении. В конце концов, научный подход сказке не помеха. А общение разумов, как вы знаете, для ноосферы необходимо.
— Мы не забывали о чудовищном эксперименте Сибелиуса ни на минуту. Создавая для вас и ваших товарищей блокноты, к слову сказать, чтобы их создать потребовалось спросить согласия Древнего Леса, мы надеялись именно на то, что вы заметите несоответствия, даже опасность их широкого применения и предложите свою помощь, она нам сейчас очень нужна.
