Минув пять этажей, Слава остановился и подошёл к двери, ведущей на семидесятый этаж.
— Ты куда? — удивлённо спросила Даша. — Парковка ниже!
— Выпить.
— Ты забыл? У нас женщина рожает!
— Потерпит, — открыл дверь и ушёл.
“Начинается”, — обречённо подумала Даша и скользнула за ним.
В коридоре стоял гул не одного, и даже не двух генераторов работающих на полную мощь. Суетились люди. Играла музыка, и стоял запах табака. Семидесятый этаж представлял собой подобие ресторана, совместившее в себе ломбард и распределительный центр. Люди привозили товар и выменивали его на сухое место в бетонной коробке. Чем ценнее товар, тем уютней подстилка для вашей пятой точки.
Список необходимых и ценных вещей висел на входе и за последние три года ни разу не менялся: книги, сигареты, алкоголь — всё, что может гореть. Всё, что можно съесть или выпить. Но у владельца (да-да, у нашего здания есть владелец) был особый список с личными пожеланиями. Перечень состоял из интимных предметов (не в смысле каких-то извращений, а личные вещи, дающие спокойствие его творческой душе), и делился он сокровенным не с каждым любителем занырнуть глубоко. Находки такого уровня могли гарантировать вам пропуск на девяностый этаж. Комфорт, сухость, обслуга — вы получите всё.
На каждом шагу Даше со Славой встречались люди, отдавшиеся с головой алкогольным объятьям. Кто-то уже валялся на полу в луже собственной мочи, а кто-то изрыгал содержимое желудка на стену, заливая ошмётками еды спящих “коллег”. Дашу передёрнуло от увиденного.
— Откуда столько алкоголя? — зажав нос, спросила она. — Он же дороже бензина!
— Кто-то нашёл машину, принадлежащую магазину “Сине-чёрный”. Представь себе, полный кузов различных напитков: водка, виски, пиво, шампанское. Со сроком годности лет на десять. Люди везли ящиками товар на обмен. Спиртяга быстро обесценилась, и местным властям такой поворот событий был, мягко сказать, не выгоден. Выливать жалко. Решили заманить народ из соседних зданий дешёвым алкоголем, и, как видишь, трафик приплыл. Соседи в бешенстве, а что поделать — бизнес, ничего личного. Халява быстро закончилась, ведь желающих оказалось слишком много.
Лежавшая у стены груда грязных вещей вдруг ожила и схватила тонкими пальцами за ногу Дашу. Девушка замерла, не издав ни звука. Она даже не испугалась. С силой дёрнула ногой, но рука не отпустила, а только усилила хватку. Появилась боль. Слава быстро подбежал и врезал подошвой кроссовка по лицу, появившемуся из кучи лохмотьев. Пьянчуга взвизгнул и упал на пол.
— Не бойся! — сказал Слава.
— Я и не боюсь, — взгляд Даши был абсолютно спокоен.
— Рыбак… Жаль, что нельзя здесь его прикончить. Ладно, пошли.
— Куда мы идём? — раздражённо спросила она.
— Я же сказал: выпить. И мне надо решить один щепетильный вопрос.
— Мы что, идём к Антиквару?
— Да.
Они подошли к дверям самой огромной квартиры на этаже. Слава дёрнул ручку. Закрыто. Оглянулся по сторонам и с силой начал стучать по двери.
— Нет больше выпивки, — послышалось из-за двери грубый голос, — проваливайте!
Слава продолжил стучать.
— Еще раз стукнешь, — послышался всё тот же голос, — я открою дверь так, что она слетит с петель и размозжит твою тупую башку.
— Открывай! — крикнул Слава.
Раздался щелчок замка, дверь приоткрылась. В появившейся щели виднелась голова здоровяка с короткой стрижкой и пухлыми губами.
— Сколько раз я тебя просил не стучать? — огрызнулся здоровяк, повысив голос. — Хозяин этого не любит!
После этих слов дверь отварилась. Перед ними, расправив плечи, встал стеной мужчина под два метра ростом. Он скривил лицо и стал напоминать бульдога, заплывшего множеством складок. Чёрный спортивный костюм сидел как литой, но заправленные штанины в высокие военные ботинки портили всю брутальность. Жестом руки он разрешил им войти.
Яркий свет светодиодных ламп наполнял помещение, освещая каждый угол. Вдоль стеклянной стены с видом на город располагалась барная стойка, собранная из различных элементов мебели: офисные стулья, столы и с десяток кресел. По центру комнаты стоял квадратный черный стол в окружении четырёх кожаных кресел. Лаконично. Стены украшали старинные картины, привезённые из Третьяковки. Хотя они и были испорчены водой, местами порваны, для человека, сходящего с ума по искусству и уважающего дух истории даже в таком состоянии, шедевр всегда останется шедевром.
Можно было услышать шипение дюжины радиостанций, непрерывно сканирующих радиоволны во всех диапазонах. Но, к сожалению, за последние три года, кроме помех, ничего больше они не издали.
— Сейчас позову босса, — сказал громила и, закинув автомат за плечо, ушёл в противоположный конец комнаты.
— Присаживайся, — произнёс Слава, указав Даше на кресло возле стола.
— Ничего тут не трогайте, — строго кинул громила, — пока вам не разрешат.
Даша неловко посмотрела на Славу.
Ведущая в соседнюю комнату дверь отварилась, и к ним вышел пухлый коротышка. Крупная голова доставала до пупка рядом стоящего охранника, от чего он больше был похож на ребёнка, чем на взрослого. В глаза сразу бросился нездоровый цвет кожи. Люди, проводившие за пределами небоскрёбов большую часть времени, имели сочный загар. Коротышка был бледным. Белым. Если распустить рукава и штанины его спортивного костюма, их можно было бы связать между собой и закинуть коротышку на спину, как рюкзак. Прихрамывая, он заковылял. По пути его лицо исказилось гримасой разочарования, но подойдя ближе, он сверкнул хитрыми глазками, натянул уголки губ и воздел руки.
— Ба, кого это хмельной водяной отпустил раньше времени? — смеясь, спросил коротышка, натянув слюну между губ. — Да еще и с эскортом!
— Вы что-то рано закрылись? — саркастично спросил Слава. — Я хочу продолжения!
— А ты за добавкой? Верно, я тебя услышал? — он повернул голову вбок и поднёс ладонь к месту, где раньше было ухо. Чёрная дырка, частично затянутая обожжённой кожей уставилась на Славу, умерив его пыл. — Ну, тогда спешу тебя разочаровать, — коротышка насупился, тон его стал более грубым. — Из-за тебя, точнее из-за твоей тупости, мне пришлось опустить цену на бухлишко, быстро всё распродать и заполнить элитные этажи моего здания пьяной швалью! — коротышка перешёл на крик. — Конечно, спасибо тебе за новых посетителей, но не таким же способом! Вот зачем? Ответь мне! Зачем ты так поступил? Привёз бы ящик, выпил его, получил номер и спал бы себе спокойно. Но нет! Надо было всем показать, где искать.
— А что добру пропадать? Я и смог только ящик увезти. Остальное отдавать волне мне было жалко.
— Пусть лучше бы она и забрала!
— Да меня чуть с этим ящиком не пришибли в коридоре! Как думаешь, какого мне было? Что мне еще оставалось делать? — Слава виновато развёл руками.
— Думать! Заранее! Ладно, всё равно “маржа”, какая никакая “маржа”. Присаживайтесь, — коротышка головой указал на кресла. — Кто это?
— Меня зовут Даша…
— А что это у тебя в руке, Даша? Карта?
Даша посмотрела на свёрток бумаги, который она сжимала всё это время. Коротышка засмеялся.
— Забавно. Ко мне пожаловала сама Даша-путешественница с картой. А ты, значит, — коротышка уставился на Славу, — её башмачок!
— Что?
— Не что, а кто! Башмачок — ручная мартышка. Ты что, не смотрел? Да ну вас! Не смешные вы, — коротышка обиженно повёл носом, напомнив ребёнка. — Что пришли?
— Дай мне выпить, у меня сейчас голова лопнет.
— Я же тебе сказал, что запасы пусты.
— Ты хочешь сказать, что такой умный, предусмотрительный и расчётливый человек не оставил себе маленькой бутылочки на вечер? Не верю!
— Себе оставил. Тебе — нет, — улыбнувшись, сказал коротышка.
— Ты мне должен!
— Ба-а-а-а, что? Я тебе?! Ты что-то попутал, дорогой. Глубоко нырнул с русалками и повредил себе мозг?
— Твои ручные собачки отнесли меня на семьдесят пятый этаж.
Стоявший рядом охранник зарычал и дернулся, но рука хозяина его ласково остановила.
