а сколько время? — спохватилась мечница.
— Святое Древо, совещание! — обе тут же спохватились и, почти ничего не сказав, пулей выскочили из дома.
«Я сейчас ничего не понял»
— Слушай, ты вроде умный, хоть и человек, но порой тупишь просто нещадно. Просто напоминаю, что таможня, где мы сейчас и находимся, объект военный. А так же напоминаю, что тут вообще-то война идет.
«Совещание по обороне, что ли?»
— Или по противодействию, без разницы. Сидят первые лица таможни и пытаются хоть что-то придумать.
«И как? Получается?»
— А мне-то почем знать? Я же всегда с тобой. Хотя, судя по тому, что ничего не менялось в последнее время, можно все же сказать, что вряд ли.
«Слушай, а как ты думаешь…»
— Нет! Это ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ плохая идея!
Губы сами собой растянулись в улыбке.
«А по мне так очень хорошая. Сам же сказал, они ничего не могут придумать»
— Я даже знать не хочу, чем это все обернется…
Интерлюдия 6
Стоящий в капитанской комнате доспех отливал золотом и бликовал при малейшем луче света. Он был тайной гордостью своего владельца, который никому не позволял за ним ухаживать и даже сдавал на необходимое обслуживание с большой неохотой и скрипя зубами.
Борланд, сидящий за столом, читал письмо и не мог сказать, что его радовало его содержимое. Под его командованием его отряд уничтожил уже не один десяток миров, чтобы жил его собственный, однако он впервые встретился с тем, что можно было бы назвать сопротивлением. Он прекрасно знал об особенности Капарии незаметно иссушать каждого, кто находился здесь дольше нескольких дней, благодаря которому можно было нисколько не заботиться о вражеской разведке, однако этот отчет показывал, что каким-то образом маллореанцы нашли способ защиты от этого. Но он не мог не отметить, что действия этого врага были какими-то… скудными. Словно он был только один.
Двадцать восемь крайне неприятных смертей за две недели. Дыры в стене у Древа. Разрушенные ворота и мертвая стража, пусть и нужная там лишь формально — в их мир все равно мало кто ходил по своей воле. Капитану это все очень не нравилось, но ему крайне недоставало сведений. Кто бы он ни был, этот враг, он не оставлял живых свидетелей, что крайне затрудняло его узнавание. Вполне могло быть такое, что он не имел к эльфам никакого отношения, но Борланд привык всегда исходить из худшего.
— Посыльный! — он позвал своего подчиненного. Тот тут же вбежал, неся в руках блокнот. — Записывай. Врага нужно изучить, понять кто он вообще такой, на что способен. Необходимо выбрать пятерых, которых не жалко, и отправить против него, пускай спровоцируют. И разведчики, обязательно. Пускай записывают его действия, зарисуют внешний вид. И самое главное, пускай разберутся, как он может так долго находиться в Капарии.
Борланд встал из-за стола, намереваясь идти на тренировку.
— Я хочу знать о нем все!
* * *
Исполнить задуманное сегодня у меня бы уже не вышло — хоть я и знал примерно, куда мне идти, но, во-первых, знать нужно было точно, а во-вторых — внутреннее убранство здания мне было неизвестно. Но эта проблема как раз была решаемая, все, что мне было для этого нужно — вечер. Вечер и сумерки.
— Ты больной, в курсе? Ты хоть понимаешь, что твои действия вызовут?
«Фурор, знаю. Но в этом же самый сок!»
— Тебя что, детство за задницу укусило? Просто спросить нельзя, что ли?
«Ну ты что? Так же не интересно!»
— Я просто напоминаю, что эльфы не любят людей. И, судя по всему, есть за что.
«Тогда тем более, какая разница?»
Штаб таможни, оказался не в центре, как я думал, в центре было Древо. Пришлось побегать, поискать, причем, самому, ибо никто из патрульных мне не сказал, где он находится. Я бы и вовсе пробежал мимо него, но увидел, как оттуда выходили принцессы, и решил проверить.
Запомнить его местоположение оказалось не совсем простым делом — тут все и везде было однотипным и одинаковым, чтобы знать, что и где находится, надо было провести хотя бы пару месяцев. Но кое-какие скудные ориентиры все же были, так что худо-бедно маршрут выстроить удалось.
— Ты точно больной…
«Я могу официально считаться больным уже с Церемонии, если что»
— Это еще почему?
«Так из-за тебя! Голоса в голове — это явный признак шизофрении!»
— Эй! Я тебе не болезнь какая-то!
Настроение было на высоте. Видимо, меня и правда детство цапнуло за мягкое место — как представлялся результат своей проказы, так тут же хотелось смеяться.
— Это ненадолго. К тебе еще Иливер не заходил, не говорил, как он тебя любит за учиненный погром.
«Да пускай приходит. Мне сейчас так хорошо, что все нипочем!»
— Да это-то как раз и пугает…
Принцессы зашли всего через пару минут, как я вернулся в дом. В руках Сильфиды был мой рюкзак, Мариша же несла в руках какой-то сверток.
— Ты говорил, что твоя бритва где-то здесь, — лучница аккуратно положила его у кровати.
— И я принесла кое-какие вещи на замену, — добавила Мар.
— На замену? Зачем?
— Твоя рубашка и майка не пережили последней стычки. Да и штаны эти уже тоже очень… изношены.
Я посмотрел на себя. Да, накидка на мне уже не моя, но джинсы… Эх, стоило признать правоту моей мечницы, бахрома внизу уже превысила все нормы того, какой она может быть. Избавляться от них не хотелось, ведь это был мой последний предмет с Земли, но… единственный их путь уже давно был на выброс.
— Учитывая твой стиль сражения, а так же способность пропадать и прятаться… — Мариша почему-то покраснела. — В общем… вот.
Я развернул сверток. Вся одежда выдержана в темно-серых тонах (что уже весьма и весьма неплохо), выглядит как единый костюм (греет душу уже одним своим видом), да и в целом выглядит удобным. Кроме части со шнуровкой.
— Вам пуговицы на военную одежду пришивать
