— Каких же все-таки идиотов посылаю грабить Кен-Корион. Или ты сам, малыш, решился на подобную глупость? Ты даже не можешь воспользоваться оружием, которое так старательно спрятал у себя в сапоге. Зачем тебе кинжал, если ты им не владеешь? Давай сюда.
Дерри сжал зубы, и молниеносно выхватил из сапога тонкое лезвие, лишь последнюю минуту повернув его рукоятью, чтобы показать противнику, насколько тот был близок к смерти. Если ксари надеялся, что аристократ хоть что-то поймет, то он ошибся.
— А ты не так прост, — протянул мужчина, плотнее прижимая Дерри к стене, на лезвии меча выступила алая капля крови. — Давненько у нас не было ксари, и думаю после твоей бесславной кончины, еще долго не будет. Что вы можете, воры и убийцы? Отбирать ценности и убивать ни в чем неповинных и беззащитных людей? Так подобных, здесь искать не стоит. Что трусишь? Правильно делаешь. Терпеть не могу выродков. Я убью тебя так, что ты даже и пикнуть не успеешь.
— Я готов с тобой сразиться, — проговорил Дерри, не обращая внимания на капающую кровь и упирающее в горло лезвие.
— А кто сказал, что я буду сражаться с тобой? — презрительно прошипел противник. — Я просто убью тебя, так как ты убивал, наверное, не раз. Я не уверен, что ты достоин иной смерти. Право драться со мной, еще надо заслужить, а ты, тайно проникший в чужой дом, ради наживы, не достоин умереть, как мужчина.
— Может ты и прав, — пожал плечами Дерри, выдавливая из себя улыбку и понимая, что, это его предприятие завершилось, так и не успев начаться. Все его жалкие потуги избежать смерти, все же оказались по-глупому напрасны. Избежав расправы мачехи, удрав от своего бывшего босса, практически на пороге новой жизни, он все-таки попался. Ксари дерзко улыбнулся и посмотрел в глаза своему противнику ярким и открытым, прямым взглядом, гадая, как противник будет его убивать. Сможет ли убить глаза в глаза или отведет взгляд? Он, Дерри, мог убить и так, слишком часто за свою не очень длинную жизнь ему приходилось обнажать клинок и лишать кого-то жизни.
— Я не буду убивать тебя здесь и сейчас, — внезапно заключил мужчина, и Дерри понял, что этот, несмотря на все свое бахвальство, не сможет. Безусловно, перед ним стоял умелый воин, но он не был настолько сильно покалечен жизнью, как Дерри, он еще не мог убить человека прямо и вызывающе смотрящего ему в глаза и не пасующего перед смертью. Ксари его понимал, поэтому улыбнулся шире и дерзче.
— Что ты лыбишься! Думаешь, что отсрочка смерти ее отменит, да?
— Нет, — Дерри усмехнулся, он даже начал невольно испытывать симпатию к человеку, который сорвал все его планы. — Просто мне забавно, что совесть тебе не позволяет убить безоружного вора, если он готов умирать. Ведь так, да? Вот если бы я повел себя недостойно: стенал, умолял о пощаде, тогда, да, ты бы прирезал меня словно скотину, прямо здесь, в коридоре, вытер бы меч о полу моей куртки и пошел бы дальше праздновать, через каких-то пятнадцать минут забыв, что совершил убийство. Так как был бы твердо уверен, что наказал негодяя, посмевшего посягнут на Кен-Корион. Но вот, вдруг, негодяй повел себя не типично, и ты уже сомневаешься и не можешь убить меня. Почему? Нелегко быть палачом, так ведь?
— Заткнись, — процедил мужчина сквозь зубы. — Или ты хочешь, чтобы я передумал и прикончил тебя здесь и, как ты правильно подметил, пошлел праздновать дальше, забыв про этот неприятный для тебя инцидент?
— Нет, — Дерри вдруг стало легко и приятно, даже возможность завершить начатое дело, замаячила где-то очень далеко на горизонте. — Теперь ты меня не убьешь. Не сможешь, разве что, если я первым нападу на тебя, и ты сможешь с честью признаться себе, что всего лишь защищался, но нападать на тебя я не буду, я все же не совсем дурак.
— И в кого же ты такой умный?! — не выдержал и съязвил мрачнеющий минуту от минуты аристократ. — И вообще, если ты такой умный, зачем полез в королевский дворец? Все, кто поумнее из вашей братии, сюда не суются. Или у тебя какой-то особенный заказ?
— С чего ты взял, что я вор? — честно удивился Дерри.
— Рожа у тебя бандитская, — ответил мужчина, — и взгляд профессионала. Ты не просто вор и не просто убийца. Ты и то и другое, ты очень страшен, как мне кажется, и я теряюсь в догадках, кто ты есть, что тебе надо, и каким чудом я остался жив.
Дерри опешил от подобной своей не лестной, но очень точной характеристики, и возможность увидеть лорда Корвина стала таять, так и не успев толком сформироваться. Убийцу и вора ни за что не подведут близко к правителю.
— Так зачем ты появился здесь?
— Как бы это ни было странно, но не затем, чтобы грабить или убивать.
— Не уж, в замке завелась дама, способная пригреть подобного любовничка? Ксари не выходят из моды, однако!
— Кто знает, может быть, ты и прав, — как можно беззаботнее отозвался Дерри, стараясь не показать, что слова зажравшегося, благополучного аристократа задели его.
— Стикур! Долго еще тебя ждать! Баронесса Эльвира скучает и изволит капризничать. Ради всех богов, займи чем-нибудь свою пассию, пока она не испортила всем праздник! — раздался удивительно знакомый голос из коридора, — Ты!?
— Дир! — ксари дернулся вперед, но тут же оказался отброшенным к стене своим противником. Парень с надеждой уставился на своего давнего дуга детства, на помощь которого надеялся. Все-таки, видимо, он не изменился настолько, чтобы его перестали узнавать.
— Дирон Ламбер, ты знаешь этого… — аристократ замялся, подбирая слова. — Я выловил его сейчас в коридоре замка, и он явно не гулял.
— Более чем, Стикур, это Дерри Лайтнинг, я рассказывал тебе про него. Но я думал, что он мертв. Все так думали. — В голосе Дира прозвучала боль. — Стик, я верю, что вы встретились при не очень приятных обстоятельствах, и не берусь ничего утверждать, но его необходимо отвести к лорду Корвину.
Тогда все завершилось успешно. Лорд Корвин признал в пойманном воре Дерри. Для Двора была придумана красивая сказка, в которой ни слова не говорилось о том, что делал молодой граф предыдущие несколько лет. Арм-Дамашская знать встретила ксари прохладно. Отчасти виной было его нечеловеческое происхождение, отчасти внезапность появления. Лайтнинга это ничуть не волновало, он плохо вписывался в циничный высший свет, а точнее, не желал в него вписываться. Слишком уж его атмосфера напоминала жизнь в банде Сарта: те же сплетни, интриги, подхалимаж и неискренность. Довольны появлением Лайтнинга были, пожалуй, лишь юные и глупые барышни, которые, впрочем, тоже оставили молодого человека равнодушным. Слишком свежа была память о погибшей по его вине Лине. Серьезно волновали Дерри только натянувшиеся и ставшие отчужденными отношения с лордом Корвином и Диром. Ксари не доверяли и боялись. Прошло не мало времени прежде, чем Дерри доказал и себе, и окружающим, что для него не все потеряно, что он способен не только убивать и грабить. Школа банды Сарта пошла на пользу. Ни один заговор, ни одно намечающееся преступление не укрылось от взора молодого дворянина. Лед постепенно растаял. Отношения с Дироном и лордом Корвином вернулись в прежнее русло. Даже Стикур, один из всего двора знавший правду о Лайтнинге, так как возвращение ксари прошло при его прямом участии, постепенно стал уважать Дерри. А после того как с появлением ксари во дворце резко сократились кражи и совсем исчезли наемные убийцы, Стик проникся к Лайтнингу искренней симпатией, позже переросшей в дружбу. Немалую роль в развитии дружбы Стика и Дерри сыграло то обстоятельство, что за стенами дворца активно судачили о том, будто бы воры ипрочие преступные элементы услышав, что начальником тайной охраны Кен-Кориона назначен Дерри Лайтнинг, осыпали своих нанимателей бранью и скрывались в неизвестном направлении.
